Людмила Милевская - Дурдом на выезде Страница 28

Ася за ним погналась, восклицая:

— А затем, что вы публичный дом развели в своей разведке! Порядочных женщин обижаете! Всяким Стерлядям подкладываете моих мужей!

Она настигла Горохова и залепила ему такую затрещину, что бедняга качнулся и закричал:

— Слушай, мне больно! Вижу, ты точно сошла с ума! По тебе плачет дурдом! Ой! Нет! Не надо!

Он умудрился нырнуть под ее, занесенную для удара руку, и выскочить в спальню. Ася развернулась и помчалась за ним, восклицая:

— Я покажу вам всем кто здесь сошел с ума! Я-то как раз нормальная! Дурдом плачет по вашей разведке! Надо же, до чего додумались! Мужа моего Стерляди подложили! Как не стыдно чужие гнезда вам разорять?

— Рита, — воскликнул он, — ты совершенно права, это настоящий Бедлам [6], а не разведка.

— Не Рита я! — взвигнула Ася. — И плевать я хотела на вашу разведку! И на его карьеру теперь мне плевать! Пускай Стерлядь о нем заботится! Все! Я уезжаю домой!

Она перестала за ним гоняться, вытащила из гардеробной большой чемодан и, хлюпая носом, начала загружать в него вещи.

Горохов настороженно следил за Асей и ничего не понимал. Сотни мыслей толпились в его голове: одна другой горше.

«Через несколько дней эта женщина должна пойти на прием к английской королеве, — удрученно думал Горохов. — А как же встреча с Гудмэном? Неужели теперь она под вопросом? Теперь вся „операция“ под вопросом. И куда Рита собралась? Хоть бери и вяжи ее.

Что „вяжи“, ее срочно надо лечить!

Но как? Не в Бедлам же ее и в самом деле тащить».

Тем временем Ася, натолкав вещей в чемодан, зверски пыталась закрыть замок молнию, наступая на крышку коленом.

— Домой, — бормотала она, — сегодня же уеду домой, к черту всех…

В этот миг последние силы ее покинули: «Домой? А куда же домой? Дома Стерлядь!»

Ася рухнула на кровать и заголосила:

— Ой, я несчастна-аяяя! Ой, я жить не хочу-ууу! Ой, да лучше бы я умерла в тот самый день когда с ним познакомила-ась!

— Да что это с ней? — отчаянно паникуя, строил догадки Горохов. — Час от часу не легче! О чем она убивается? Может, Игорек загулял?

Ася действительно уже совсем не была похожа на сумасшедшую. В душе ее была рана, о которой не мог знать Горохов. Ася плакала, представляя как она будет мстить. Сначала мстить Стерляди! Потом — Игорю! Потом опять Стерляди! Игорю! Стерляди!

Постепенно вой ее утихал, приобретая монотонные всхлипывания, как у уставшего от плача ребенка.

«Притомилась», — подумал Горохов и, осмелев, осторожно спросил:

— Рита, может расскажешь мне что случилось?

Ася оторвала лицо от мокрой подушки и устало произнесла:

— Отстань от меня, я не Рита.

Глава 24

Совершенно секретно.

Центру — «Бобу».

Категория срочности — «Литер 1».

Канал связи — «Экстра-W».

Спонтанное развитие операции «Золотой сокол» необходимо прекратить. Действия крота в этих условиях ставят под угрозу целостность как основной, так и резервной резидентур. Объект необходимо срочно вернуть к постоянному месту жительства. Ожидайте прибытия агента «Палтус».

Приступить к выполнению указанных мероприятий после предполагаемого покушения на резидента и проведения Объектом предполагаемой телеигры.

— Отстань от меня, я не Рита, — оторвав лицо от мокрой подушки, устало произнесла Ася.

Она сказала это так убедительно, что Горохов опешил.

— Не Рита? А кто ты? — спросил он и подумал: «Сейчас скажет: я Ася».

— Я Ушакова Александра Ивановна, домохозяйка, жена Игоря. Я тебя обманула. Не было крышки люка, и память я не теряла. Я застукала мужа с вашей разведчицей, стащила ее документы и дернула в Лондон. Игорь со Стерлядью за мной гнались, но не успели меня схватить. Возвращаясь из аэропорта, они попали в аварию. Вот и все, — заключила Ася, с болью вздохнув.

Горохов схватился за голову:

— Так вот почему ты удачно прошла тестирование! Ты не обманывала полиграф! Ты действительно домохозяйка! Ты настоящая Ушакова! Вот это я влип!

Она рассердилась:

— Ты влип? У тебя-то как раз все хорошо! Я вам всюду как раз помогла!

— Да где ты нам помогла? — взорвался Горохов. — Ты влезла, «операцию» загубила и меня заодно подставила! Теперь начальство намылит мне голову!

— Я подставила? Я загубила? Да я «операцию» вашу спасла! Представь свою участь, если бы на пресс-конференции выступила бы твоя разлюбезная Савинова, которая наставила с моим Игорьком тебе лучшие в мире рога! Вот когда «писец» настал бы твоей «операции»!

Горохов презрительно фыркнул:

— Фу-у, какая вульгарщина. Впрочем, чего еще ждать от домохозяйки. Спасла она нас. Да моя разлюбезная Савинова на ту конференцию не пошла бы.

— Почему это?

— А потому, что она сначала думает, а потом делает. Этим и отличается Савинова от тебя.

— Ха! Ха! Ха! — вскочив с кровати, воскликнула Ася. — Как ты меня подцепил! Просто смех! Савинова не пошла бы, а я пошла, из чего всем стало ясно, что я Ушакова, а вовсе не Савинова! Не этого ли вы добивались в вашей разведке?

Горохов таращил глаза, скреб смущенно в затылке и ответного хода не находил.

— А речь вам кто произнес? — гордо спросила Ася. — Слышала я ее речь. «Конгломерат пауперов». «Абстиненты патриархата». «Апологеты конвергенции». По-вашему, именно так выражаются домохозяйки? Прав ваш президент! Чушь, а не речь! От такой речи мухи на лету засыпают! А моя речь на битву зовет! На баррикады поднимает домохозяек!

Горохов безрадостно согласился:

— Н-да, в общем было неплохо. Языком трепать ты умеешь. Но на одной речи далеко не уедешь.

— А мне далеко и не надо! — отрезала Ася. — И между прочим, все равно и сама уехала, и вас увезла!

— О чем это ты?

— О чем это я? И в самом деле — о чем? О твоей удивительной неблагодарности! Кто обманул полиграф? Интересно было бы мне посмотреть как Савинова этот полиграф обманула бы!

Упреждая возражения Горохова, Ася взвизгнула:

— Не смей мне возражать!

Он вздрогнул и буркнул:

— Чертова домохозяйка, — но возражать не посмел.

— То-то же, — хмыкнула Ася. — Ты хотел мне сказать, что Савинова знала английский и к гипнотизеру не пошла бы. Правильно, значит ее другим способом на полиграф затащили бы. Или не так?

Горохов задумался.

«Зря его запугала, — подумала Ася, — теперь он мне правду не скажет. А было бы интересно узнать насколько я здесь права».

— А что, — наконец признался Горохов, — не так уж и безнадежны мои дела. Можно шефу сказать, что я сразу тебя раскусил, но докладывать не хотел… А почему не хотел?

Он растерянно уставился на Александру — так смотрят на стену, на шкаф: куда угодно, если сильно задумываются.

— Почему же я не хотел? — разговаривал сам с собою Горохов.

«Боже мой, тупость какая», — раздраженно подумала Ася и подсказала:

— Потому, что ты героически решил взять всю ответственность лишь на себя. Мол, если дело сорвется, зачем подводить под наказание и начальство? Думаю, твоему шефу такой ответ очень понравится.

— Еще бы, — усмехнулся Горохов. — Ну не доложил я, а рассчитывал-то на что?

«Господи, ну каких же дураков держат в этой разведке?» — подивилась Ася и опять подсказала:

— Ты не рассчитывал, а хитро и умно использовал сложившиеся обстоятельства. Савинова в больнице, а на раскрутку конгресса деньги уже запалили.

— И не малые, — вставил Горохов.

— Правильно. Вот ты и решил что я должна вместо Савиновой толкнуть эту речь. Тем более, что ты сам эту речь послушал и одобрил. И даже мне подсказал как надавить на чувства домохозяек. Мол, я все сделала по твоей указке и потому только речь удалась.

Горохов воспрял духом:

— А что, толково. Вот только начальство захочет знать почему я на этом не остановился. Почему и в дальнейшем тебя покрывал?

«Абсолютнейшая беспомощность служит в этой разведке, — даже расстроилась Ася и заключила: — Не удивительно, что и мой Игорь в разведке служил».

— Потому что узнал: под Савинову ведется подкоп, — подсказала она. — Вот ты и подумал: сама судьба нам послала настоящую Ушакову. Кому как ни ей отвечать на вопросы дотошных журналистов? Кому, как ни ей, участвовать в шоу Дикона «Полиграф»?

— А лорд Август! — вспомнил Горохов. — Ты так удачно ему понравилась. Не мог же я лорду сказать: «Вы подождите с помолвкой дочери пока Савинова не выпишется из больницы».

— Какой ты дурак! — фыркнула Ася.

Он опешил:

— Я дурак?

— И не только!

— Кто же еще?

— Свинтус неблагодарный ты!

— Но почему?

— Видимо, потому, что мужчина. Неблагодарность — исконно мужская черта.