Дарья Калинина - Киллер на диете Страница 36

И тут подруг словно громом стукнуло! Да ведь у них же есть номер телефона этого человека! Вернее, у них есть полный список номеров домашнего телефона, того, что стоит в квартире старухи Петровны! И среди этих телефонов наверняка есть номер и того типа, которому звонила Аюша! Номер ее убийцы!

– Разумеется, добрая половина этих номеров принадлежит таким учреждениям, как поликлиника, собес или паспортный стол, – рассуждала Мариша. – Старухи любят звонить по таким местам.

Возможно, там еще значились справочные номера аптек города, где вам в любое время дня или ночи скажут, какое из лекарств есть в наличии в той или иной аптеке. Или телефон парикмахерской, или ближайшей подруги. Но это и все! Остальные телефоны, принадлежащие частным лицам, должны вывести подруг на след убийцы. Среди них был – должен быть! – и его номер. А значит, девушкам теперь требовалось всего лишь отсеять все ненужные номера. И… И тогда они найдут убийцу!

Теперь и гибель Аюши представлялась подругам совсем в ином свете. А что, если Аюшу сбросил с лестницы тот же человек, столкнувший Милу с обрыва. А что? Вполне даже логично получается! Одну столкнуть с обрыва на острые камни, а другую – с крутой лестницы, на железные ступени. В том и в другом случае – практически стопроцентный результат. А если жертва останется жива, всегда можно спуститься самому и хладнокровно добить ее.

– Способ убийства больно уж похож в обоих случаях! – произнесла Инна.

– Да. И Аюша явно должна была знать, с кем отправилась на поиски сокровищ Мила. Вот девушку и убили, чтобы она молчала.

– Но откуда Аюша могла быть в курсе этой истории?

– Да сама Мила ей об этом и рассказала! Они же были подругами. А разве у подруг бывают друг от друга секреты?

Инна с Маришей переглянулись и дружно покачали головами. Нет, у них друг от друга секретов точно никогда не было. Разве что совсем маленьких и невинных, вроде того, кто и что приготовил в подарок на ближайший Новый год. Да и то девушки никогда не могли удержать свои секреты и подарки в тайне. И уже заранее знали, что им предстоит увидеть под праздничной нарядной упаковкой.

Они взялись за просмотр тех телефонных номеров, которые им удалось выкрасть из квартиры противной старухи Петровны, с волнующим ощущением, что вскоре им предстоит наконец узнать личность преступника.

– Потому что не может быть двух таких поразительно схожих несчастных случаев, да еще и произошедших с близкими подругами.

– У девушек была какаято общая тайна. И эта тайна и отправила их на тот свет.

Подруги позвонили по всем номерам, представляясь одинаково:

– Вас беспокоят их райжилконторы. Вы знаете, что на вашем доме будут менять часть кровли? В связи с этим вам надлежит прийти к нам и заполнить договор. Алло! Вы меня слышите? С кем я разговариваю? Куда я попала?

Как правило, люди машинально отвечали. Две трети номеров, как и подозревали подруги, принадлежали заведениям социального плана. В частности, той самой жилконторе, где диспетчер очень удивилась, услышав про замену крыши. Но от нее девушки быстро отвязались, просто повесив трубку.

Вычеркнув и этот номер, они изучили свой значительно поредевший список. Что же у них получилось? Всего в списке последних звонков, сделанных с телефона Петровны, значилось три жилых помещения, попросту говоря, квартиры. Но в какой из них живет убийца? Один номер таинственно молчал. А по двум другим номерам ответили женщины. И, судя по их голосам, ровесницы Петровны. Возможно, ее подруги? Ведь должны же были быть у этой старой ведьмы подруги или, на крайний случай, приятельницы?

Обычно у пожилых людей, которые находятся на пенсии и не работают, бывает уйма свободного времени. Все заполняют его поразному. Но большинство предпочитает проводить свой заслуженный отдых в сплетнях и болтовне. А для этого вида досуга необходим широкий круг приятельниц, чтобы было кого обсуждать и кого осуждать.

Повторно звонить по молчавшим номерам и представляться сотрудниками жилконторы подруги не стали. Оповещенные гражданки должны пойти на контакт и при личной встрече. А никакой телефонный разговор не заменит личного контакта, когда по мимике или выражению глаз можно понять, говорит ли человек правду, утаивает от вас чтото или даже попросту врет!

Так что подруги оделись поплоше, причесались попроще, с содроганием напялили на себя старые Иннины куртки, в которых она в свое время ездила за город на дачу и которые таким образом приобрели должную степень затасканности и застиранности, чтобы сойти за одежду работниц ЖЭКа.

– У них еще есть такие темно-зеленые фирменные куртки, – мечтательно произнесла Мариша, когда они ехали по городу. – Вот раздобыть бы нам таких парочку, нас бы ни одна старушенция не вычислила! Или любую другую униформу.

Вместо ответа Инна кивнула головой в сторону открытого окна. Там на дороге велись какието ремонтные работы. И рабочие – преимущественно жители солнечных восточных республик – были облачены в ярко-оранжевые накидки.

– В таких у нас ходят дворники, – пробормотала Мариша, чувствуя, что сейчас ей надо притормозить.

Дорожные рабочие долго не могли понять, чего хотят от них красивые молодые женщины, выскочившие из дорогой светло-голубой машины и пытающиеся чегото добиться от них. Диалог носил несколько односторонний характер. И инициатива главным образом исходила от девушек.

– Продайте жилетку! Сколько вы за нее хотите? Слышите нас? Продайте жилетки!

– Продайте! – жалобно повторяли за ними рабочие. – Сиколько?

– Куртки, говорю, продайте! Они же все равно казенные! За сколько отдадите?

– Отдадите? За сколько?

Вместо того чтобы вступить в жаркие торги, рабочие испуганно жались к стене дома. Они явно недоумевали. И отказывались понимать, что происходит. Таким образом, подруги совершенно парализовали весь процесс ремонта.

Увидев беспорядок, к ним поспешил прораб или бригадир. Одним словом, старший над рабочими. К счастью, он был русскоязычным и к тому же очень энергичным человеком.

– Что тут происходит? – рявкнул он на замерших подруг и на рабочих.

– Вот, – льстиво произнесла Инна. – Курточки хотели бы приобрести. Рыженькие.

Бригадир – здоровенный русский мужик – оторопел.

– Зачем?! – рыкнул он наконец.

– Для сувениров!

– В подарок друзьям за границей!

И, опасаясь, что бригадир сейчас просто пошлет их куда подальше, Инна быстро добавила:

– Даем за каждую жилетку по две бутылки!

Бригадир закрыл рот, хотя явно собирался изрыгнуть порцию проклятий. И в его глазах загорелся хорошо понятый каждому простому русскому человеку интерес. Появилась возможность коечто вынести с работы! А кто же этого не любит? Любят все, поэтому и несут.

Но бригадир решил поторговаться.

– Три!

– С ума сошел?! Даем пятьсот рублей – и забираем две куртки.

– Тысячу!

– Вы ненормальный? Почему так дорого?!

– Водка нынче подорожала.

– Еще скажи, что и закуску нам придется покупать?!

– Закуску как раз и не надо, – рассудительно ответил им дядька. – Закусывать – это только градус понижать. Закуска нам совершенно не нужна! Банка килек еще с прошлого года стоит. Никто на них не претендует.

– Все равно, тысяча – это слишком дорого.

– Не хотите, как хотите. А только меньше никак нельзя. Ведь я еще завхозу должен чтото наплести, чтобы он жилетки эти какнибудь списал. И таджикам хотя бы сотню кину, чтобы они молчали о том, куда их униформа уплыла.

Одним словом, жилетки перешли к подругам за целую тысячу рублей. Честное слово, на распродаже они могли бы приобрести на эти деньги две вполне симпатичные маечки, а не это ярко-оранжевое «знамя труда». Оставив наконец в покое счастливого бригадира и все так же глазевших на них рабочих, девушки поспешили к своей машине с трофеем.

Дорого или не дорого они заплатили, а только теперь в этом наряде их обязательно примут за работников ЖЭКа! Никакие удостоверения не нужны тем, на ком будет подобный яркий, приметный наряд!

Как подруги и рассчитывали, первая же старушка, в чью квартиру они позвонили, выглянув в глазок и увидев их ярко-оранжевый прикид, тут же доверчиво распахнула перед гостьями дверь.

– А я вас жду не дождусь! – воскликнула она прямо с порога. – Я же вам заявку еще на прошлой неделе оставляла. Что же вы так долго?

Так как девушки понятия не имели, о какой заявке идет речь, то они лишь скромно потупились, чем вызвали у старушки новый всплеск негодования.

– А инструменты ваши где?! – воскликнула она. – Или вы голыми руками чебурашку моего отлавливать будете?!

– Что?! – оторопели подруги. – Какого чебурашку?!

– Повадился ко мне, проклятый! – посетовала старушка. – Роется и роется в мусоре каждую ночь. Все разбрасывает по кухне. Я уж мусор не в ведро, а в мешки стала складывать. Расход, конечно, а что делать? Да только он, проклятый, и целлофан рвет. И еще хуже – уже по всей квартире мусор раскидывает. Никакого с ним сладу нет!