Иоанна Хмелевская - Лесь (вариант перевода Аванта+) Страница 33

Она отыскала для Леся всю соответствующую одежду за исключением рубашки. Рубашек нигде не было, и Барбара, отказавшись от поисков, принялась размышлять над разбитой супницей.

Касенька взяла в детском саду ребенка, купила продукты и возвращалась домой в чувствах смешанных и весьма двойственных. Она твердо помнила, что где-то ночью, по возвращении Леся, устроила запланированный непристойный скандал. Возмущение и негодование сменялись беспокойством, ибо она никак не могла вспомнить подробностей скандала и уж понятия не имела, как Лесь этот скандал воспринял. По ее мнению, он должен встретить ее сейчас дома полный раскаяния, испуганный, уступчивый, обещающий исправиться, но, возможно, она переусердствовала со скандалом, и Лесь обиделся.

Открыла дверь, вошла. В собственной ее комнате совершенно чужая, молодая и красивая женщина задумчиво стояла над кипой мужниных вещей. Касенька опешила.

Барбара, гадая, где бы отыскать рубашку, услышала звук ключа и поняла — возвращается необыкновенная хозяйка. С любопытством посмотрела на дверь.

Дамы стояли неподвижно, изучая друг друга. В голове у Касеньки взрывались мысли одна страшней другой. Лесь погиб в катастрофе, а эта женщина привезла его одежду!.. Забралась воровка и сортирует вещи!.. Лесь оскорбился, решил ее бросить и прислал за вещами любовницу!.. Не смеет показаться ей на глаза!.. Он арестован, и это инспекторша делает обыск!..

— Что это значит? — спросила Касенька прерывающимся голосом. — Как вы сюда попали?

— У меня ключи есть, — рассеянно ответила Барбара.

— Где у вас лежат его рубашки?!

— В шкафу, машинально сообщила Касенька. — А зачем вам рубашки?.. В чем дело?!..

До Барбары, наконец, дошло: надо объясниться.

— Ох, извините, я коллега вашего мужа. Он сейчас сидит на работе в двух халатах, а больше ничего нет. Надо было приехать за одеждой, собирался наш сотрудник, но в последнюю минуту не смог, вот и пришлось мне. А рубашек вовсе нет в шкафу, ничего не могу найти.

Касенька испытала неимоверное облегчение и вместе с тем совершенно растерялась. Она, правда, привыкла к сногсшибательным подвигам мужа, но до сих пор он еще никогда не терял одежды и к тому же на работе. Что же еще, Боже праведный, случилось на этот раз?!

Выражение ее лица побудило Барбару прекратить поиски. Через четверть часа начали искать вместе и обнаружили рубашки хозяина дома в тумбе с обувью. В свою очередь, выражение лица Барбары побудило Касеньку к откровенности, тем более, осколки супницы предательски хрустели под ногами.

Взаимные объяснения затянулись, приобрели характер личный, и, непонятно как, обычно сдержанная Касенька поведала Барбаре угнетающие свои проблемы. Кульминацией Касенькиных признаний стала сцена в кабацком стиле.

— И вы всего лишь супницу… Больше ничего? — спросила Барбара со странным блеском в глазах.

— Да, — смутилась Касенька. — Знаете, я не умею, опыта нет. А вы? Вы умеете скандалить?

Барбара с минуту молчаливо смотрела на нее.

— О, да… — в ее голосе прошли модуляции опытной тигрицы.

Касеньку разобрало любопытство. Решительно необходимо с этой женщиной поговорить поподробней. Она вышла в кухню и поставила на газ чайник.

— Давайте по чашке кофе, — оживилась она. — Видите ли, у меня несколько проблем..

Через час обе дамы по уши погрузились в чрезвычайно интересный обмен опытом. Диапазон обсуждаемых вопросов расширялся с минуты на минуту, а хрупкая поначалу нить взаимного любопытства и симпатии приобрела мало-помалу крепость корабельного каната.

Оставленный на службе Лесь развлекался бодрящим душу пением и упоительными мечтами. Но через два часа замерзли ноги и захотелось есть, а потому обратился певец к темам прозаическим. Куда, к черту, пропал Януш с одеждой? Под трамвай что ли попал? За два часа в любом случае можно дойти до его квартиры и вернуться даже пешком! А вдруг разъяренная Касенька не угомонилась за прошлую ночь и продолжает загадочную активность? А вдруг взяла и арестовала его одежду?..

Переполошившись, он снял с ног полотенца, отправился к телефону и набрал свой номер.

Голос жены в первый момент жутко испугал его, и он бросил трубку. Потом в голову заползла коварная мысль: жена дома, а чего это столько времени делает там Януш?!

Возмущенный, задетый за живое, полный подозрений, он набрал номер снова.

— Слушаю, — ответила Касенька как бы второпях.

— Что такое? — отозвался Лесь. — Что вы там делаете столько времени? Может, и меня примете в вашу компанию?

— И не надейся, — отвергла решительно Касенька. — Я занята. Не дури нам голову.

И положила трубку.

Лесь онемел. Услужливая фантазия тут же подсобила: жена в объятиях этого кабана — картина отвратительная, развратная, разнузданная!. Значит, вот до чего дошло?!. У этой женщины нет чести, совести, стыда! А Януш! Коллега, друг называется!. Лицемерный, беспардонный смог! Нет, этого он так не оставит!

Шлепая босыми ногами, он помчался в раздевалку, где ныне висело тряпье — его одежда в недавнем прошлом. Пиджак еще куда ни шло, просто выглядел старым и грязным, но пальто и, что хуже, брюки имели чудовищный вид. Про носки не стоило и вспоминать.

Лесь яростно осмотрел слипшийся, жирный темно-коричневый комок, бросил его на пол и помчался снова в комнату. Схватил трубку, дабы помешать идиллии в его собственном доме, во всяком случае, акустически, но передумал. Нет, это ничего не даст, ото лишь спугнет наглую, развратную парочку, а ведь надо изобличить их на месте, да и по телефону ведь не съездишь Янушу по морде! Необходимо туда попасть! И сейчас же!..

Через четверть часа после Лесева звонка Барбара и Касенька вдруг поняли, что этот звонок означал. Увлеченные разговором, двумя французскими журналами, анализом целой коллекции предметов косметики и подробным обсуждением недостатков, преимуществ и привычек своих мужей, они совсем забыли о поводе знакомства. В дикой спешке, проклинал свою забывчивость, они запаковали приготовленную одежду и, договорившись встретиться в ближайшее время, расстались с большим сожалением. Каждая открыла в другой массу интересного, и обе решили продолжить знакомство и всячески упрочить его.

Негодование Леся било через край: пробежав несколько раз спринтерскую дистанцию раздевалка — рабочая комната и обратно, он принял, наконец, историческое решение. Мужественно натянул пиджак на халат, босые ноги, вздрогнув от омерзения, сунул в осклизлые ботинки, схватил скомканные брюки, пальто, галстук и рубашку, и выбежал с работы. Внизу осторожно выглянул из подворотни и, обождав, пока на улице будет поменьше народу, выскочил и перебежал на другую сторону. Решил схватить любую машину — по Кредитовой было одностороннее движение. На стоянку такси идти побоялся — вдруг еще попадется милиционер. Спрятался в подворотню на противоположной стороне и, выскакивая то и дело, отчаянно махал проезжавшему транспорту.

Два свободных такси при виде внезапно выскочившего из подворотни невероятно экипированного типа прибавили скорость. Другие машины поначалу тормозили, но при его приближении стрелой уносились вдаль. Немногочисленные прохожие оглядывались, останавливаясь на безопасном расстоянии.

Лесю становилось очень и очень не по себе. Ноги замерзли в осклизлых башмаках, кое-как свернутая экс-одежда валилась из рук, хуже того, сзади, у другого торца подворотни собралась кучка детей, оживленно комментирующих сенсационное явление.

Заинтригованная ребячьим гамом сторожиха вышла взглянуть, что творится в ее подворотне: молодец, одетый в пиджак и в нечто вроде бежевой юбки, из-под которой торчали голые ноги, метался и размахивал узлом какого-то ужасного тряпья. Сторожиха захлебнулась ужасом, потом пронзительно завопила:

— Псих!!! Спасите!!! Милиция!!!..

Лесь совсем обезумел: оглянулся, подергался туда-сюда, выскочил из подворотни и бросился прямо на очумелую толпу прохожих, собравшуюся на пути к стоянке такси. «Запросто могут задержать» — вертелось в голове и, ничего толком не соображая, он оскалил зубы и ринулся прямо на них, яростно рыча.

Оторопелые поначалу прохожие разбежались в момент. Великолепным спринтом Лесь мчался к стоянке на площади Малаховского, перестав, правда, рычать, но все еще грозясь оскаленными зубами, заклиная в душе судьбу подбросить хоть одно такси.

Скорей всего, разбежались бы и таксисты, покинув своих четырехколесных друзей, не окажись случайно на месте молодой водитель, как раз завязавший роман с некой замужней дамой. Странным своим одеянием Лесь напомнил ему застигнутого врасплох любовника, спасающегося от разъяренного мужа, а скорость бега только подтверждала подобное предположение. Он гостеприимно открыл Лесю дверцы:

— Садитесь!

И сорвался на полной скорости.