Джоржет Хейер - Дьявол и паж Страница 32

— Прошу прощения, мадемуазель. Разрази меня гром, что стряслось с нашей семейной лачугой?! — он потрясено огляделся. — Насколько мне помнится, эта берлога всегда напоминала склеп, а теперь…

— Это лорд Руперт, госпожа, — объяснил дворецкий, словно оправдываясь. Он сурово взглянул на молодого хозяина. — Вы не можете здесь остановиться, милорд. Это подопечная его милости. Госпожа Леони де Боннар.

— Я остановился в Меривале, старый брюзга. Мадемуазель, если вы прикажете мне удалиться, я безропотно подчинюсь.

Леони недоуменно наморщила нос.

— Руперт? Ах да, вы брат Монсеньора!

— Мон..? А, да-да!

Леони маленькими шажками неуверенно выбралась на середину холла.

— Очень рада познакомиться с вами, сэр, — вежливо сказал она. — Теперь я сделаю реверанс, а вы поцелуете мне руку, n'est-ce pas?

Руперт изумленно уставился на нее.

— Да, но….

— Eh bien! — Леони старательно присела и протянула маленькую ручку.

Руперту ничего не оставалось, как церемонно ее облобызать.

— Ни одна дама прежде не говорила мне, чтобы я поцеловал ей руку, — глубокомысленно заметил он.

— Мне не следовало этого делать? — встревожилась Леони. — Voyons, я так трудно постигаю эту науку! Скажите, пожалуйста, а где Монсеньор?

— Бог ты мой, понятия не имею, дорогая!

Леони серьезно смотрела на гостя.

— Так вы тот самый юный Руперт, Я вас знаю. Много о вас слышала.

— И как пить дать, ничего хорошего! Я в нашей семейке что-то вроде козла отпущения.

— О нет! Я слышала о вас в Париже, и мне показалось, что там вас все очень любят.

— Правда? Так вы прибыли из Парижа?

Леони кивнула.

— Я была у Монсеньора па… — она прижала пальцы к губам, взгляд ее испуганно метнулся в сторону.

Руперт заинтересованно посмотрел на Леони, глаза его светлости скользнули по остриженным медно-рыжим волосам.

— Па?..

— Я не должна говорить. Пожалуйста, не расспрашивайте меня!

— Так вы были его пажом?

Леони потупила взгляд.

— Как романтично! — довольно рассмеялся Руперт. — Вот это здорово!

— Вы не должны никому говорить! — умоляюще прошептала Леони. — Обещайте!

— Я буду нем как рыба, дорогая! — прокричал Руперт, да так громко, что Леони вздрогнула. — Никогда не думал, что мой братец склонен к романтическим выходкам! А какого черта вас держат здесь?

— Я учусь быть дамой, милорд.

— К черту милорда, не при даме будет сказано! Меня зовут Руперт!

— А прилично вас так называть? — неуверенно спросила Леони. — Я не слишком хорошо разбираюсь в этом.

— Вполне, милая! Можете вырвать мне язык, если это не так! Разве вы не воспитанница моего родного брата?

— Да.

— Тогда, eh bien, как вы говорите! Черт побери, вот и кузина Генриетта!

На лестнице показалась мадам Филд, она близоруко уставилась на гостя.

— Ну конечно! Это и в самом деле ты, Руперт?

Руперт поклонился и прокричал еще громче:

— Да, кузина, это я! Надеюсь, вы как обычно в добром здравии?

— Если не считать легкого приступа подагры. Леони! Ты здесь?

— Я представился, дорогая кузина. Полагаю, я прихожусь мадемуазель чем-то вроде дядюшки.

— Дядюшки? Какая глупость, Руперт!

— Такой дядюшка мне не нужен! — возмутилась Леони. — Вы для этого недостаточно почтенны.

— Леони!

Руперт с готовностью хихикнул.

— По правде говоря, такая племянница и мне не слишком по душе. Вы чересчур дерзки, мадемуазель Леони.

— О нет, Руперт, нет! — вмешалась мадам Филд. — На самом деле Леони очень добрая и милая девушка! — Она с сомнением взглянула на кузена. — Но, Руперт, ты уверен, что тебе пристало здесь находиться?

— Выкидываете меня из отчего дома, кузина?

— Уверяю тебя, я не хотела…

— Я приехал познакомиться с воспитанницей моего брата, дорогая Генриетта, как того требуют приличия.

При слове "приличия" лицо мадам Филд прояснилось.

— Ну раз так, Руперт… а где ты будешь жить?

— Ночевать я стану в Меривале, а днем, с вашего позволения, буду торчать здесь.

— А Джастин знает? — несмело спросила Генриетта.

— Вы считаете, что Джастин будет возражать против присутствия ближайшего родственника? — Руперт преисполнился праведного гнева.

— Конечно, нет! Ты меня не понял, Руперт! Я не сомневаюсь, что Леони смертельно скучает в моем обществе. Было бы чудесно, если бы ты иногда выезжал с ней на прогулку. Милая деточка завела привычку прогуливаться в одиночестве, а это крайне неприлично.

— Я готов гулять с ней целыми днями! — великодушно пообещал Руперт. — Если, конечно, мадемуазель Леони сама этого пожелает.

— Думаю, мне это понравится, — в голосе Леони сквозило сомнение. — До сих пор я ни разу не встречала никого похожего на вас.

— Если на то пошло, — ухмыльнулся Руперт, — я тоже никогда не встречал таких, как вы, дорогая мадемуазель де Боннар.

Мадам Филд вздохнула и покачала головой.

— Боюсь, Леони никогда не станет настоящей дамой.

— Да она сведет с ума весь Лондон! Милая Леони, не пора ли нам отправиться на конюшню?

— Я только возьму плащ! — Девушка вихрем взлетела по ступеням.

К ее возвращению мадам Филд успела прочесть Руперту нотацию и взять с молодого человека обещание, что он будет подобающим образом вести себя.

Молодые люди вышли из дома; Леони, семенившая рядом с Рупертом, подняла на его светлость взгляд и доверительно улыбнулась.

— Только что мне в голову пришла мысль, — умильно проворковала она. — Не согласитесь ли вы пофехтовать со мной на шпагах?

— Не соглашусь ли я… что сделать?! — Руперт остановился как вкопанный и ошарашено уставился на Леони, старательно шуршавшую кринолином.

Она нетерпеливо топнула ногой.

— Пофехтовать на шпагах!

— Проклятье, что это значит?! Ну ладно, так уж и быть, я пофехтую с вами.

— Большое спасибо! — На радостях Леони сделала огромный прыжок, но тут же снова засеменила, поскольку именно такой способ передвижения мадам Филд почитала convenable. — Видите ли, Монсеньор обучил меня приемам фехтования, но он уехал, а мадам Филд не слишком умелая дуэлянтка. Я как-то раз уговорила ее пофехтовать…

— Дорогая моя, за этим вам следовало обратиться к Энтони Меривалю. Я, конечно, признаю, что Джастин прекрасный фехтовальщик, но Энтони однажды чуть не одолел его.

— Ага! Я так и знала, что здесь кроется какая-то тайна! Скажите, Монсеньор заигрывал с леди Дженнифер?

— Да он удрал с ней прямо на глазах у бедняги Энтони!

— Vraiment?[48] Думаю, ей это не понравилось.

— Конечно, нет. А какой бы женщине понравилось?

— Ну, я бы не возражала, — безмятежно обронила Леони. — Но леди Мериваль — это совсем другое дело! Она тогда уже была замужем?

— Ни черта подобного! Джастин, как правило, не связывается с замужними дамочками. Он сам хотел на ней жениться.

— Жениться? Из этого ничего не вышло бы, — Леони осуждающе покачала головой. — Она бы его утомила. Значит, милорд Мериваль пришел Дженнифер на помощь?

— Да, и попытался вызвать Джастина на дуэль à outrance[49]. Их растащил Эдди Марлинг. Но разругались они вдрызг! И до сих пор не разговаривают. Чертовски неудобно, если учесть, что Мериваля мы знаем с детского возраста. Да и Марлинг не слишком жалует Джастина.

— О! — презрительно протянула Леони. — Мистер Марлинг очень добрый человек, но не слишком умный.

— Да уж, только глупец мог жениться на нашей Фанни.

— Странная у вас семья. Каждый терпеть не может всех остальных. Впрочем, нет, леди Фанни иногда любит Монсеньора!

— Всему виной наша покойная матушка. Она славилась своей вспыльчивостью. Да и старикан герцог тоже не принадлежал к лику святых! Не удивительно, что мы то и дело рычим друг на друга, как собаки.

Молодые люди подошли к конюшне, где Руперт оставил свою лошадь. Его светлость побеседовал с конюхом, а затем принялся осматривать лошадей. Когда Леони и Руперт вернулись домой, им казалось, что они знают друг друга тысячу лет. Его светлости настолько понравилась воспитанница брата, что он решил задержаться в Меривале. Доселе Руперту не доводилось встречать девушку, которая вела бы себя с непринужденностью мальчишки и при этом, судя по всему, не ждала, что он кинется увиваться за нею. Месяц назад Руперт целую неделю посвятил ухаживаниям за Джулией Фолкнер, но подобные развлечения ему обычно быстро надоедали; после недели бестолковой суеты он принял твердое решение избегать женского общества. Но дружеское расположение Леони и ее необычные манеры никак не вписывались в представления о том, какой должна быть истинная дама, а потому Руперт счел, что новая приятельница внесет в его унылую жизнь приятное разнообразие. К тому же Леони была слишком юна, а Руперт в качестве возлюбленных предпочитал зрелых дам. Он рассчитывал на несколько недель веселого времяпрепровождения, не замутненного мыслями о женитьбе и прочей несусветной ерундой.