Дарья Донцова - Бутик ежовых рукавиц Страница 30

Вера прижала руки к необъятному животу.

– О господи, опять они драку затеяли… Нет, спасибо. Кофе мне доктор запретил, а о плюшках лучше не напоминайте, я их до смерти люблю, но уже и так на танк похожа. Лягу в кровать, ног не вижу.

– Это живот, вот появятся детки и снова превратитесь в тростиночку, – с видом умудренной матроны заявила я.

– Ох, сомнительно, – протянула Вера, – еще три месяца ждать. Интересно, в кого превращусь?

– Думала, роды вот-вот, живот такой большой.

– Это из-за двойни, – отдуваясь, сообщила Вера. – Ох, сил уже никаких не осталось такую тяжесть таскать. Что же касается «Лам», то очень хорошо знала: Реутова не справится с работой, ее выгонят и ко мне прибегут.

– Почему?

Вера ехидно заулыбалась.

– Вы, наверное, новенькая, из отдела кадров?

Не желая пока ничего рассказывать о себе, я издала некий звук, который можно было принять как «да» или «нет», по желанию.

– Реутова при всей своей хабалистости, – спокойно продолжала Вера, – очень наивная. Она полагала, что справится с работой консультанта, но это только на первый взгляд легко. Многие думают, что уж тут трудного, бабам шмотки всучить, спой песню про моду, расскажи о всяких примочках, типа курток-трансформеров, и греби от идиоток чаевые. Но на самом деле продажа одежды очень сложное дело.

Я сделала заинтересованное лицо.

– Да?

Очень давно Вовка Костин, объясняя мне, каким образом нужно разговаривать со свидетелями и с людьми, которые могут владеть нужной информацией, сказал: «Главное, найти у человека некую болевую точку и нажать на нее. Обнаружить подобную педаль не просто, и пользоваться ею следует умело. Допустим, собеседник увлеченный садовод, следовательно, заведи разговор о посадках, к тебе проникнутся доверием. Если точно в курсе, что старичок, от которого надо кой-чего узнать, зюгановец, ругай современные порядки, если нужный человек член общества любителей поэзии Бернса, скажи, что обожаешь слушать волынку. Абсолютное большинство людей испытывает тягу к тем, кто разделяет их увлечения или ненавидит один и тот же объект». Я совет Костина приняла к сведению и сейчас стараюсь изобразить заинтересованность.

– Да, – закивала Вера. – Одежда – это наше второе «я». Продавец должен четко понять, что хочет человек, и объяснить ему, как стать прекрасней. Не следует совать в нос тетке, всю жизнь предпочитавшей коричневый цвет, розовую блузку и твердо заявлять: «Я ношу такие, мне нравится». Покупательницы в «Лам» – публика особая, моментально ответят: «Тебе нравится, ты и носи, а мне живо тащи вон ту, темненькую». Надо поступать иначе.

– Как же? – на этот раз с неподдельным любопытством поинтересовалась я.

Вера улыбнулась.

– Существует много путей. Ну, допустим, приносишь то, о чем попросили, но прихватываешь и розовую кофточку. Вешаешь в кабинке, потом всплескиваешь руками: «Ой, простите, случайно с кронштейна взяла. Это не ваш любимый цвет. Сейчас унесу. Правда, интересный крой? Блузка в единичном варианте. Смотрите, она в тон вашего румянца. Как нет румянца? Щеки такие нежные! Ой, и правда нет… Надо же, это розовый цвет, оказывается, так сильно освежает. О-о-о, у вас глаза стали яркие…» Через полчаса покупательница уйдет в розовой кофте, а в следующий визит потребует: «Где Вера? Пусть меня она обслуживает». Ясное дело, все довольны. Я получаю хорошие чаевые, «Лам» распродает коллекцию, а дама, отказавшись от мрачного цвета, выглядит моложе.

– Понятно, – закивала я. – Вон тут какие тонкости…

А моя собеседница продолжала пояснения:

– Реутова с первого дня позавидовала моим заработкам, ну и расстаралась, все сделала, чтобы меня выперли. Такие сплетни распустила: у Залейко гонорея! Я, если честно, особо не переживала, уже беременная была, все равно уходить в декрет. Но никому о своих планах не рассказывала, за фигом нервничать. Тихо слиняла, устроилась в бутик «Каск», они мной страшно довольны, через три года назад ждут. Что, Реутову выгнали? Некрасиво получается: работала я отлично, но как слухи полетели, меня вон выставили, Галину слушали, а сейчас, когда поняли, что не следовало Веру на Галю менять, назад зовете. Так что натворила ваша красавица? Небось нахамила какой-нибудь Калистратовой? Реутова не умеет людей обслуживать!

Я повертела в руках чашку.

– Понимаете, Вера, с Галей случилась неприятность.

– Сперла чего и попала в ментовку? – радостно поинтересовалась будущая мать. – Совсем не удивительно!

– Галя заболела.

– Вау! Надеюсь, тяжело?

– Вообще-то, она умерла, – осторожно продолжила я.

Вера широко распахнула серые глаза.

– Умерла в смысле… умерла?

– Ну да.

– На тот свет отправилась?

– Верно.

Будущая мать растерянно затеребила бумажную салфетку.

– Вот черт, – протянула она, – а я про нее гадости болтала. Собственно, правду говорила, но как-то нехорошо. Под машину попала?

– Нет, ее убили.

– Где?

– В «Лам».

– Кто? Ну и ну!

Я поманила официантку, заказала себе еще кофе и начала вводить Веру в курс дела. Молодая женщина молча выслушала меня, потом погладила свой живот и спокойно спросила:

– Думаете, я прирезала Галку?

– Что вы, нет, конечно!

Собеседница облокотилась о стол.

– Понимаю ход ваших мыслей. Реутова сделала все, чтобы Залейко уволили, вот та и решила отомстить. В принципе верно, мне было очень обидно, когда пинок под зад получила, причем ни за что. Потеряла работу лишь в результате Галкиных интриг, но мстить, да еще так жестоко, не в моем характере. Нет, я не трогала Реутову. Во-первых, не могу убить человека, психологически не способна на подобное. Во-вторых, не обладаю нужными для этого навыками. Думаю, такое трудно не только морально, но и физически. В-третьих, киллеру предстояло мгновенно скрыться, а как я проделаю подобный трюк с животом? Кстати, знаете, куда удрал тот, кто убил Реутову?

– Нет, – пожала я плечами, – не задумывалась над этим вопросом.

– Галину прикончили в кабинете Мадлен?

– Так.

– Вы, когда вбежали туда, увидели, что Гостева стоит с ножом, а из шеи Реутовой толчками выливается кровь?

– Ну да.

– Понимаете, о чем это свидетельствует?

– Реутову убили, спасти ее уже вряд ли можно было, на шее повреждена крупная артерия или вена.

Вера усмехнулась.

– Вы сами сказали: кровь выливалась фонтанчиками. А почему именно так, не струйкой тихо текла?

– Не знаю, – ответила я. – Да и какая разница?

Вера погладила живот.

– Вы учились в институте?

– Да.

– Небось прогуляли лекции по судебной медицине.

– У меня диплом консерватории по классу арфы, – кашлянула я.[7]

Вера моргнула.

– Понятно. Если кровь из раны выливается неравномерно, следовательно, сердце еще работает. Убийство случилось за пару минут до того, как Мадлен в кабинет вошла. Она, по идее, должна была столкнуться с преступником на пороге, но этого не случилось. Почему?

– Понятия не имею.

Собеседница сложила руки на огромном животе и заговорила совсем по-дружески.

– Надо уметь делать правильные выводы из увиденного и услышанного. Расскажу тебе историю. В феврале я шла домой после работы. Живота еще не было, с виду стройная девушка в джинсах и короткой курточке. Из признаков беременности лишь сильнейший токсикоз. Крутило меня по-черному, от всего тошнило, но, слава богу, после семи вечера. Уж не знаю, по какой причине так повезло, других целыми сутками выворачивает, а меня лишь с девятнадцати до полуночи. Но как! Не передать словами! Основной моей задачей в тот период жизни было долететь до дома, чтобы не на улице, не при всем честном народе скрутило. В общем, вылезла я из автобуса и несусь вперед, чувствую, сейчас начнется, а до квартиры еще минут пять ходу. Тороплюсь, дышу глубоко и вдруг слышу: «Девушка, подождите, на улице темно, давайте вас провожу». Я, естественно, не отвечаю, бегу дальше. Еще в автобусе идиота приметила, он все приставать пытался, то куртку мне отряхивал, то на ногу наступал. Очень хорошо знаю: с подобными кретинами лучше не начинать общаться, скажешь ему: «Отстаньте, видите кольцо на пальце?» Моментально ответит: «А я вас замуж не зову, просто поговорить хочу». Не отвяжется потом. Вообще-то думала, сойду на остановке, а парень дальше поедет, таким без разницы, к кому приставать. Но он за мной поперся. Короче говоря, бегу, борюсь с тошнотой, он следом идет и зудит: «Девушка, скажите, где тут дом пятнадцать? У меня там бабушка живет, несу ей пирожки от мамы. Ну обернитесь! Я тихий, словно Красная Шапочка…» Ну не болван ли?

– Встречаются подобные экземпляры! – улыбнувшись, кивнула я.

Вера одернула верхнюю часть платья.

– Шел он за мной, бубнил, я не выдержала, остановилась, обернулась, глянула ему в лицо, но ничего сказать не успела – так затошнило. Пришлось за дерево хвататься! Ну… дальше понятно?