Наталья Горчакова - Я написала детектив Страница 29

Но если документ вытащили, то кто именно и когда это произошло? В зоопарке? По дороге? В метро? Или это вчерашнее посещение торгового комплекса на Манежной площади? Может, «дэвушка» постарался? Конечно, вероятность простого совпадения отрицать не следует. И все же. История принимает невероятный оборот.

На семейный выезд отправиться пришлось, как я ни сопротивлялась.

Про потерю или кражу паспорта упоминать не стала.

Пришлось бы рассказать все, и меня запилили бы, что я занимаюсь глупостями. Согласна, это правда, но я ими уже занимаюсь.

Даже вечером было душно — ни ветерка. Мы прошлись по Красной площади, по Манежной, фотографируя все и всех в различных комбинациях — по отдельности, парами, вместе, потратили почти две пленки.

— Людей тут не так много, не то что раньше, — сказала тетя Лера, — помню, в мою молодость все гуляли, нарядные, красивые. А сейчас только посмотрите — никого. Совершенно непонятно. И что все делают?

— У телика сидят, — проворчал Игорек, — мы тоже могли бы. Там боевик клевый идет, а тут шляйся без толку.

— Тебе бы только у твоего телика сидеть. Уроки не выучены, по математике двойка. Неважно, знай себе смотрит свои идиотские фильмы. Там все одно и тоже — стрельба, пальба и кровь. То бандиты, то полицейские.

— Какие уроки, мать! Ты совсем? Сейчас лето. Забыла?

— Как это ты разговариваешь с матерью, балбес? — возмутился дядя Слава, давая сыночку подзатыльник.

— А чего она?

— Лерочка, правда, ну что ты? — заступилась моя мама. — Сейчас каникулы.

— Можно подумать, что, если бы сейчас были не каникулы, он занимался бы. Целый день у телевизора просиживает. Нет чтобы почитать.

— Чего почитать? — огрызнулся Игорь.

— Художественную литературу.

— «Муму», что ли?

— Ты сейчас у меня получишь, — закричал дядя Слава.

Я осмотрелась вокруг в поисках спасительной идеи.

— Кто-нибудь хочет мороженое?

Неплохой отвлекающий маневр, потому что все дружно воскликнули:

— Я.

Во всяком случае, дети меня поддержали. Потом, правда, Игорь прибавил вполголоса:

— Про двойку вспомнила! А она когда была-то? В первой четверти. Еще бы про трояк по английскому упомянула. Я вообще тогда болел…

Я взяла Игоря под руку и повела компанию к лотку с мороженым.

— Так когда ты болел? — спросила я. — Когда тебе трояк по английскому поставили?

— Когда мы ту тему проходили, из-за которой мне пару по математике влепили.

— Ясно. Был такой старый анекдот: «Вы читали „Фауста“ Гете?» — «Нет, я в это время был в санатории».

— А она меня достает, — гнул свое Игорь, не слушая меня.

— Знаешь стихотворение Игоря Северянина «Мороженое из сирени»?

— Нет, — отозвался Игорь.

Я процитировала:

— Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!Полпорции десять копеек, четыре копейки буше.Сударыни, судари, надо ль? — не дорого — можно                                                                   без прений…Поешь деликатного, площадь: придется товар по душе!

Я сливочного не имею, фисташковое все распродал…Ах, граждане, да неужели вы требуете крем-брюле?Пора популярить изыски, утончиться вкусам народа,На улицу специи кухонь, огимнив эксцесс в вирелэ!

Сирень — сладострастья эмблема. В лилово-изнеженном                                                                                   кренеЗальдись, водопадное сердце, в душистый и сладкий пушок…— Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!Эй, мальчик со сбитнем, попробуй!Ей-богу, похвалишь, дружок!

Занятые мороженым, все немного успокоились. Хорошо. Мне хватает своих неприятностей, чтобы не стремиться к новым. Займу вакантную роль миротворца.

Где-то через час, краем глаза отметив мелькнувшее в который раз лицо, я поймала себя на мысли, что за мной следят.

Было ли это правдой? Или впрямь вообразила себя героиней детектива? А если следят, то зачем? И ты еще спрашиваешь, Наташа? Удивляюсь я тебе и могу ответить, если нужно: ты ввязалась в довольно опасную криминальную историю. Так чего же ты ждала? Что тебе на блюдечке с голубой каемочкой принесут победу, лавровый венок, твой выигрыш и в дополнение поблагодарят за доставленное неудобство?

Точно, этот тип следует за мной.

Это уже нехорошо. Совсем нехорошо. Получается как-то глупо. Вместо того чтобы я следила за преступниками, они следят за мной. Поменялись ролями? Я — против. Не нравится мне быть под наблюдением.

И что же делать? Затеряться на не слишком заполненной народом площади не удастся. Как же быть?

— Ой, — сказала я, резко отворачиваясь, заметив, что меня фотографируют.

Все дружно посмотрели на меня.

— Что такое?

— Я увидела одного знакомого, с которым встречаться не хочу.

— Кого? — спросила мама.

— Не оборачивайся! — закричала я.

— А что такое? — заинтересовалась любопытная тетя Лера.

— Давайте быстро уйдем отсюда.

— Но мы еще так мало погуляли!

— Мы уже все видели, все сфотографировали, ничего интересного тут нет. Подумаешь Красная площадь. Пошли скорей!

Я рванула в сторону метро.

Мое поведение выглядело крайне странно и нелепо. Остальным ничего не оставалось, как последовать за мной. Мы вошли в ГУМ, пробежали через него.

Моя жестокость не знала границ: я не разрешила тете Лере и Кате остановиться ни у одной красочно оформленной витрины.

Проскочив мимо самого интересного, мы спустились в метро, пробежали вниз по эскалатору и влетели в вагон поезда. Двери захлопнулись прямо за нами.

— Как в кино! — восхитился Игорь.

— А кого ты увидела? — спросила мама.

— Ты его не знаешь. Из новых знакомых. Очень неприятный тип.

— Ты должна нам рассказать, Натуся, — потребовала тетя Лера.

— Не хочется мне про него говорить, убежали — и ладно.

— С тобой так интересно, Наташка, — Игорек одобрительно посмотрел на меня, — стишки смешные знаешь… А то просто погоня какая-то.

— Почти.

Не хотела бы я, чтобы так было всегда. Мирюсь до поры до времени.

— Не Наташка, а Наташа, — поправил сына дядя Слава.

Игорь не обратил на предупреждения отца никакого внимания:

— Наташка, а можно я у тебя останусь?

— Мне тебя что, усыновить?

— Ага.

— Это что ты такое говоришь! — начала было возмущаться тетя Лера.

— Помнишь, Лерочка, — мама, к счастью, сориентировалась и отвлекла ее, — как мы гуляли всю ночь по Красной площади, когда ты окончила институт?

— Замечательно помню! Я была в изумительном белом платье с пышной юбкой. Мне мама сшила. Твоя бабушка, между прочим, чудесно шила, в отличие от тебя.

Ну вот. Теперь и Кате досталась порция нравоучений.

— И в отличие от тебя, — не осталась в долгу Катя.

— Не огрызайся.

— Да, платье было очень красивое, — вступила мама.

— И ведь ночь была, — снова вернулась в разговор тетя Лера, — а народу сколько! Сейчас днем и вполовину столько нет.

— Раньше со всего Союза в Москву приезжали. Сейчас билеты дорогие. Люди себе такое позволить не могут.

— Особенно в провинции. Мы вот раньше в пятницу садились на поезд и приезжали в Москву на выходной.

— Не преувеличивай, Лерчик, — возразил дядя Слава, — мы такого позволить себе и тогда не могли.

Я была занята своим. Видел тот тип, как мы ушли? Успел сесть в поезд? Если да, то что делать дальше? Я его не видела, я слишком была поглощена бегством, но не исключено, что он следил за нами…

— Кстати, Наташа, куда мы едем?

Об этом я не подумала. Я даже не знаю в каком направлении идет поезд. Пристают ко мне со всякими глупостями.

— «Станция Лубянка», — объявили в этот момент.

— На Арбат, — быстро сообразила я, — выходим.

— Тогда нам лучше было войти на «Площади Революции». Ехали бы без пересадки. Получилось бы быстрее.

На этот раз меня поддержал дядя Слава:

— Ничего, Лерочка, дети посмотрят метрополитен.

А мне ни до чего. Я смотрела по сторонам и искала то самое лицо. Пока не видно.

— Успокойся ты. Сбежали мы от твоего знакомого.

— Хорошо бы.

Выйдя из метро, мы направились к старому Арбату.

— Как все изменилось, — охала тетя Лера, — просто не узнать! Давно я не была в Москве. Тут, — она указала на магазин, — помню, я себе колечко купила, миленькое такое, с маленьким бриллиантиком. Не знаю, куда теперь оно делось. Помнишь, Славик?

— Угу, — буркнул дядя Слава, разглядывая портрет, который быстро набрасывал художник.

Как они тут стоят на солнцепеке целый день? Это же невыносимо!

— Подходите, — зазывал нас торговец картинами, — посмотрите, какая замечательная работа. Дома повесите — не квартира, игрушка будет. Завидовать станут. Девушка, только взгляните, я вижу, вы интересуетесь.