Костры из лаванды и лжи - Шаталова Валерия Страница 28

– Карьера? Богатство? А! Наверняка, любовь, да? Наш Люк порой так на тебя смотрит.

– Не говори ерунды!

– Кларисса за завтраком болтала, что он чуть ли не сиял вчера. Коробки для тебя таскал…

– Было такое. Перед перфомансом. И никакого сияния от Люка не исходило. Он просто помог.

– Помог. Люк. Угу,  – скептически хмыкнула Моник. – Вот кстати, ему точно понравится!

Она протянула бумажный пакет, из которого Женя вытащила небольшую прозрачную упаковку с недавней покупкой. Она совсем про неё забыла, и теперь котёнок укоризненно смотрел на хозяйку своими умильными глазками.

– Но как?..

– Нашла твоё бельё среди своих обновок. Видимо, кое-кто в тот вечер сильно перенервничал и спутал пакеты.

На миг кожу обожгло воспоминание о прикосновении горячих ладоней мсье Роше.

– Чёрт! – Женя передёрнула плечами и, покраснев, забрала злосчастного кота.

– А мне на моего избранника можешь погадать? – не удержалась Моник и перетасовала колоду.

– Конечно, дай мне пару минут, я только встала.

Первым делом Женя отнесла обновку в гардеробную и затолкала на самую дальнюю, верхнюю полку. А затем скрылась в ванной, чтобы привести себя в порядок.

От выпавших карт веяло тревожностью. А Моник, напротив, словно девочка-подросток, грезящая о первой любви, горела искренним любопытством, даже азартом. Она скинула туфли и забралась с ногами на кровать, усевшись по-турецки. Лёгкие летние брюки кремового цвета вполне позволили такую вольность обычно идеальной, строгой француженке.

– Ну? – нетерпеливо поёрзала она. – Что? Что это значит? Это стрелы Амура?

Моник указала на изображение пламенного сердца, из которого торчали три меча.

«Тройка мечей, символ разбитого сердца».

– А это что за бородатый старик?

«Отшельник – одиночество, уединение, му…»

– Мне старик не нравится, – вклинилась в мысли француженка. – Мой мужчина молодой и красивый.

– Да, что-то не то.

«Мне вообще весь расклад не нравится. Десятка жезлов тут ещё привязалась. Пустая надежда, кажется. Из разряда нести тяжело, а бросить жалко, но человек всё равно упорно пытается двигаться к цели».

Женя делала вид, что внимательно разглядывает комбинацию, а сама лихорадочно подбирала слова для ответа. Расстраивать подругу не хотелось. Очень не хотелось. Но и врать… Ещё раз перетасовав оставшиеся в руках карты, Женя  сосредоточилась на Моник.

– Смотри, – подруга ткнула пальцем в выпавшую даму мечей. – Это я, да? Красивая, модная, сижу на золочёном троне, – предвкушающая улыбка не сходила с лица подруги. – Вся власть в моих руках! И меч у дамочки крутой! Буду повелевать своим мужчиной. Ведь так? Эжени?

– Возможно, – соврала она. – Слушай, я вчера так устала за ночь. Перфоманс этот… Распереживалась очень.

– Да ладно тебе, всё же круто получилось. За завтраком твой перфоманс был главной темой. Этих сплетниц даже моё присутствие не смутило.

– Ой, Моник, я до сих пор не верю, что всё прошло идеально по сценарию, никто не напортачил, не забыл роли, не уронил реквизит… Думала, поседею. Но я это всё к тому, что из-за эмоций у меня, видимо, энергетические каналы забились…

Кажется, так виртуозно Женя в жизни не врала. Она словно влезла в синий халат дяди Кости и затянула нудную лекцию о потоках, эманациях и чакрах, причём периодически заглядывала в переводчик на телефоне, чтобы проверить, как будет то или иное слово на французском. Всё-таки возвышенная лексика о судьбе и предназначении сильно отличалась от обычной ежедневной болтовни. Моник уже через пять минут едва ли не зевала, а потом вдруг вспомнила о неотложном деле и спешно ретировалась. А Женя выдохнула и поставила себе мысленную зарубку друзьям не гадать от греха подальше.

Желудок призывно заурчал, требуя к себе внимания, а потому Женя отправилась в «цветочную» гостиную. Обед уже давно закончился, но официантка была столь любезна, что принесла кофе с кусочком открытого пирога «Киш Лорен».

И только после сытного завтрака Женя заявилась в музей. Мадам Трюдо встретила её укоризненным взглядом.

– Ночью перфоманс был, – напомнила Женя после скомканных приветствий. – Мсье да Гиз разрешил сегодня прийти попозже.

– Выходные дни в музее – понедельник и вторник, – недовольно буркнула мадам Трюдо и скрылась в подсобке.

– Посетителей-то всё равно нет, – тихо произнесла Женя, оглядывая пустой зал. – А раз так, то по свежим следам надо бы всё записать!

Она направилась в кабинет с сейфом, расположилась за компьютером и принялась составлять отчёт. Так, в графу «Идеально» попали актриса, сыгравшая ведьму, подсветка котла и генератор дыма. А вот музыкальное сопровождение к следующему разу требовалось отрегулировать – порой удары барабанов и звон бубнов заглушали слова актёров…

Спустя полчаса Женя с гордостью смотрела на подготовленный документ. А ведь и правда, неплохо всё получилось! Плюсов набралось гораздо больше минусов. Она молодец! Осталось выслать Фабрису на почту… Палец завис над кнопкой «отправить», когда Женя вспомнила ещё кое-что.

– Актёр, игравший инквизитора номер три, забыл несколько реплик и вставил вымышленные факты в биографию ведьмы, – торопливо допечатала она в файл и наконец отправила всё начальнику.

Может по мнению актёра это и мелочи, но Женя несколько дней копалась в интернете и перебирала документы в музейном архиве. Столько всего прочитала про средневековую инквизицию в разных странах Европы, что ещё немного – и ведьмы по ночам ей сниться начнут. Так что она сразу выхватила из монолога не запланированные фразы, и уж точно не собиралась оставлять подобное самоуправство без внимания.

Остаток воскресенья пролетел тихо, как, впрочем, и последовавшие за ним выходные. Как и раньше, Женя отсиживалась в аппартаментах и читала, выползая наружу из своей уютной раковины в стиле Прованс только чтобы поесть или прогуляться по парку. Разбор полётов с дядей Костей она хоть и со скрежетом, но всё же решила отложить на неопределенный срок. Правда, Максу позвонила, и он клятвенно пообещал держать в курсе всего происходящего.

В понедельник она списалась с Клэр, со стыдом вспомнив, что со времени приезда они так толком и не пообщались. Но француженка оказалась занята и предложила встретиться в другой раз. Моник тоже не могла составить ей компанию, так как работала, но Женю не удручало одиночество. Напротив, она наслаждалась каждой минутой тишины и уединения после стольких лет, проведённых на кухне у дяди, который, кажется, никогда не слышал о концепции личного пространства.

Следующим вечером Женя собралась подышать свежим воздухом перед сном и традиционно послушать песни цикад, которые на закате трещали так отчаянно, словно завтра намечался конец света, а у них ещё не весь репертуар отработан. Чтобы не пересечься ни с кем из постояльцев отеля, она сразу же быстрым шагом углубилась в рощу боярышника, куда гости обычно не заходили.

– Он снова требовал твой номер телефона, – с ходу доложил Макс.

Его звонок стал полной неожиданностью, Женя за несколько мгновений успела перебрать в голове все самые жуткие и криминальные события, которые могли вынудить Максима позвонить так поздно. С учётом разницы в три часа время в Самаре уже перевалило за полночь.

– Ну а ты что? – Она брела по узкой тропинке, а прежнее наслаждение красотой окружающей природы расстаяло в последних лучах заката.

– Жень, если б я дал твой номер – ведьмак бы тебя уже достал.

– Светлый маг, – машинально поправила она.

– Ага. Такой светлый, что аж глаза слепит. И не только у меня. Лизка походу кураж словила. Через день ходит к твоему ведьмаку «озаряться».

– Чего? Макс, я не поняла.

– Гадает он ей, чакры чистит, мантры поёт.

– Как поёт?! – Женя аж с шага сбилась. – Он никогда их не пел. То есть дядя Костя, конечно, мантры знает, но чтоб вслух петь для кого-то…

– Да это ж я так. Утрирую. Но блин, бесит невероятно! У меня теперь мотанки всяких васильков в каждом углу квартиры развешаны, прикинь?