Галина Полынская - Король ветра Страница 3

Усевшись, я извлекла из сумки маленький бинокль и затаила дыхание, разглядывая готовящихся лошадей и жокеев. Шон-Делон выступал под четвертым номером, он оказался симпатичным статным гнедым, внушающим доверие, хотя, положив руку на сердце, остальные были ничуть не хуже.

На всякий случай попрощавшись со своими деньгами, я продолжила наблюдения. Комментатор сообщил, что никто из лошадей не снят, никто из жокеев не заменен и вскоре дали старт. Под дружный рев трибун, я тихонечко попискивала, не отрываясь от бинокля. Кажется, Шон-Делон вообще не имел представления, что народ на него сделал ставки, причем я в том числе, он и не думал прилагать какие-то усилия для победы.

К концу второго круга моё попискивание превратилось в постанывание, а потом и в поскуливание. Впереди шел Ураган. И как шел! Летел, а не шел! И вдруг, у самого финиша, Шон-Делон проснулся, сделал красивый рывок и легко обошел Урагана на четверть корпуса. Я орала так, что чуть не треснула. Не могу сказать, что выиграла целое состояние, но сумма получилась ощутимой, тем более, это был мой первый выигрыш на скачках. Решив не искушать больше судьбу, хотя азартная жадность была невыносимой, я заторопилась уходить.

Купив на радостях шампанского и вкусностей, помчалась домой. На автоответчике были сообщения от друзей, они предупреждали, что сегодня вечером нагрянут. Включив музыку, я умудрилась открыть шампанское практически без потерь и радовалась жизни так, будто мне подарили Короля Ветра.

К вечеру подтянулась компания, и мы, как следует, отпраздновали мою неслыханную удачу. Кажется, я напилась и влюбилась в Леона…

На утро проснулась с больной головой, и долго с позором пыталась вспомнить, не наболтала ли я чего крамольного Леону… Перед глазами скакали маленькие зеленые кони, а идти на студию было необходимо. Тщательно приведя себя хоть в какой-то порядок, я поплелась на «фабрику грез».

В одном из павильонов шли съемки какого-то нового фильма, и я невольно затормозила. Какое-то фэнтези, что ли… Девушка в леопардовой шкуре стояла на обрыве, а сверху летели камни-валуны. Съемки явно не клеились – режиссер был близок к конвульсиям.

– Ну, что это такое, а?! – заорал он в громкоговоритель, после падения очередной порции камней. – Ну, где вы видели, чтобы валун подпрыгивал на земле, как футбольный мяч?! Сделайте что-нибудь с этими камнями, пока я не заменил их на настоящие! Лола! Ты на себя-то посмотри!

– А что такое? – равнодушно спросила девушка в шкуре. – Что не так?

– Ты амазонка, понимаешь?! Амазонка! – разорялся режиссер. – Это женщины, ненавидящие мужчин! Они не терпят все, что связано с понятием «самец»! А у тебя что?! На морде вожделение!

– Простите, у меня медовый месяц! – хмыкнула девушка.

После этих слов режиссер отшвырнул громкоговоритель, и он едва не угодил в камеру. Вытирая рукавом пот со лба, он в отчаянии посмотрел по сторонам и его взгляд остановился на мне.

– Девушка! А ну бегом сюда!

– Это вы мне? – оторопела я.

– Да! Да! Высокая шатенка, сюда! Ко мне!

Я подошла к режиссеру, чувствуя, что сейчас мое сердце разорвется. Неужто это он и есть – Его Величество Случай?..

– Снимите заколку! – потребовал его высокопреосвященство Режиссер. Я мигом сорвала ее. – Повернитесь! Пройдитесь! Вперед!

Я прошествовала к ближайшему софиту и обратно. Затем режиссер взлохматил мои волосы и внимательно осмотрел со всех сторон. Кажется, я не дышала все это время.

– В гримерную ее! Быстро! Лола, пошла отсюда!

Совершенно одурев от счастья, я понеслась за вертлявой женщиной-гримершей. В голове крутилось одно – если я сейчас оскандалюсь, то подамся в официантки, больше удача со мною возиться не станет.

Меня спешно загримировали, превратив в нечто весьма страшненькое, и покуда натягивали синтетическую леопардовую шкуру, я изо всех сил старалась возненавидеть всех мужчин на свете. «Гады! Сволочи! Мерзавцы! Все до единого!» – повторяла я про себя как заклинание. На шею мне надели ожерелье из пластмассовых клыков и подтолкнули на выход. Удивительное дело, но как только я оказалась в этом костюме, то сразу же почувствовала себя настоящей амазонкой. Откуда-то взялась и кошачья грация, и пронзительный взгляд, и справедливая ненависть ко всему, что связано с понятием «самец»!

– Так, хорошо! – одобрил режиссер. Маленький, толстенький, удивительно похожий на Дени де Вито, в этот момент был самым обожаемым для меня существом, но и его я пыталась ненавидеть…

– Так! Девушка! Становитесь на обрыв! За вами погоня, вас загнали туда, сверху летят камни, деваться некуда, вы из последних сил сохраняете спокойствие! Ясно?!

Я кивнула, залезая по приставной лестнице на «обрыв». Потом лестницу убрали, и я осталась на крошечной площадке, расстояние от меня до пола – метров пять, не меньше.

– Камни наверх! – скомандовал режиссер. – Поехали! Камера!

Щелкнула хлопушка, и сверху полетели валуны. Мне даже и играть-то не пришлось! Пусть я и знала что камни не настоящие, но они оказались такого размера, что угоди хоть один мне на голову, одной паршивой актрисой на свете стало бы меньше. В общем, уворачивалась я на самом деле как могла, из последних сил сохраняя спокойствие.

– Все! Снято! – раздался, наконец, спасительный вопль. – Да перестаньте швырять булыжники!

Камнепад закончился, я прекратила скакать раненным зайцем и, тяжело дыша, ожидала приговора.

– Я тебя беру! – раздалась невероятная фраза, и я едва не загремела со скалы на радостях.

– Перерыв полчаса! Девушка – ко мне!

Скатившись по лестнице, и чувствуя себя практически состоявшейся звездой, я подплыла к режиссеру.

– Как зовут?

– Ирис.

– Бред! Настоящее имя?!

– Ирис Кирилофф, я – русская!

– Да?! – казалось, режиссер только теперь, как следует, на меня посмотрел. – Прекрасно! То, что надо! Супер! Отлично! Зови меня Кен! Роли были?

– Да, конечно! Я играла лицо в толпе и труп в реке! Я в вашей школе учусь!

– Беру! Сценарий у помощника, к утру выучить, на сегодня свободна! Винс, ты мне нужен! – и он умчался.

– Спасибо… – пролепетала я ему вслед, все еще не веря случившемуся. Как мне хотелось наброситься с поцелуями на этого маленького задерганного человечка!

Переодевшись и смыв грим, я бросилась на поиски друзей, меня распирала невероятная новость! В этот час они могли быть только в столовой и, прижимая к груди сценарий, я помчалась туда. Так и есть! Они преспокойно пили кофе и ни о чем не подозревали.

– Привет, народ! – я присела на свободный стул. – Какие у меня новости!

– Какие? – улыбающиеся синие глаза Леона…. Боже, ну какой же он все-таки красивый! Причем тут вообще дружба? – Мы тебя везде искали.

– Не там искали! Надо было посмотреть на съемочной площадке!

– И что ты там делала? Протирала софиты? – «Сострил» Жак, француз несчастный! Какой у него длинный нос! И причем тут дружба?!

– Нет, дорогуша, мне дали роль, причем главную!

– Хватит разыгрывать! – хмыкнула худенькая рыжая Клэм. Ей бы только кошек играть! – Даже не смешно!

– Вот сценарий, – я небрежно бросила на стол папку с фирменным логотипом «Синема-Парк» и надписью – «Скала судьбы»

– Так ты серьезно? – уточнил зеленоглазый блондин Макс, жутко похожий на Бреда Пита. По нему с ума сходило большинство студенток, но он держался в стороне, поглощенный своим богатым внутренним миром и жизнью нашей компании. Он единственный из нас уже испробовал радость семейной жизни и медленно приходил в себя после долгого мучительного развода и унизительного раздела мебели и тряпок.

– Совершенно серьезно! Меня случайно заметил режиссер и пригласил на роль амазонки.

– Амазонки? – удивился Леон. – Это такие дамочки, не переносящие мужчин?

– Именно!

– Какая же ты амазонка? Для этой роли ты слишком чувственна и сексуальна.

– Ты так считаешь? – искренне изумилась я, потому что никто еще не говорил мне ничего подобного.

– А я, например, не слышала, что амазонки обязательно мужеподобные уродки, – бросилась защищать мое амазоничье достоинство Валерии, милая Валерии. – Они красивые чувственные женщины, за ними табунами ходят мужчины, а они отстреливают их из лука! Ирис подходит на эту роль и не спорьте!

– Ну, как актриса, она должна обладать даром перевоплощения, – задумчиво смотрел на меня Леон и я снова «полетела» в его глаза. И как только раньше не замечала, какой он необыкновенный?

– Обладаю! – заверила я, отводя взгляд. – Вы бы видели, как я играла. Просто блеск! Ладно, ребята, скажите, что меня сегодня не будет! Побегу учить сценарий!

– Счастливица, – вздохнула Клэм, – удачи!

Прижимая к сердцу папку, я понеслась домой. Отключив телефон, соорудила бутерброды и засела за чтение. Сюжет оказался крайне незамысловат. Предводительница амазонок Леола, воительница и, естественно, красавица, попалась на глаза герцогу, путешествовавшему в ее краях. Завожделев Леолу, он стал склонять ее к сожительству, не останавливаясь даже перед копьями и стрелами. Пару раз получив по шее основательно, он решил, что не пряником – так кнутом. Он спалил ее селение, перебил всех девушек и стал преследовать саму Леолу. Заканчивалось все тем, что злобный герцог влюбляется в нее не на шутку, горько кается в содеянном, и предлагает Леоле отрубить его глупую пустую голову. Прекрасная амазонка, рассмотрев мужчинку, как следует, приходит к выводу, что не такой уж он и гадкий, скажем больше – он хорош. Сердце ее дрогнуло, лед растаял и, почувствовав себя настоящей женщиной, она бросается в его объятия. Радостный герцог снимает с нее шкуру (леопардовую, разумеется), наряжает в пышное платье и увозит в свет. И они жили долго, счастливо, пока наконец-то не умерли.