Галина Куликова - Салон медвежьих услуг Страница 33

— Ты иди посмотри, что там можно заказать, а я сбегаю за сигаретами, — сказала Саша, выбираясь из машины.

В магазинчике, куда она зашла, было сумрачно и прохладно. Дородная продавщица, облокотившись о прилавок животом, вполголоса обсуждала с местными бабками какую-то животрепещущую тему. Разглядывая стеллажи, Саша не сразу поняла, что ее заинтересовало в их разговоре, но внезапно прислушалась и замерла на месте.

— Говорят, эту девку-то, с косой, которая ходила к Прасковье, тоже убили. Давеча к Семенычу участковый приходил, он-то знает.

— Прасковья небось спужалась?

— Иди ты, спужается она. Ей уж, почитай, девяносто второй год пошел. Она уже ничего не пужается.

Сплетницы захихикали. Саша подошла к ним сзади и кашлянула. Бабки испуганно всполохнулись.

— Здравствуйте, — осторожно начала Саша. — Я услышала, что вы про Прасковью говорите. Просто я как раз к ней приехала и подумала, что вы мне подскажете, где она живет…

Старухи молча уставились на нее. Смотрела и продавщица.

— А чаво тебе у ней надо? — подозрительно спросила самая говорливая бабка и склонила голову к плечу, как любопытная синица. На ней был белый ситцевый платочек в мелкий горох и толстое коричневое платье, совсем неподходящее, по меркам молодых теплокровных горожан, к летней погоде.

— Разговор один есть, — заговорщическим голосом сказала Саша. — Приватный. То есть секретный.

Она напустила на себя важный вид и глядела на них со значением.

— Заходи в деревню с левого краю, третий дом как раз Прасковьин. Она небось таперича телевизер смотрит. «Псих-факт», что ли.

— «Пси-фактор», — усмехнулась Саша.

Встреча с девяностодвухлетней бабкой, интересующейся паранормальными явлениями, слегка ее смущала. Но упускать такой шанс, конечно же, было нельзя. Она купила целый мешок карамели, сушек и пряников, потом прибавила к ним большую коробку ассорти «Русские узоры». Экипировавшись таким образом, Саша отправилась в кафе.

Олег сидел за круглым кособоким столиком с металлической окантовкой и что-то уплетал.

У него был жизнерадостный вид, и у Саши даже сердце разок екнуло, до чего ей стало приятно, что это именно ее поджидает здесь такой классный мужик. Олег был в светлых джинсах и черной футболке, волосы слегка встрепаны. Весь так и лучится обаянием.

— Я заказал тебе салат и жареное мясо, — сообщил он, когда Саша уселась напротив. — Не возражаешь? Слушай, у тебя такие глаза…

Саша подумала, что заговорщические, и подмигнула. Но Олег продолжил:

— Стильные. Цвета мокрого асфальта.

— А у тебя? Кажется, зеленые. Да, точно, как бутылочное стекло.

— Какое сравнение!

— Еще бы! Я же журналист.

— Почти поэт, — поддакнул Олег. — Продолжай, продолжай.

— Что? Описывать твои глаза? Ну… Они как дно у старого пруда, — приняла вызов Саша. — Илистые и опасные.

— Почему опасные?

— В иле могут прятаться ржавые консервные банки.

— Замечательно. А еще?

— Еще? — Саша пристально посмотрела на Олега. — Еще они в крапинку. Как шкура старого крокодила. Доволен?

— Да. Особенно если учесть, что это контактные линзы. — Он хихикнул, как проказливый школьник.

Саша тут же подумала, что будет жаль, если он и в самом деле окажется аферистом. «Интересно, если я узнаю про него что-нибудь криминальное, хватит ли у меня духу сдать его властям?»

— Я тут заполучила один местный адресочек, — вслух сказала она. — Некая Прасковья.

По слухам, с ней беседовала девка с косой, которую недавно убили. Ничего себе информация?

— Леонтьева, — сообразил Олег. — Интересно, дошли ли эти слухи до местной милиции?

— Может — да, может — нет. Надо проверить.

— Пойдем прямо сейчас?

— Думаю, не стоит ждать. Бабке девяносто два года. Каждый день уменьшает наши шансы.

Через двадцать минут они уже сидели за столом перед электрическим самоваром. Прасковья улыбалась им полупустым ртом и радостно кивала перед тем, как ответить на какой бы то ни было вопрос.

— Эта бабка выглядит бодрее, чем курсант на параде, — шепнул Олег, обжигая Сашино ухо придыханием.

— Не отвлекайся, — Саша подтолкнула его локтем, как обычно делают приятели. И тут же подумала, что в ответ он вполне мог бы ущипнуть ее или дернуть за волосы. Ей такая перспектива не понравилась.

«Опять я веду себя не так, как надо, — тоскливо подумала она. — Когда мужик мне не нравится, я его почем зря оскорбляю. А когда нравится — начинаю вести себя, как товарищ по пионерскому отряду».

Олег, правда, не собирался ее щипать. Он переключил все свое обаяние на старушку, которая то и дело подливала себе в чай «Бальзам Биттнера», отчего глаза ее сделались подозрительно блестящими.

— Деваха эта, Настюха, ходила по деревне, — рассказывала повеселевшая Прасковья, — и всех расспрашивала про пятницу.

— Про какую пятницу? — уточнил Олег.

— Про ту, кады дачницу убили. Там, в ихнем поселке.

— И вы ей сообщили что-то сногсшибательное, — утвердительным тоном заявила Саша.

Она очень боялась, что бабка по какой-нибудь темной причине начнет отпираться.

— Сестру ж ее убили, — пояснила Прасковья. — А я что? Я только одно ей и сказала. Что кады ехала с рынка, видала в автобусе самого.

Хозяина.

— Погодите-погодите. Какого хозяина? — не поняла Саша.

— Председателя колхоза, что ли? — спросил Олег.

Бабка разразилась смехом, откинулась назад, потом промокнула глаза кончиком своего платка.

— Да нет, хозяина дома ентого. Сережа его звать. Видный такой мужчина, все время в галстуке ходит. Даже когда сюды ездит, галстук не снимает. Интеллигентный.

— Хозяин коттеджа — это Яновский, — обернулась Саша к Олегу. — Сергей Яновский.

Мы же только что о нем говорили.

— Точно, Яновский, — обрадовалась старушка. — Я его Сережей зову. Случайно-ть с им познакомились. На рынке. Помнится, года еще три назад…

— Это утром было? — перебил ее Олег, предполагая, что на рынок старухи ездят ни свет ни заря. — В каком он автобусе приехал?

— Чавой-то утром? Я надумала петрушечку продавать аккурат к пяти, к электричке. Многие уж едут в это время из города, по дороге заходят на базар, а тута я с петрушкой.

— Так во сколько этот автобус шел? — уточнила Саша. — Где вы Яновского встретили?

— В шесть часов вечера. Тютелька в тютельку он подъезжает, жаловаться нечего.

— И вы Насте Леонтьевой рассказали, что видели Яновского в этом самом автобусе?

— В точности так.

— Вы еще кому-нибудь про это рассказывали? — вкрадчиво спросил Олег.

— А никто не спрашивал.

— А милиция?

— А чаво милиция? Милиция ничаво не спрашивала. Они дачников шерстили, соседей, значит.

Олег с Сашей переглянулись.

— В автобусе было много народу?

— У нас всегда много народу, — махнула рукой старушка.

— Значит, Яновского не вы одна видели.

— Да тут мало кто дачников-то в лицо знает.

Может, вспомнют мужчину этого, а может, нет.

Это ж у меня с им личные отношения наладились. Вот года три назад…

Старушка принялась рассказывать, как три года назад Яновский купил у нее два мешка картошки и целую тележку кабачков. На нее это произвело, судя по всему, неизгладимое впечатление.

— Евойная бывшая ничего сама на сажала.

Сетку привязывала промеж деревьев, забиралась в нее и висела, царствие ей небесное.

В голове у Саши мгновенно выстроился ряд животрепещущих вопросов. Взглянув на Олега, она поняла, что он точно так же взбудоражен новой информацией.

— Хотелось бы мне знать, что господин Яновский сообщил следователю, — пробормотал Олег, когда они садились в машину — А если он ему ничего не сказал?

— Тогда должен сказать нам.

Глава 12

— Вы решили меня запугать? — спросил Яновский, картинно откидывая руку с сигаретой в сторону.

Несмотря на вполне приличный костюм, у него и в самом деле был вид неудачника. Чему способствовали опущенные плечи и невыразительный, тусклый взгляд человека, который устал от неприятностей и ударов судьбы. Они сидели в офисе — маленькой комнатушке, где, как показалось Саше, было бы целесообразнее хранить швабры, ведра и половые тряпки. От кладовки это не слишком роскошное помещение отличало лишь наличие свежевыкрашенного окна, выходившего в малолюдный переулок.

Олег злоупотребил служебным положением. Впрочем, не слишком. В духе Остапа Бендера он просто помахал перед носом Яновского удостоверением, и тот так испугался, что вместо приветствия выдал тираду, состоящую из одних заиканий.

— Вы не сказали следователю, что в день убийства Ады Анисимовой побывали в Борисовке. И даже примерно в то самое время.

Саша поняла, что Олег берет Яновского на поит. На самом деле они ведь так и не выяснили, что тот сказал Кускову, а что нет. Тем не менее Яновский купился.

— Ну.., черт побери, я испугался.