Дарья Донцова - Шуры-муры с призраком Страница 3

«Прости, пошел вчера с ребятами в бар, хотел пропустить кружечку пивка… Сам не знаю, как получилось… Глотнул два раза. Очнулся только час назад».

Оно понятно, что в пиво добавили водочки и гудели до рассвета, но домашние так рады увидеть родного, любимого живым-здоровым, что даже не ругают его.

Но порой случается иначе. Сообразив, что от тех, кто должен их защищать, прока нет, люди сами начинают поиски и находят тело в морге. Понимаю: мои слова станут для вас шокирующими, но узнать о смерти близкого человека – это не самое страшное, намного хуже оставаться в неведении, что с ним, куда он подевался, жить, задавая себе вопросы: где он, жив или погиб? Уж лучше упокоить человека, чем маяться в безвестности. И, пожалуйста, помните, если речь идет о пропавшем ребенке, важен каждый час. По статистике восемьдесят пять процентов детей возраста до десяти лет погибают в первые сутки после исчезновения. А к концу третьих в живых остаются лишь два малыша из сотни.

Но даже если у вас приняли заявление, то не факт, что полицейские сразу начнут по нему работать. Кое-кто из них скажет:

«Ступайте домой, мы займемся поисками».

Вы будете дежурить у телефона, но так и не дождетесь никаких звонков.

Вот почему Макс создал отдел розыска, мы с Костиным беремся за работу сразу и никогда никого не обманываем.

– Ну наконец-то! – воскликнул муж, когда я вошла в его кабинет. – Почему так долго?

– В пробку попала, – вздохнула я. – Что случилось?

– Костин тоже задержался, – объяснил Макс, – застрял на шоссе. В него въехала какая-то блондинка, а ГАИ никак не явится.

– Не повезло Вовке, – пожалела я приятеля.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – вдруг спросил супруг.

– Да, – удивилась я, – прекрасно.

– Ты сегодня очень бледная, синяки под глазами, – продолжал Макс.

И тут я сообразила, что, торопясь утром в садик с Кисой, а потом несясь на работу, забыла сделать макияж.

– Лицо опухшее, – сказал муж. – Может, отдохнешь пару денечков? Там, правда, женщина приехала, ждет в приемной. Ну да Костин, наверное, скоро с аварией разберется. Не нравится мне твой вид.

– Просто не успела позавтракать, – заюлила я. – Попрошу Марину заварить чаю покрепче и принести в переговорную. Сбегаю на пять минут в туалет и примусь за работу.

В сортире я уставилась в зеркало. Мда, вид не из лучших. Я блондинка, поэтому брови и ресницы у меня светлые, почти незаметные. И кожа очень тонкая, под ней просвечивают сосуды, создавая под глазами иллюзию синяков. Здоровым румянцем я никогда похвастаться не могла, даже в детстве, придя с мороза, имела бледный вид, простите за каламбур. Каждое утро я, умывшись, мажу лицо питательным кремом, который придает ему оттенок слабого загара. Средство хорошее, если наносить его влажным спонжиком, оно совершенно невидимо для окружающих, потом я капаю на щеки жидкие румяна, брови и ресницы крашу раз в месяц у косметолога и выгляжу красавицей. Но в последнее время было много работы, я пропустила визит к Алене, брови с ресницами стали пепельными, про тональный крем с румянами сегодня я в спешке позабыла, и вот вам результат: сейчас из зеркала на меня смотрит белая мышь!

Я схватилась за косметичку, поняла, что оставила весь джентльменский набор дома, и растерялась. Что со мной происходит? Утром не заметила, что Киса щеголяет в одном свитерке, не вспомнила про макияж, хотя всегда непременно его наношу, пытаясь найти в садике нужный шкафчик, перепутала лимон с апельсином, а грейпфрут с помело. Воспитательница приняла меня за бабушку Кисы, а Макс, который, как мне всегда казалось, не обращает внимания на мою внешность, стал беспокоиться о моем здоровье. И вот вишенка на торте: пудра, тени, румяна и все прочее забыты дома.

Я начала щипать себя за щеки, надеясь, что после этого нехитрого приема хоть слегка порозовею. Но нет! Мордочка осталась сине-зеленой. Я закрыла глаза и сказала себе: «Лампа, не стоит расстраиваться. Сейчас поговорю с клиенткой. Потом сбегаю в расположенный неподалеку торговый центр, там точно есть отдел косметики. Скорей всего в нем не окажется моего любимого тонального крема и румян, но это не страшно, куплю самые маленькие упаковки любых средств, накрашусь и перестану пугать окружающих.

Глава 3

В переговорной сидела худенькая, похожая на кузнечика женщина неопределенного возраста.

– У меня муж пропал, – сердито сообщила она, увидев меня на пороге. – Хороши порядки в вашем агентстве, изождалась вся, пока нужный человек появится.

– Простите, в городе пробки, – ответила я.

– Надо выезжать пораньше, и повсюду успеешь, – огрызнулась клиентка. – Не в полицию пришла, не забесплатно помочь прошу, за деньги. А вы недешево берете!

Я устроилась в кресле напротив хмурой тетки.

– Финансовые вопросы решает Владимир Костин, возможно, он предложит вам скидку, окончательная сумма выяснится, когда наша работа завершится. Она зависит от расходов.

– О как! – фыркнула клиентка.

– Иногда расследование затягивается, – пояснила я, – приходится привлекать разных специалистов. Допустим, понадобились некие материалы из закрытого архива, официально к ним не подобраться, надо добывать другими путями.

– Ну и ну! – скривилась тетка. – Обдираловка!

Я встала.

– Наверное, вам лучше дождаться господина Костина, он вот-вот появится. Я не уполномочена обсуждать вопрос оплаты.

– У меня муж пропал, – тоскливо произнесла дама, – по телефону не отвечает. В полиции отмахнулись, сказали: «Ежели он три дня не появится, тогда и приходите. Да вы не дергайтесь, ну загулял мужик, протрезвеет и припрется». Я им попыталась объяснить, что Никита спиртное даже не нюхает, никогда выпивкой не увлекался, а сейчас и подавно. Болен он сильно.

Я вернулась на место.

– Чем страдает ваш супруг?

– У него болезнь Крейтцфельдта-Якоба, – без запинки выпалила незнакомка. – Слышали про нее?

– Никогда, – призналась я.

– Счастливая, – вздохнула женщина, – да и я про нее понятия не имела, пока она в дом не постучалась.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Лаура Кривоносова, – представилась она, – мама решила, раз у меня фамилия неблагозвучная, то пусть хоть имя шикарное будет, в школе дразнить не станут. Да не вышло ничего хорошего! Меня все «Кривой нос» обзывали. А сейчас на работе пациенты посмеиваются, я в клинике пластической хирургии служу. Увидят клиенты табличку на двери «Старшая медсестра Лаура Кривоносова», и давай ржать. Я их не осуждаю, реально смешно. Кривоносова в клинике красоты! Обхохочешься.

Я поняла, что из клиентки потихонечку уходит агрессия, и продолжила:

– Надо было, выйдя замуж, паспорт поменять.

Лаура вдруг улыбнулась.

– Люблю читать журналы по психологии, например, «Пифия», очень там интересно пишут, недавно узнала про родительское программирование: что мать малышу с пеленок внушает, то с ним во взрослой жизни и случится. Мне моя твердила: «С твоей внешностью замуж быстро не выйти, учись хорошо, получи профессию, чтобы от мужика не зависеть. Чует мое сердце, попадется тебе спутник жизни с фамилией почище родительской. Это наша семейная карма. Бабка, в девичестве Дуракова, стала Хохотушкиной, я за Сергея Кривоносова выскочила. Ох, быть тебе Лаурой Выпивохиной». И ведь по всем позициям мамаша права оказалась. За лекции про необходимость хорошего образования я ей благодарна, на работе коллеги и начальство меня ценят, уважают. Но супруга я нашла в тридцать восемь лет, и зовут его Никита Владимирович Обжорин. Вот ведь напророчила мать, только слегка ошиблась, не Выпивохин мне попался, но все равно не хотелось Лаурой Обжориной становиться. Муж мой хороший человек, не пьет, не курит, рукастый, все починить может, не жадный. Одна беда – молчун. Он у меня бывший спортсмен, биатлонист, призовые места на Олимпиаде не занимал, но простых соревнований много выиграл, потом в школе учителем физкультуры работал. Мы с ним шестой год живем, я его прошлой зимой стала подбивать гимназию бросить, там мало платили, предложила в фитнес устроиться. К нам в клинику бизнесвумен ходит, она сетью спортивных залов владеет. Я к ней подкатилась с вопросом:

– Не нужны ли вам инструкторы? Супруг мой Никита биатлонист бывший, много его медалей дома на стене висит.

Она ответила:

– Лаура, у нас требуется специальное образование, дам тебе адрес курсов, пусть твой муж получит диплом, и тогда мы возьмем его на работу.

Никита загорелся, ходил по вечерам учиться, трудно ему приходилось, он школу-то почти не посещал, все тренировался, ни в математике, ни в литературе, ни в истории не разбирается. Но очень уж ему хотелось достойные деньги получать. Мы в основном на мою зарплату существуем, его заработок совсем маленький. А потом на него болячка напала. Узнали мы о ней случайно. Я мужа постоянно мотивировала: