Люся Лютикова - И будет вам счастье Страница 31

— Если бы она сломала ногу, то приползла бы, — сурово ответствовала Сильвия. — Я бы лично приползла, если бы на одной чаше весов лежало «пол-лимона» евро, а на другой — тюремный срок. К тому же есть еще одно обстоятельство, которому я склонна верить. Сегодня утром, когда я, как ненормальная, названивала Светке через каждую минуту, по ее мобильнику все-таки ответили. Какой-то нахальный парень заявил, что он подобрал телефон на улице, сейчас выкинет СИМ-карту и поставит свою. «А хозяйке телефон больше не понадобится, — добавил он. — Она только что с восьмого этажа спрыгнула, разбилась насмерть».

Я обомлела:

— Где это произошло?

— Понятия не имею, сразу после этих слов он отключил телефон. Ясно, что Светка не стала бы кончать жизнь самоубийством! С такой кучей бабок уезжают на Гавайи, а не прыгают с восьмого этажа. Яне сомневаюсь, что ее убили. Наверное, те мужики, которые делали нам укол. Возможно, Чухланцева была лишь исполнителем, а заказчик — кто-то из них.

Я посмотрела на свои руки: они тряслись. Меня охватил животный ужас. Это конец! Мы никогда не найдем противоядие, у нас нет шанса спастись! Захотелось завыть — громко, протяжно, душераздирающе, как воет бездомная собака с перебитыми передними лапами в февральский мороз, потому что знает: у нее есть только один выход — сдохнуть под забором.

Стоп! Нельзя поддаваться панике. У нас осталось в запасе двенадцать часов, целых двенадцать! Это много, за это время можно горы свернуть. Мы должны бороться! Надо делать хоть что-нибудь, пусть даже на первый взгляд поступки покажутся бессмысленными. А вдруг будет толк?

— Этого не может быть! — убежденно заявила я. — Светлана жива, просто она тебе не доверяет, вот и решила скрыться. Вдруг она отдаст противоядие, а тут выскочат менты и наденут на нее наручники? Поэтому она и подговорила знакомого сказать, что выбросилась из окна, авось ты отстанешь и не будешь ее искать.

Я легко и естественно перешла на «ты», Сильвия тоже не стала церемониться перед смертью:

— Откуда в тебе столько оптимизма? Я уже совсем пала духом.

— Жизненный опыт, помноженный на обаяние. Аесли серьезно, то и не из таких передряг выходили, прорвемся! Короче, мы должны найти Чухланцеву, живую или мертвую.

В глазах Сильвии читалось твердое убеждение, что второй вариант более вероятен.

— Но как мы ее найдем?

— Есть у меня идея, — ответила я и набрала номер Руслана Супроткина.

Капитан взял трубку после седьмого гудка — надо же, прогресс налицо!

— Ты узнал что-нибудь по моему делу? — без лишних предисловий поинтересовалась я.

В трубке повисло красноречивое молчание.

— Забыл, да?

— Не забыл, просто не успел, замотался.

Замотался он, надо же, я сейчас расплачусь от сострадания. Вот уж кто замотался, так это я! Но меня почему-то никто не жалеет.

— Правда, не успел, извини, — лебезил капитан, пока я держала укоризненную паузу. — Люська, сегодня точно узнаю и перезвоню тебе, хорошо?

— Хорошо, — смилостивилась я. — У меня к тебе еще одна просьба, маленькая, но очень срочная! Если выполнишь, тогда я тебя прощу.

— Какая? — напрягся жених.

— Мне нужно узнать, проходит ли по вашим милицейским сводкам самоубийство некой Светланы Ивановны Чухланцевой. Она могла покончить с собой вчера или сегодня, скорей всего, в Москве.

Руслан заметно повеселел:

— Пара пустяков! Но тут есть одна загвоздка. Обычно самоубийцы не носят с собой паспорт. На то, чтобы установить их личность, может уйти пара дней, и это в лучшем случае.

— Тогда я дам тебе ее описание, э-э-э…

Тут до меня дошло, что я никогда не видела няню. Сильвия принялась подсказывать:

— Возраст — около сорока пяти лет, рост — метр шестьдесят, худощавое телосложение, волосы короткие, темные, с проседью. Всегда носила на левой руке золотое кольцо с крупным рубином. Говорила, что оно досталось в наследство от бабушки.

— И вот еще что, — добавила я, — мне нужен адрес этой Светланы Ивановны. Найдешь?

— Постараюсь. А почему ты ею интересуешься?

— Секрет. Должна же быть в женщине какая-то загадка?

— В тебе их слишком много, хватит на трех жен, — сказал капитан и отключился.

Я оторопело уставилась на трубку. Про трех жен, это что, какой-то намек?

Сильвия пошла домой, чтобы отнести покупки, я поднялась с ней. Жила она в малогабаритной «однушке», от входной двери отлично просматривались и комната, и кухня. Выцветшие обои, скромная мебель, еще из восьмидесятых годов прошлого века, потертый линолеум. И прямо на этом видавшем виды линолеуме в прихожей небрежно валялась платиновая норка. Тут же штабелями стояли коробки с обувью — кожаной, дорогих марок. Судя по размерам некоторых коробок, хозяйка прикупила даже зимние сапоги. Были там и детские ботиночки. Поскольку других следов присутствия детей в квартире не наблюдалось, обновка явно предназначалась будущему отпрыску. А Сильвия еще упрекала меня в излишнем оптимизме!

Зазвонил телефон, определился номер Руслана.

— Я все выяснил. Самоубийство Светланы Ивановны Чухланцевой по сводкам не проходит, так же как и женщины с такими приметами. Адрес, по которому она зарегистрирована в Москве: Криворожская улица, дом четыре-а, квартира шестнадцать.

— Где это?

— Насколько помню, рядом с метро «Нагорная». Ну, пока.

Он повесил трубку, я даже не успела его отблагодарить.

— Ну вот, самоубийство не зарегистрировано, — обрадовала я Сильвию. — И правда, посуди сама: если бы она выбросилась с восьмого этажа, во что превратился бы ее мобильник, а? У меня есть адрес Светланы, поехали!

На улице я привычно свернула к метро, Сильвия меня остановила:

— Поймаем машину, дорога каждая минута!

Нужный дом оказался кирпичной пятиэтажкой, чудом не попавшей под снос. Место здесь было не очень уютное: рядом расположен какой-то завод, под окнами проходят трамвайные рельсы, а в пятидесяти метрах шумит Варшавское шоссе.

Домофон на подъезде был вырван с корнем. Мы поднялись на четвертый этаж и позвонили.

Дверь открыла бодрая пенсионерка с накрашенными губами. На ней был надет розовый спортивный костюм, который подчеркивал пышные формы.

— Ну, слава богу! — улыбнулась пожилая дама, показав хороший зубной протез. — А то я уже начала волноваться.

Глава 26

Мы с Сильвией во все глаза пялились на пенсионерку и не знали, как реагировать.

— Что же вы стоите? — подбодрила дама. — Проходите, прошу!

Сильвия первая зашла в квартиру, я последовала за ней. В маленькой прихожей нам троим было тесновато.

— В углу лежат бахилы, — сказала дама, — лишняя инфекция тут ни к чему.

Сталкиваясь лбами и балансируя на одной ноге, мы с Сильвией надели на туфли шуршащие пакеты.

— Видите ли, в чем дело, — начала Сильвия, тяжело отдуваясь, — Светлана Ивановна…

— Я в курсе, — перебила пенсионерка, — хозяйка предупредила о вашем приходе. Наверное, вы хотите сразу посмотреть на Вику? Она в маленькой комнате.

Морщинистой лапкой с накрашенными ногтями она указала на дверь.

Мне нравится, когда женщины в возрасте следят за собой: маникюр, укладка, выразительные тени на глазах и неяркий румянец. На Западе это норма, а у нас, к сожалению, старушки отправляются в парикмахерскую лишь за тем, чтобы обкорнать седые волосы «под мальчика». А если бабушка вдруг позволит себе потратить часть пенсии не на конфеты внукам, а на косметику, боюсь, родные поднимут ее на смех. Тем приятнее видеть исключение из этого правила.

Вслед за дамой мы прошли в комнату. На улице солнце шпарило вовсю, а здесь царил полумрак. Плотные шторы на окнах, ковры на стене и на полу, минимум мебели. На кровати около окна лежала женщина, очень худая. Мне она показалась молодой, лет тридцати. Мы подошли вплотную к кровати, и я почувствовала слабый, но неистребимый запах лежачего больного.

— Она спит? — шепотом спросила Сильвия.

— Вика много спит, — ответила пенсионерка таким тоном, словно хотела нас обнадежить. — Как видите, она худенькая, весит сорок восемь килограммов, проблем с тем, чтобы ее помыть и переодеть, не будет.

Женщина дернулась во сне, из приоткрытого рта потекла слюна, и сиделка шустро вытерла ее полотенцем, лежащим около подушки.

— Ну, посмотрели, теперь пойдемте на кухню, я расскажу все в деталях.

Кухня тоже была маленькая, но уютная. Гарнитур из желтого пластика и такого же солнечного цвета абажур создавали радостное настроение.

— Вам чаю или кофе? — спросила пенсионерка, наливая воду в электрический чайник.

— Чаю, — синхронно произнесли мы с Сильвией, усаживаясь на табуретки.

Дама удовлетворенно кивнула и, не отрываясь от хозяйственных дел, стала говорить:

— Вообще-то я ждала вас с утра. Светлана Ивановна сказала, что утром придет моя замена, попросила ввести в курс дела. Я ожидала, что будет одна сиделка, а вас двое. Вы по сменам будете работать, да? Вы, случайно, не родственницы, нет? А похожи. Ну, вы сами видели, Вика находится в тяжелом положении: не встает, не разговаривает, не понимает речь. Ноги у нее парализованы, руки тоже не двигаются, она может лишь шевелить пальцами. С одной стороны, хорошо, что она все время лежит, по крайней мере, не упадет, не уйдет никуда, не травмирует себя. С другой стороны, это профилактика тромбоза, надо бинтовать ноги эластичными бинтами. Чтобы избежать пролежней, я переворачиваю Вику набок четыре раза в день хотя бы на полчаса. Ну про обтирания объяснять не буду, вы и сами в курсе. У Вики частенько случаются запоры, так что раз в три дня следует применять клизму…