Маргарита Южина - Свадебный марш на балалайке Страница 34

Соня еще полчаса тарахтела про достоинства блондина, потом заявилась Люся с чашечкой кофе, и гостья вскипела:

– Люська! Дрянь такая! Целый час неизвестно где носилась и принесла сущие помои! Это не кофе! Это напиток для пингвинов! Он же ледяной! И жидкий! Ну, Ксюшенька, я бы еще посидела, но боюсь, что настоящего кофе так и не увижу. А без него я – дохлая муха. Так что извини, отбываю. Ой, у меня еще столько дел. Кстати, ты мне завтра обязательно позвони, расскажи, как тебе частный детектив, не забудь! До свидания, брат моей подруги!

– Веночек не забудьте, – напомнил Дуся и проводил гостью до двери.

Та упорхнула, а Евдоким отважно чмокнул Люсю в щеку:

– За сообразительность! Если бы не ты, она бы никогда отсюда не исчезла.

– Ой, да что там… – закраснелась горничная. – Я теперь всем такой кофе подавать стану.

Люся унеслась по коридору со скоростью резвой кобылицы, а Дуся все никак не мог придумать, что бы такого сказать Ксении, чтобы она не сильно расшаркивалась перед блондинистым детективом. А вообще, зачем он нужен?

– Ксения! И в самом деле, а зачем нам нужен этот напомаженный детектив? – возмутился Дуся, врываясь в комнату.

– Во-первых, с чего ты взял, что он помадится? А во-вторых, Дуся, ну должен нам хоть кто-нибудь разъяснить, что тут творится!

– Все и так ясно. Александр Иванович… Папа умер сам, тебе же четко сказали, даже документ выписали, чтобы ты ничем себе голову не забивала. И все результаты вскрытия приложили, где четко прописали, что погиб отец от аллергического удушья, отек гортани, ну?

Ксения уселась возле окна и сейчас снова мусолила платок.

– Ты… ничего не понимаешь… Ты же не знаешь, у отца была страшенная аллергия на димедрол и еще на некоторые лекарства. Он специально скрывал на какие: всыплете, говорил, чтобы меня успокоить, и ни одна милиция не догадается, от чего я скончался. А димедрола ему половины таблетки было достаточно, чтобы распрощаться с жизнью. Папа все время собирался серьезно заняться здоровьем, и все ему было некогда. Но у нас все знали, что у него непереносимость к лекарствам. Только из-за него мы всем домом вообще отказались от таблеток – только травы. Ты, если хочешь, можешь даже в аптечку к Марфе Николаевне заглянуть, у нее ни одной таблетки, одни клизмы да пипетки. А тут – пожалуйста, взял и выпил!

– Ну, мало ли, решил покончить с собой… у него, может быть, на это причины были…

Ксения разволновалась, принялась бегать по комнате и размахивать руками.

– Ладно, я тебе поверю, отец сам решил покончить с жизнью. Но ты себе только представь, что это за смерть – удушье! Он бы ни за что это не избрал! Один раз, лет десять назад, ему врач без его ведома вколол димедрол, хорошо, что не весь шприц успел вкатить, ты не представляешь, что там было! Отец вмиг посинел, лицо прямо черное стало, ртом воздух хватает, а сделать ничего не может. Застрелиться куда проще. Он бы не стал таблеткой, это однозначно. И потом, с чего бы ему на себя руки накладывать?

Дуся мялся.

– Ты что-то знаешь? – вдруг насторожилась сестра. – Говори!

– Я… короче… я сильно подозреваю, что это он… Ирину Плюшкину… на тот свет… – промямлил Дуся и тут же застрекотал: – Ксюша, только ты не думай, я никому! И потом, там скорее всего несчастный случай! Он наверняка просто оттолкнул Ирину, а та уж сама под колеса закатилась.

Ксения снова присела на кровать, побледнела как простокваша и сурово потребовала:

– Немедленно рассказывай! Говори, с чего в твою башку такие бредовый мысли залетели?

– Понимаешь, я нашел Венеру Венедиктовну. Ну помнишь, нам молочница рассказывала про женщину, которая по ночам машины пугает? Я с ней переговорил.

– Что тебе наговорила эта сумасшедшая? Учти, ее показания нельзя воспринимать всерьез, она душевно нездорова.

– Она нормальная, чего ты? Венера Венедиктовна устраивает пробежки только с целью похудания, а в остальном она такая же, как мы с тобой. Еще и бывшая балерина. Ну так слушай, она вспомнила, что в ту ночь она пробегала по дороге и ей встретились только две машины: одна черная, джип, с царапиной на левом крыле, а другая милицейская. Она это хорошо помнит. Так вот, в ту ночь ехал ваш джип! Я потом смотрел, у вашего крыло поцарапано. Вот и получается, что Ирина чем-то шантажировала отца, скорее всего кассетой, а тот поехал с ней поговорить, ну и не удержался – выкинул девчонку из машины. А потом… может, она и сама под колеса рванула, кто теперь знает, а отец не смог выдержать, ну и напился димедрола…

– Не знаю… даже если и так – где он взял таблетку? У него же на столе ничего не было!

Дуся вспомнил, как он заглянул к Алексу. На его столе действительно было пусто, это Дуся хорошо помнит.

– Ладно, пойдем другим путем, – подытожил он. – Расскажи мне еще раз с самого начала, что Алекс делал вечером перед смертью, кто его нашел, все!

Ксения уже рассказывала ему, но каждый раз как-то сбивчиво, кусками, и теперь она прилежно положила руки на колени и принялась вспоминать.

– Значит, еще дня за два, ты же помнишь, он был какой-то взвинченный, нервный. На нас с тобой тогда за столом накричал, чтобы мы ерундой не занимались, я думаю, ему нездоровилось. Ну а в последний день я тебя выудила из коровьей лужи, а потом… потом мы пришли домой – а там гадалка. Она наговорила всякой дряни, а потом мне позвонили, и я уехала в театр, там у меня Оленька заболела, надо было ей срочно искать замену.

– Ну это я и сам помню. Ты уехала, я взял книгу и уснул, потом проснулся ночью, не мог уснуть и потащился к Венере. Дальше у тебя что было?

– Дальше… Я засиделась в своем театре допоздна: пока всю картотеку подняли, с родителями созвонились, короче, домой вернулась в двенадцатом часу. Спросила Люсю, она сказала, что папа пришел только что и уже спит. Я пошла в душ, вышла и легла. Да! Я еще около часа смотрела по телевизору показ мод, потом глаза стали слипаться, и я уснула. А утром решила поспать подольше, мне все равно раньше двух на работе делать нечего. Но в восемь ко мне влетели Люся с Марфой Николаевной, ну и сообщили… Папа всегда в восемь уже выезжал, а тут… Люся с Марфой Николаевной стали своими делами заниматься, смотрят, уже половина восьмого, а отец еще не поднимался. Марфа уже думала, он проспал, отправила Люсю, а сама геркулес доваривала, ну Люся и нашла его мертвым. Говорит, что лишь за руку взялась и сразу же все поняла. А потом я не помню. Знаю только, что «Скорую» вызвали, они быстро приехали – папу знают, а потом уже «Скорая» в милицию позвонила. И те тоже приехали быстро, отца забрали, а я к тебе понеслась. Вот и все.

– Так, говоришь, первая Люся его увидела?

– Конечно, она всегда свой нос везде сует, поэтому все первая и знает, – фыркнула Ксения. – А ты что собираешься делать? Может, подождем славного молодого человека бесстрашной профессии?

– Ты, конечно, если тебе хочется, можешь встречаться с частными блондинами, делиться с ними своими семейными тайнами, а я себе наметил план действий.

Дуся, забыв про болящее седалище, стал торопливо наряжаться и обильно поливать себя одеколоном, который прилагался к полочке в ванной.

– Нет уж, позволь! – преградила ему путь Ксения. – Сбегаешь?! Меня, значит, одну бросаешь? А еще брат! А между прочим, тебе полагается отписать один из магазинов! Ты не хочешь стать хозяином супермаркета? Учти, я перепишу его на тебя только тогда, когда ты мне поможешь найти убийцу нашего отца!

У Дуси от такого сообщения перехватило горло, и он судорожно подумал: нет ли у него на что-нибудь аллергии? Вообще-то он и без награды собирался отыскать преступника.

– Ну что, согласен? – нервно дергала ножкой Ксения.

– Ксюша, – вкрадчиво начал Дуся. – Сестричка моя бриллиантовая. У меня никогда не было отца. Я ведь не полный идиот, понимал, что с космонавтикой я никакого родства не имею, так – безотцовщина, да и все. А тут вдруг отец нашелся! Да еще какой! А я даже не понял, что такое быть сыном состоятельного человека, какая-то сволочь его убила. И бросать я тебя не собираюсь, я просто решил съездить к Алексу в офис, выяснить там подробности. Неужели не понятно?! Я сам преступника отыщу, и не надо мне никаких благодарностей!

– Ага… Значит, ни магазина, ни наград тебе не надо…

– Не передергивай! Кто же от магазина откажется? Но это ведь не награда, а наследство, я правильно понимаю?

Ксения осталась в доме ждать неотразимого частного детектива, а Макс повез Дусю в офис Александра Ивановича Воротилова. Всю дорогу Дуся ломал голову: кому мог помешать его отец – скромный труженик, владелец сети магазинов, имеющий солидные счета в банках и обладающий властной натурой? И не мог ответить. Евдоким ничего практически об отце не ведал. Может, у Алекса имелась целая эскадрилья завистников? А может, целые стада врагов или жирные стайки конкурентов? Надо было срочно посетить офис.

Сегодня выпал трезвый день у Макса, он и повез Дусю Филина в офис. Макс прекрасно знал дорогу к офису, даже у Ксении спрашивать не пришлось. Мало того, в офисе все великолепно знали водителя шефа, и каждый пытался протянуть ему руку и шепнуть что-нибудь ободряющее, типа «Теперь ты на фиг никому не нужен, да? Вот она жизнь!». Дуся беспрестанно оглядывался – вся контора ему понравилась сразу и сильно. Большие светлые окна, конечно же, самой последней модели, светлые столы, прекрасно подобранные цветы, компьютеры – здоровенные, светло-серые, еще какие-то ящики. Дуся даже не догадывался, для чего они нужны, и женщины! Целая стая разномастных уверенных красавиц! Стильные прически, современные костюмы, макияж, походка… Нет, это бывшему санитару невозможно было перенести без душевного колыхания. Да уж, что он там видел у себя в роддоме? Замотанные акушерки, уже с утра уставшие санитарки да беременные в полинявших форменных сорочках? За беременных, кстати, еще и морду бьют! А тут…