Дарья Донцова - Мачо чужой мечты Страница 34

Лохматое тельце, маленькая головка с торчащими ушками, черные зернышки глаз, ошейник с бриллиантами и омерзительный характер – это Кики. Правда, ко мне собачка по непонятной причине испытывает светлые чувства, зато Николетту она ненавидит всеми фибрами своей йоркширской души. Справедливости ради следует отметить, что маменька испытывает к лохматому чудовищу те же чувства.

– Кикинька, – чмок-чмок, – солнышко, – засюсюкала Деля, хватая артритными пальцами шавку, – смотри, кто тут стоит! Ванечка! – Чмок-чмок! – Котик любимый! Ну, поцелуйтесь скорей.

Я приблизил лицо к Кики и постарался не дышать, мохнатый уродец удушающе пахнет слишком сладкими духами Дели.

– Ой, Ванечка, – пришла в неописуемый восторг Деля, – она тебя лижет! Николетта, естественно, не пожелает сказать Кики «добрый день».

Я с интересом посмотрел на маменьку. Мой отчим патологически богат и при этом обожает тратить деньги на капризы Николетты. Если ранее маменька являлась, так сказать, вторым номером среди светских дам, пальму первенства крепко держала цепкими ручонками Кока с зятем-нефтяником, то сейчас госпожа Адилье захватила лидирующие позиции. Ее бриллианты больше, одежда шикарней, а новый «Мерседес», преподнесенный мужем к дню рождения, затмил автомобиль заклятой подружки. В прежние годы Николетта могла рассчитывать лишь на мое не слишком жирное жалованье и убивалась, что не может устроить подлинный светский прием, с обильным фуршетом и толпой лакеев. Нынче она в состоянии каждый день закатывать вечеринки. По идее, Николетта должна быть счастлива, но судьба решила поиздеваться над ней, поэтому вместе с вожделенным материальным благополучием Николетта получила Делю, лучший образчик свекрови. Деля обожает Кики и способна капитально испортить жизнь тому, кто не приветит шавку. Одну из предыдущих супруг своего сына она выгнала из дома киноолигарха за то, что та, придя к Деле, не поздоровалась с Кики. Интересно, как сейчас поступит маменька?

Глава 21

Николетта покраснела, сделала пару вздохов, сняла с плеча бисерную сумку, положила ее на диван и со светской улыбкой произнесла:

– Невероятно рада видеть вас вдвоем в своем доме. Кики сейчас принесут паштет, специально для нее держу в холодильнике баночку, настоящая фуа-гра из Парижа!

Деля шлепнулась на диван и посадила йоркшириху около сумки с «метеоритом». Я мысленно зааплодировал маменьке. Нет, не правы те люди, которые полагают, что человека украшают естественность и непосредственность реакций. Светское воспитание – вот ключ к спокойной жизни. Что хорошего произошло бы, не удержи сейчас маменька себя в рамках? Больше всего Николетте хочется взять торшер и опустить его на голову Деле, а потом, наступив каблуком на горло поверженной врагине, с воплем «банзай!», вышвырнуть в окошко Кики. Но светское воспитание не позволит маменьке совершить такое, поэтому сейчас Деле подадут кофе, а Кики приволокут миску с дорогущим паштетом. Кстати, о последнем. Пару недель назад я навещал Николетту, и наша беседа протекала под мирный бубнеж телевизора, внезапно маменька перестала пилить меня за нежелание жениться и воскликнула:

– Тише!

Я насторожился и замолчал.

– Слышишь? – прошептала Николетта.

– Что? – понизив голос, осведомился я. – Никто не звонил.

– Тс! Телевизор! Ведущий рассказывает про йоркширов!

Толстый мужик на экране и в самом деле держал в руках умильную собачку.

– И последнее, – долетело до моего слуха из динамика, – нельзя закармливать животное деликатесами. Черная икра, жирный творог, сметана, сладкое печенье, я мог бы долго перечислять, чем угощают своих йоркширов их безответственные владельцы. Конечно, собака съест и еще попросит, но, балуя таким образом любимца, вы убиваете его. Знавал я семью, где йорка угощали фуа-гра, печенью раскормленного гуся, увы, бедный пес не прожил и двух лет.

– Значит, икра, жирный творог, сметана, сладкое печенье и самое замечательное – фуа – гра! – воскликнула маменька.

– Ты решила завести йорка? – удивился я.

– Фу, нет, конечно, – нервно воскликнула маменька. – Вава! На мой взгляд, Элен Давыдова непременно согласится пойти с тобой погулять, ее отец…

Я моментально забыл о странном интересе маменьки к собачьей диете и начал отбиваться от очередной невесты. Но сейчас, когда Николетта стала шумно требовать принести в гостиную миску с гусиной печенью, чтобы от души угостить милую сердцу Кики, я вспомнил ту телепередачу и сообразил: маменька надумала избавиться от собачки, изображая к ней невероятную любовь. Сама Николетта никогда не ест фуа-гра, и до сих пор в ее доме сего деликатеса не водилось. Значит, ласковая невестка специально купила строго запрещенный для животного деликатес и сейчас с самой сладкой улыбкой угостит песика пищей, от которой у крошки должен наступить паралич печени.

Внезапно мне стало жаль Кики, и я сказал Деле:

– Не стоит давать любимице фуа-гра.

– Почему? – нахмурилась бабуля.

– Птичий грипп шествует по земному шару, – нашел я должное объяснение, – мы не знаем ничего о состоянии здоровья того гуся, печень которого предлагаем Кики!

Николетта метнула в меня убийственный взгляд.

– Верно, Ванечка, – закричала Деля, – молодец! Я не подумала о заразе. Нико, угости лучше фуа-гра этих людей с камерами. Кстати, что тут происходит?

Маменька и тетка в разноцветной хламиде, перебивая друг друга, начали вываливать на Делю кучу информации. Я, знавший правду о метеорите, был сражен человеческой тупостью и способностью зомбироваться. Оказывается, у маменьки от прикосновений к небесному телу резко обострилось зрение, закурчавились волосы и пропала изжога. Думаю, Николетта могла похвастаться и излечением иных болезней, типа артрита, запора и тромбофлебита, но ведь у молодой женщины, недавно приехавшей из свадебного путешествия, таких хворей не бывает. Как правило, проблемы со здоровьем начинаются после пятидесяти, а всем известно: вот уже много лет подряд Николетте тридцать пять!

Дама в пестрых тряпках оказалась более откровенной, она, захлебываясь от восторга, сообщила о язве, колите, геморрое, полипах и герпесе, которые исчезли лишь при одном касании к «метеориту». Но больше всего меня поразили мужчины. Ну согласитесь, дамам свойственны неадекватные реакции, а в медицине описаны случаи излечения от паралича, когда обезумевшая в результате стресса особа приезжает поклониться святому, под влиянием толпы впадает в экстаз и бойко вскакивает с инвалидного кресла. Я хорошо осведомлен об эффекте плацебо, кое-кто из докторов активно им пользуется, дает пациенту здоровенную красную таблетку и утверждает:

– Сейчас вы получили лучшее средство от мигрени, американское, новое, экспериментальное, помогает стопроцентно!

Яркая пилюля на самом деле раскрашенный сахар, но вот парадокс, у особо внушаемого субъекта моментально проходит головная боль. Думаю, секреты психики человека еще не до конца изучены. Может, Господь задумывал людей как самоизлечивающиеся организмы? Экзальтированная Николетта и нервная дамочка в тунике могли при контакте с окаменелым тортом почувствовать временное улучшение здоровья, но наглые мужики с фотоаппаратами! А они, между прочим, несли чушь похлеще маменьки.

– Зуб самозапломбировался, – заявил лысый толстяк в жилетке со множеством карманов.

– Эрекция офигительная, – хохотнул парень с камерой, – ваще я и раньше не жаловался, но сейчас!

– И еще волосы растут, – добавил толстяк, хлопая себя по обширной плеши.

– Пока кудрей не видно, – не выдержал я.

– Так изнутри щекочет, – не сдался идиот, – скоро вылезут.

Деля встала.

– Хорошо. Мне пора. Сашка, бери метеорит, и уходим.

Прислуга заморгала:

– Чего брать?

Николетта прижала к себе сумку.

– С какой стати вы решили присвоить мой камень?

Деля прищурилась:

– У мужа и жены общее имущество, так?

– Верно, – закивала маменька.

– Владимир мой… мой…

Деля заколебалась, слово «сын» ей явно не хотелось произносить. Я с интересом наблюдал за бабусей: что перевесит – желание казаться нимфеткой или жажда популярности. Победило второе.

– Сын, – решилась Деля, – а мать и ребенок неделимы, следовательно, раз камень Владимира, то он и мой. Сашка, бери сумку!

– Эй, эй, – завопила маменька, – минуточку! Бисерная оправа стоит дорого и…

– Сашка, – легко переорала маменьку Деля, – отдай Элен тряпку, забери содержимое, и уходим.

– Я не Элен! – взвизгнула Николетта.

Деля уставилась на супругу сыночка.

– Марфа? – с легким сомнением спросила она. – Хотя нет, ту сучку я отлично помню. Сейчас, сейчас! Натали первая, Марго вторая, Лиза третья, Марфа без росписи, Антонина четвертая, Света пятая, шестая кто? А? Тебя как зовут?

Николетта стала свекольно-синей.

– Ах да! Нико! – взвизгнула Деля. – Господи, всех и не упомнить. Жен полно, мать одна, камень я забираю.