Алина Лис - К черту моральные принципы Страница 28

– Здравствуйте. Мне нужно погадать. На Таро.

– Здравствуй. Садись. Как ты хочешь, чтобы я тебя называла? – В ее голосе слышался сильный акцент, происхождение которого я определить не смогла.

– Анна. – Терпеть не могу, когда мне «тыкают» незнакомцы, но поправлять ее было как-то неловко.

– Хорошо, Анна. Я – Ванг Лиджуан. У тебя есть вопрос?

– Да, – вырвалось против моей воли. Я все еще думала о странном сне, пригрезившемся мне после чашки чая. – То есть нет… То есть да, есть. Но я не хочу его задавать. По крайней мере, вслух.

Если она и удивилась, то никак не выказала этого удивления:

– Без вопроса ответ будет неясным.

– Но будет?

– Да. – Она извлекла из деревянной коробочки колоду и начала тасовать.

В тот момент я остро пожалела о своей несдержанности. Надо было спросить что-нибудь мелкое и незначительное, например, что получится, если закрутить интрижку с синеглазым коллегой по имени Стас.

Вообще-то я всегда была сугубой материалисткой, к всевозможным «гадалкам» и «потомственным ведьмам» относилась с иронией. Но полученное с того света «послание» здорово пошатнуло мою веру в Разум, Логику и Здравый Смысл. А если уж действительно есть что-то незримое, но доступное избранным, то с моей стороны было полным маразмом задавать вопрос: «Кто убил Александра Лаптева?» – работнику очень подозрительной конторы под названием «Белый лотос». И пусть вопрос не прозвучал, но кто ее знает, что может углядеть в своих раскрашенных картинках эта женщина в китайском костюме?

Гадалка предложила мне «снять» и начала выкладывать карты рубашкой вверх.

Всего девять карт – по три в каждом ряду.

– Эти три, – гадалка провела рукой по нижнему ряду, – прошлое. Они расскажут, как созрел твой вопрос. Эти, – она любовно погладила карты среднего ряда, – настоящее. Двери, перед которыми ты стоишь. А это – будущее. Оно никогда не бывает определено до конца и зависит от тебя.

Закончив пояснительную часть, она перевернула первые три карты.

Я склонилась над раскладом, стараясь разглядеть изображение на картонных прямоугольниках.

Необычные Таро – с иероглифами, тиграми и узкоглазыми людьми в развевающихся одеждах. Стилистическое единообразие во всем – уважаю. Страшно даже подумать, на что похожи местные руны.

Прошлое – ухмыляющийся китаец над горсткой золотых монет, неуловимо похожий на Лаптева. Рядом перевернутая карта с лучником, нацелившимся прямо в сердце богатею. На третьей карте что-то вроде суда в загробном мире и славная надпись – «DEATH».

Да уж. Мило, а главное – наглядно. Повальное увлечение гадальными практиками меня практически не коснулось, и все, что я помнила о Таро, сводилось к емкому словечку «архетип», знакомому по факультативному курсу психологии в университете. Однако вроде и ничего сложного. Вон Лаптев нарисован, вон убийца, а в итоге – смерть.

Гадалка перевернула следующие три карты.

Весьма симпатичное существо неопределенного пола в обносках. Котомка за плечом, пагода на заднем плане, внизу обидное «THE FOOL». Парень с двумя мечами пытается отбить сразу три и, естественно, не успевает. Черноволосая девушка в петле и надпись: «THE HANGED MAN».

Охо-хонюшки… Если предположить, что «THE FOOL» – это я, то будущее у меня не радостное. Хотя это вроде как настоящее. Тем хуже.

Узнать прогноз на будущее я не успела. Гадалка вдруг охнула, вскочила, смела рукой карты и, кланяясь и извиняясь, оставила меня в комнате одну, причем умудрилась проделать все это секунд за двадцать. Я даже открыть рот и спросить, что случилось, не успела.

Ситуация, блин! Что она такого углядела в картах? Черт, и почему я никогда не интересовалась эзотерикой?! Пару минут я подождала – вдруг ей просто в туалет приспичило. Гадалка не возвращалась.

Сидеть и ждать неизвестно чего было глупо. Ладно, раз объяснений давать никто не собирается, пойду поищу секретаршу, может, удастся закатить скандал по поводу некачественного обслуживания.

Я уже повернулась к двери, когда услышала резкий смешок за спиной. Восковая статуя китайца в углу вдруг ожила, зашевелилась, открыла глаза.

Волосы на моей голове поднялись дыбом от ужаса. Потрепанные недавними потрясениями нервы не выдержали: я отскочила и завизжала что есть силы. Силы оказалось немного, визг вышел коротким и неубедительным, хохот китайца звучал гораздо солиднее.

Боже мой, как можно было так опростоволосится?! Принять живого человека за статую. Стыдоба-то какая! Хорошо еще, что гадалка этого не видела. Только бы никто на визг не прибежал…

Китаец между тем прохохотался и пристально посмотрел на меня. Его темный, таинственный взгляд гипнотизировал, вытягивал душу. Было почти невозможно отделаться от ощущения, что этот человек знает обо мне все, всю подноготную: детские обиды и страхи, маленькие неврозы, неутоленные страстишки, глупые мечты. В одну секунду меня как будто взвесили, обмерили, оценили и составили окончательное, не самое лестное мнение.

Я моргнула, и жуткое ощущение пропало. Старик как старик, всех отличий от наших пенсионеров – другой разрез глаз. Нет, это уже переходит все границы, нервы надо лечить.

– Извините, вы меня напугали.

Китаец кивнул и улыбнулся беззубым ртом:

– Твои ответы скрыты в тебе самой. Тебе никогда не будут здесь гадать. Уходи.

– Что? – Мне показалось, что я ослышалась.

– Уходи, – повторил старик и снова прикрыл глаза. На губах его опять заиграла буддийская улыбка, и стало совершенно ясно, что я не услышу от него больше ни слова.

В полном обалдении я добралась до комнаты с пуфиками. Секретарша посмотрела на меня с немым упреком:

– Вы должны были предупредить.

– Что? О чем вы говорите?! Вы хоть знаете, что ваша гадалка сбежала, так и не рассказав ничего?

– Госпожа Ванг все сделала правильно.

– ЧТО правильно?! Я требую объяснений!

– Извините, мы закрываемся. До свидания.

– Ничего себе! Вы считаете, что это нормально? Вы так со всеми клиентами обращаетесь?

Она покачала головой, на лице застыла вежливая и бесстрастная гримаса:

– Мы приносим вам свои извинения, но мы не можем помогать таким людям, как вы. Нет смысла приходить сюда снова.

– Каким – таким людям, как я? Что вы имеете в виду? – попыталась я в последний раз, но она только открыла передо мною дверь.

Так я оказалась на улице. Рыхлый ноздреватый снег, тусклый свет лампочки, разбитые ступени, слякоть – все это казалось таким реальным, достоверным, словно я переместилась из мира грез и фантазий в реальный, вещный мир. Я вдохнула холодный мартовский воздух. Миллион вопросов вертелось на языке, а задать их было некому, и главный из них – «Что это было?»

Гадалка что-то увидала в картах? Или догадалась, что гадание было только предлогом для моей разведки? Причастны ли все эти таинственные китайцы к смерти моего мужа? Что имела в виду маленькая секретарша, когда сказала про «таких людей, как вы»?

Мне показалось, что если я сейчас продолжу об этом думать, то просто сойду с ума, но не думать было выше моих сил. Вопросы осаждали меня всю дорогу до дома и не оставили в квартире. Наконец я достала початую бутылку кагора, хранившуюся в шкафу с Нового года, и решительно влила в себя два стакана вина.

Под воздействием магического напитка вопросы отступили, но неумолимо потянуло в сон. Когда я уже засыпала, в голове мелькнула какая-то очень важная мысль. Что-то, связанное с Лаптевым, что обязательно нужно проверить…

Проснулась я с ощущением, что забыла нечто очень важное. Минут пятнадцать ушло на потуги вспомнить это «нечто», используя все известные и неизвестные мнемонические техники. Довспоминавшись до головной боли, я оставила бессмысленные попытки.

Итак, времени почти девять и пора принимать решение, что делать с работой. Не той, которая на радио, а настоящей, на которой платят более-менее приличную зарплату.

Очевидно, что увлекательная погоня за бандитами плохо сочетается с типичным графиком офисного работника. С большим удовольствием я взяла бы сейчас отпуск, но у нас в компании так не делают. Надо согласовать время отпуска с кадровичкой (лучше за полгода до желаемого отдыха), написать заявление, завизировать его у начальника отдела, главбуха и гендира, договориться с коллегами о подмене на случай срочных заказов, в последний день купить тортик и бутылку и выслушать завистливые напутствия. По окончании отпуска надлежит явиться пред светлые начальственные очи и выслушать, какой урон фирме нанесло мое кратковременное отсутствие, снова проставиться коллегам, в подробностях поведать детали своего отдыха и проиллюстрировать их фотоматериалом. Времени на весь ритуал категорически нет.

Есть более простой путь – заболеть воспалением хитрости, но проблема в том, что за последние полгода я уже два раза прибегала к этому способу получить внеочередной выходной.

Я с тоской покосилась на телефон. Может, соврать, что у меня дома потоп? На уважительную причину не тянет, но все же. Ага, и завтра тоже потоп будет, и послезавтра. Я же не знаю, сколько времени займет моя игра в Пинкертона.