Приватный танец для темной лошадки - Янина Олеговна Береснева Страница 34

решила, что это сторож выходил на перекур и запамятовал. В любом случае, Тане тоже не мешало бы побыстрее покинуть школу, но лучше было выждать, что не столкнуться с директором в коридоре. Спустя минут десять Таня выбралась на улицу через окно, плотно прикрыв его и надеясь, что до утра никому не придет в голову лезть в кабинет. Так как такие случаи в центре города были редкостью, за сохранность имущества она была относительно спокойна. А вот личная жизнь Эльки ее очень беспокоила.

«Неужели красавица Элька крутит любовь с Беляковым? Он женат, и они скрываются? Но зачем Эльке, такой красивой и молодой, этот престарелый ловелас?»

Таня даже потянулась за телефоном, хотела поговорить с подругой, но решила не смущать ее тем, что видела в школе. И подождать, пока та сама захочет поделиться.

Когда с подругой случилось несчастье, Таня, едва придя в себя, сразу же вспомнила этот вечер. И те свои подозрения относительно любовной связи Эльки. Бездействовать было тяжелее всего, но и сделать ничего Таня не могла. Хотя…

У Кая, кажется, были связи везде. В нужный момент он доставал свой кожаный блокнот и находил контакты кого угодно. С его коммуникабельностью и умением очаровывать людей это было совсем не удивительно. Полиция — не исключение. Наверняка у Кая и там были знакомые. И он был единственным, кого можно было попросить о такой деликатной услуге. Таня набрала его номер:

— Пожалуйста, узнай, что случилось с Эллой. Мне ничего не скажут…

Он согласился и перезвонил буквально через час.

— Так, сразу говорю. Ничего особенно приятного. В крови твоей подруги нашли алкоголь и наркотик, а в легких — воду. На набережной скользко, она запросто могла упасть с таким набором «запрещенки» внутри. Ее замерзшую одежду, кстати, тоже нашли у воды. Наверное, кто-то все-таки вытащил, пытался ей помочь… Ну а потом, как ты и говорила, решил не светиться в этой истории.

— Кто это мог быть?

— Не знаю, может, она встречалась с мужчиной. Они выпили, и не только. Гуляли, случилось то, что случилось. И он, испугавшись ответственности, решил слинять. Как тебе вариант?

— Не очень. Если это так, то с ней был какой-то подонок, а не мужчина.

— Ну, тогда лучше думай, что это был случайный прохожий. Когда он ее достал, Элла была уже мертва. И человек, зная, как наша полиция может допекать свидетеля, решил, что ему это ни к чему.

— Допустим. Но как тебе тот факт, что у случайного прохожего оказалась с собой простынь? Бред. Я думаю, нужно…

— Да, думать мы можем что угодно, но ты же знаешь, кто ее родители, — нетерпеливо перебил Кай. — Официальная версия гласит, что у Эллы во время прогулки вдоль реки произошло кровоизлияние связок голеностопа. Она упала, поскользнулась и не смогла выбраться из воды сама.

— Но мы же нашли ее не в воде, а на скамейке, да еще и в таком странном виде… Ты что, хочешь сказать, родители не будут настаивать на возбуждении дела?

— Может, и будут, но без посторонней огласки. Нас они точно в известность ставить не станут. Не знаю, насколько близко ты с ними общаешься. Если считаешь нужным — позвони сама. Насколько я понял, сейчас в полиции активно ищут того, кто выловил твою подругу. Это могло был пролить свет на странные обстоятельства. А теперь, Тройка, извини, но мне надо работать.

* * *

Первым, кого Таня увидела в школе в понедельник, был Даня. Он сидела в дальнем конце коридора на подоконнике, нахохлившийся, словно воробей. Казалось, он чем-то сильно взволнован, потому что периодически шумно вздыхал. Кофта шевелилась на нем, будто стянутая с человека размера на три больше. Таня мельком подумала: а ведь он тоже высокий и темноволосый, как Кай. Но на фоне Таниного возлюбленного Даня выглядел лишь блеклой копией.

Кабинет Кая был закрыт, и девушка решительно проследовала к двери директора. За выходные она набралась мужества и попыталась дозвониться до Элькиной матери, но трубку сняла какая-то пожилая родственница.

Выслушав Танины сбивчивые объяснения, она заявила: родным не до любопытствующих. А набраться смелости и поехать к ним домой Таня так и не смогла — тяготила мысль оказаться лицом к лицу с непомерным человеческим горем.

Постояв с минуту у двери, Таня все-таки постучала в кабинет Белякова. И испытала облегчение, дернув за ручку. Дверь была закрыта. Таня направилась к себе, размышляя, с чего начала бы разговор, окажись Беляков на месте? Наверное, она лепетала бы что-то несвязное, и только все испортила. Но и молчать, скрывая свои подозрения, было невыносимо сложно.

В своем кабинете, теплом и светлом, ей впервые стало неуютно, и Таня даже обрадовалась, когда Даня, покинув подоконник, поскребся в двери.

— Входи, не топчись на пороге, — разрешила Таня.

Присев на стул, Даня молча наблюдал, как девушка делает набросок. До начала занятий оставалось двадцать минут, но время тянулось медленно, словно патока.

— Твоя подруга? — поинтересовался Даня. — Красивая. Я слышал, что с ней случилось. Это просто ужасно.

В глазах у Тани защипало, и картинка стала расплываться. Пришлось даже запрокинуть голову. Даня, хоть и чудак, но всегда слушал ее внимательно, не перебивая и не отпуская шуточек по ходу повествования. В отличие от Кая, которому всегда было некогда, потому Таня не лезла к нему с душевными беседами. И сейчас девушка, наконец, выговорилась. Выплеснула всю боль от утраты единственной подруги.

Даня, выслушав ее, почесал нос и осторожно спросил:

— Страшный случай. Представляю, что ты испытала, когда увидела такое. Снежная русалка… Кстати, ты что-нибудь слышала про секту Зимникова?

— Не думаю. Хотя… Что-то знакомое. А в чем дело?

— Они называли себя сектой бессмертных. И, думаю, ты точно слышала о них. Или хотя бы читала. Лет десять назад про это писали все газеты: их девизом было выражение «Заморозить, чтобы воскресить». Их главный Зимников — бывший ученый, занимавшийся крионикой. Это такая технология сохранения