Наталья Александрова - Труп в холодильнике Страница 34

– Это еще родительский, – бормотала она, – вот мама с папой, вот я маленькая, вот с мужем свадебная...

В молодости Галина была не такая полная и даже хорошенькая – глаза яркие, волосы пышной волной. А вот муж ее Надежде не приглянулся – бледный какой-то, зализанный, лицо невыразительное. Впрочем, на свадьбе все женихи выглядят немного пришибленными.

– Вот Анечке три годика, – щебетала Галина, показывая фотографию, где девочка с бантом обнимала традиционного медведя.

Дальше пошли сплошь фотографии Ани – в детском саду на празднике, летом на озере, в школьной форме. Стало заметно, что Аня похожа на отца – те же невыразительные глаза, взгляд тусклый, улыбается мало... Даже когда стала постарше, не похорошела.

– А вот выпускной вечер, – сказала Галина и протянула большой групповой снимок, – найдите Аню...

Но Надежда Николаевна уставилась совершенно на другую девушку. В светлом платье, с короткой стрижкой, но Надежда не могла ее не узнать. На снимке была та самая таинственная блондинка из ресторана, та самая, которую Надежда видела мертвой. И вот теперь на фотографии – лет на пятнадцать моложе, с другой прической, почти без косметики, но это, несомненно, была она.

– Вот... – показала Надежда.

– Ну что вы, и совсем не похожа, вот же Анечка! – обиделась Галина Тимофеевна. – А это подружка ее, Алена... вот как же фамилия-то ее... забыла.

– Они в одном классе учились? – спросила Надежда, тщательно следя, чтобы в голосе не проявилась заинтересованность.

– Да, и потом дружили, пока...

– Что – пока? – Надежда с трудом оторвала взгляд от снимка.

– Ой, там такая была история – это просто ужас! – Галина всплеснула руками.

– Да что вы... – теперь Надежда была само внимание, – ой, расскажите, если про любовь, так я очень даже люблю...

– Да какая любовь! – Галина махнула рукой. – То есть и про любовь, и про ревность, все там есть, просто кино!

Она подвинула стул ближе к Надежде и перелистнула страницу альбома. Там была парадная фотография – две девушки, причесанные и накрашенные, смотрят в объектив. Аня серьезно, без улыбки, лицо у нее, как обычно, невыразительное, зато вторая, Алена, улыбается чуть наигранно, как кинозвезда. Интересная девица, что и говорить, Аня против нее совсем чумичкой кажется.

Галина теребила ее за рукав, предлагая посмотреть другие снимки. Любительские карточки – на даче, на прогулке возле Невы. Девушки взрослели, Алена все больше хорошела, Аня оставалась такой же невзрачной. Их окружали молодые люди – всегда большая компания. Все ясно: молодого человека у Ани не было, а у Алены если и был, то его фото она, верно, хранила в собственном альбоме. Последняя фотография была цветная, Алена на ней была похожа на ту женщину, что Надежда видела три дня назад мертвой, – длинные светлые волосы, чуть располнела. И платье было красного цвета, но, конечно, другое – это было подешевле и не такое открытое.

– Так что же случилось? – Надежда ненароком взглянула на часы и забеспокоилась – она разгуливает уже полдня, дома полно дел, и кот на шкафу сидит.

– Понимаете, у Алены был парень... вот, кажется, этот... блондинчик... – Галина ткнула пальцем в снимок, где вся компания была на даче. Кто-то жарил шашлыки, кто-то сидел на ступенях крыльца с гитарой, Аленин парень открывал вино.

– Какой красавчик, – сказала Надежда, приглядевшись, – вылитый Брэд Питт.

– Ну да, похож, – согласилась Галина, – я в жизни-то его не видала, но вроде это он и есть. Вроде у них все хорошо было, любовь до гроба и все такое прочее. Ну, дело молодое, сами знаете, как это бывает, короче, парень этот не то дал задний ход, не то просто пошутить хотел – мол, бросаю тебя, прошла любовь, увяли розы, промчались грозы... Помучить ее, что ли, хотел: мол, никуда не денешься, – знаете, у красивых парней есть такая бравада, что ли...

– Понимаю... – кивнула Надежда. – А она что же?

– А она как про это услыхала, так разозлилась и его зарезала насмерть! Ежели не мне, говорит, так не доставайся же ты никому!

– Да что вы! – ахнула Надежда. – Неужели правда? Действительно как в кино!

– Все правда! Аня мне сама рассказывала, милиция к нам приходила. Ее как свидетельницу вызывали – ну, косвенную, конечно, поскольку сама-то она при убийстве не присутствовала.

– Ну надо же... – пробормотала Надежда, – кто бы мог подумать, такая интересная девушка...

– Ревность. – Галина пожала плечами. – Чудовище с зелеными глазами, как Шекспир сказал.

– И что же с ней потом стало, с этой девушкой Аленой?

– Ну что, – Галина пожала плечами, – ясное дело, посадили. Хоть и из ревности, а все же убивать нехорошо. Хотя, конечно, мужики есть некоторые такие сволочи, что их убить и то мало! Вот хоть моего взять бывшего муженька! Или Аниного Генку! Вот кого бы я собственными руками задушила! В общем, Аня с тех пор про Алену ничего не знает, я ей условие поставила – никаких отношений. И на суд она не ходила, ни к чему нам такие знакомства, девушка она приличная, воспитанная, так и замуж никто не возьмет...

– Да-да, – рассеянно сказала Надежда, поднимаясь. – Ну, спасибо за чай, пирог просто изумительный, а я пойду, пожалуй.

– Да вы звоните! – спохватилась Галина. – Аня завтра к девяти с работы вернется.

– А ее больница где находится? – осторожно спросила Надежда. – Я к тому, что, может, она успевать не будет...

Выяснив адрес клиники, Надежда сердечно распрощалась с хозяйкой. Она так торопилась, что скатилась по лестнице едва ли не кубарем и одним движением распахнула тяжеленную дверь.

Напротив подъезда приткнулась неказистая «восьмерка» грязно-зеленого цвета с пятном свежей краски на боку. Но Надежде снова изменила ее обычная наблюдательность, она не обратила на машину никакого внимания, потому что мысли в голове торопились, забегая вперед и расталкивая друг друга.

Не слишком-то хорошо знает Галина Тимофеевна свою дочь, размышляла Надежда. И доверия между ними нет, поскольку Аня не сказала ей, что поддерживает отношения с Аленой. Иначе как можно объяснить тот факт, что Алена сняла номер в отеле «Кроншлот» под именем Анны Миленко. И сыщик знает ее под этой фамилией, стало быть, она везде так представлялась. Но зачем?

Тут Надежда Николаевна почувствовала хорошо знакомый легкий зуд в корнях волос – именно так давала о себе знать ее интуиция. Она говорила, что дело, куда впуталась Надежда, несомненно, сложное и опасное, но она близка к его разгадке. В общем, надо ехать в клинику, искать там настоящую Анну Миленко и расспросить ее подробно. Она должна знать, где находилась раньше Алена. Где она находится сейчас, Надежда примерно представляла – в одном из многочисленных оврагов обширной Ленинградской области.

В больницу нужно было ехать тоже на метро до конечной, а там еще ждать рейсового автобуса, если ходит. Надежда почувствовала, что безумно устала таскаться по городу на маршрутках и автобусах и взяла такси. Она приткнулась на заднем сиденье и задремала, так что опять не обратила внимания на грязно-зеленую «восьмерку», которая уверенно держалась сзади, в общем-то нисколько не скрываясь.

– Вам, женщина, какая больница нужна? – разбудил ее голос водителя. – Не психическая?

– Да нет, вот... – Надежда протянула ему бумажку с адресом.

– Ну точно, психарня! – расцвел водитель. – Тут больше никакой больницы нету. Да и не больница это вовсе, а частная лечебница. Психи живут на полном довольствии, у которых родня богатая, потому что деньги тут за постой берут немереные!

«Таксисты всегда все знают, – подумала Надежда, – но если тут частная психиатрическая клиника, то нужен другой подход».

Она тщательно причесалась и накрасила губы, расстегнула куртку, искренне надеясь, что разводы грязи высохли и на сером будут незаметны.

Таксист довез Надежду Николаевну до самых ворот клиники.

Она расплатилась, подошла к калитке и позвонила.

Камера у нее над головой повернулась, и искаженный динамиком голос осведомился:

– Вы к кому?

– Я хочу поговорить с кем-нибудь из руководства...

– По какому вопросу?

– Вы понимаете, моя свекровь...

Больше вопросов не последовало. Щелкнул замок, и Надежда вошла во двор клиники.

Этот двор был аккуратно прибран, дорожки расчищены от снега, и кое-где виднелись прогуливающиеся по одному и по двое пациенты. Сама клиника представляла собой двухэтажное кирпичное здание с низеньким флигелем, чуть в стороне имелось еще одно строение, судя по поднимающемуся над трубой дыму – котельная.

От крыльца навстречу Надежде спешила молодая женщина в легкой шубке, накинутой поверх белого халата.

– Сюда, пожалуйста! – Она улыбнулась и повела Надежду к боковому крыльцу. – Варвара Сергеевна примет вас.

Надежду провели в большой кабинет, чем-то напомнивший ей кабинет доктора Синицкой. Только абстрактных картин не было на стенах да метронома на столе.

Навстречу Надежде приподнялась из-за стола плотная черноволосая женщина средних лет.