Дарья Калинина - Гарем шоколадного зайки Страница 37

– Вот видишь, худшее для них осталось позади.

– Но жить на подачки – это всегда унизительно. Наверное, Богдан это осознавал и возненавидел отца еще больше.

– А Марго? Она ведь дружила с Богданом.

– Ее он ненавидел за то, что у нее было все то, чего сам он оказался лишен. Богатый дом, заботливая мать, которая могла посвятить всю себя воспитанию дочери, а не мотаться с одной работы на другую, чтобы лишь заработать на кусок хлеба. И наконец, у Марго был любящий и могущественный отец, который всячески ограждал свою доченьку от реалий этой жизни. Ничего этого у самого Богдана не имелось. Уверен: он изнывал от зависти и ненависти, бывая в доме Марго и наблюдая за жизнью своей старшей подруги.

– Но Марго-то относилась к нему как к младшему брату.

– Богдан совсем не нуждался в ее сестринской любви, он жаждал ее денег. И став большим, придумал, как сможет добраться до капиталов подруги. Он воспользовался ее доверием к нему и его матери, вынудил Марго заключить с ним фиктивный брак, а потом убил ее!

– Но Богдан в это время уже прятался в квартире на Коломяжском.

– И что? Он был там заперт?

– Нет, но…

– Значит, вполне мог выбраться из города, доехать до загородного дома Марго и затаиться там. А потом вылезти из укрытия и добить Марго.

– Но его же искали люди Иванова. Они обыскали весь дом Марго. Там никого не было.

– Дом достаточно велик. Уверен, там имеется множество потайных уголков, в которые агенты заглянуть не догадались.

– И что ты хочешь сказать? Надо искать Богдана?

– Он – преступник. Я в этом уверен.

И все же подруги сомневались. Слишком мало улик было против Богдана. Допустим, смерть Марго и Максима Галчика делала его богатым наследником, но он ли убил этих двоих? Ведь могло случиться и так, что старший Галчик умер вследствие естественных причин. Переволновался, перенапрягся, бегая от людей Иванова. Вот больное сердце и дало сбой.

– Ну а Марго? Ее-то ведь точно убили! Эксперты однозначно заявили: смерть Марго невозможно назвать естественной. Ее ударили по голове.

– Богдан был в это время на Коломяжском.

– Не факт. Алиби-то у него нет. Вот если бы он находился в отеле в Турции, как мы считали первоначально, тогда дело другое. Тогда вопросов нет.

Какое-то неясное ощущение шевельнулось при этих словах в душе у Киры. Какое-то смутное беспокойство охватило ее, словно бы разгадка случившегося была совсем рядом с ней все это время, но она ее не заметила. Кире были необходимы тишина и покой, чтобы все хорошенько обдумать. Но именно их-то у нее и не было.

– Нашел! – В этот момент воздух разрезал громкий ликующий голос Димы. – Я ее нашел!

– Что ты нашел?

– Ее! Зачетку!

– Ты нашел свою зачетку? – не поверила ушам Кира. – Где? В каком месте?

– Там… – неопределенно бормотал Дима, явно до сих по не верящий в свою удачу.

Парень не сводил глаз с книжицы в простом дерматиновом переплете. Он то подносил зачетку совсем близко к лицу, чуть ли не обнюхивал ее, то отодвигал на длину вытянутых рук, любуясь документом издали. Лицо его сияло.

– Все оценки тут! Все в порядке, ничего не пропало!

Подруги только плечами пожимали. Что же там могло пропасть? Как известно, что написано пером, то не вырубишь и топором. Это новое поколение, выросшее исключительно на цифровых технологиях, начинает воспринимать бумагу, карандаш и способность соединить эти две вещи как нечто удивительное.

– Где ты нашел зачетку? – строго спросила у парня Леся.

– Там.

Язык по-прежнему отказывался повиноваться Диме.

– Где именно? Покажи! – настаивала Леся.

Дима машинально кивнул и повел сыщиц по дому. Двигался парень очень медленно, потому что не в силах был оторвать глаз от драгоценной зачетки.

– Вот тут она и лежала! – наконец с гордостью произнес он, ткнув пальцем перед собой.

Подруги со все возрастающим удивлением оглядели крохотное, малозаметное помещение под лестницей. Лично они сами никогда бы не заподозрили, что под стенными панелями здесь имеется нечто вроде кладовой, в которой хранились запасы моющих средств, губок, тряпок для пола, сменных насадок для швабр, ведер и тому подобной хозяйственной чепухи.

– И здесь находилась твоя зачетка?

– Да!

– Где? Покажи точно.

– Тут, на полке.

И Дима ткнул пальцем в полочку, на которой в ряд располагалось пять баночек с жидким мылом. Видимо, когда-то их тут было десять или двенадцать штук – полная упаковка, но теперь часть мыла была уже израсходована, так что места на полке оказалось предостаточно.

– Хм, – задумчиво произнесла Леся. – Сама зачетка сюда забраться никак не могла.

– Точно. Если бы она просто на полу лежала, тогда еще туда-сюда.

Говоря это, Кира и сама понимала, что даже на пол кладовки Димина зачетка попасть самостоятельно никак не могла. Пусть Дима был бы трижды отличник, но на способностях его зачетной книжки это никак бы не отразилось. Трагедия с Марго произошла в другой части дома. Бар, в котором прятался Дима, – тоже. И поэтому зачетку сюда могли только принести.

– Но с какой целью ее сюда притащили?

– Наверное, это сделала уборщица, – предположила Леся. – Начала убираться в доме, нашла зачетку, подняла и принесла сюда. Выкинуть рука не поднялась.

Услышав это, Дима наконец оторвался от созерцания своего сокровища и воскликнул:

– Могла бы и позвонить! Глупая баба!

– Что? Позвонить? Тебе?

– Ну да! На зачетке есть мой номер телефона. Видите?

И действительно, на первом листке зачетной книжки было указано не только имя и номер группы ее владельца, но также и его контактный телефон.

– У нас многие ребята зачетку теряют, вот декан и принял решение, чтобы на каждой зачетке был указан номер контактного телефона владельца. Нашедшему документ полагается небольшая премия. Позвонила бы мне эта баба, я бы ей еще и шоколадку подарил.

– Можешь подарить ее Лесе, – предложила Кира, но Дима ее уже не услышал.

Он вновь отдался восторженному созерцанию документа, пока Леся присела на маленький стульчик, стоящий в кладовке.

– Да, тут она и сидела, – произнесла девушка, обращаясь к подруге. – Наверное, устала, решила передохнуть. Автоматически положила зачет… А это что тут такое?

С этими словами Леся наклонилась и подняла маленькую белую пуговичку. Она была выполнена в виде крохотной морской ракушки. Маленькая, симпатичная пуговка.

– Наверное, оторвалась от блузки.

– От блузки? – задумчиво переспросила Леся. – Такая крохотная фарфоровая пуговичка, дырочек почти не видно, ее могли пришить только на очень тонкое полотно или шелк. Но знаешь, трудно вообразить, чтобы кто-то в шелковой белой блузке начал бы драить пол или намывать лестницу.

Но Кира считала, что сейчас в мире все так сильно перемешалось, что уже ничего не поймешь. Пуговица может оказаться всего лишь дешевой пластмассовой подделкой, которая уже через пару месяцев носки вся оботрется и потеряет товарный вид. Или же дорогая блуза могла быть подарена хозяйкой своей прислуге. Безалаберная Марго была человеком не жадным, так что такой поступок был вполне в ее духе.

– Да и вообще, какая разница, откуда зачетка взялась тут?! – воскликнула Кира. – Главное, что она нашлась. Пошли праздновать?

Но Дима намека снова не услышал.

– Мне пора домой, – заявил он неожиданно. – Хочу обрадовать маму. Когда мы поедем в город?

В принципе подруг в этом месте больше ничего не держало. Они доставили Диму до подъезда его дома, и счастливый студент помчался к себе, даже не подумав поблагодарить девушек или хотя бы пригласить их к себе на чашку чая.

Время уже близилось к полудню, и всю дорогу до города Дима жаловался, как сильно урчит у него в животе от голода. И со смаком описывал пышные ватрушки с творогом, которые напекла его мама и которые он тотчас по приезде обязательно уничтожит. Так что подруги не стали скрывать от своего приятеля, что и сами не против чего-нибудь перехватить. Но приглашения от Димы, сколько они ни ждали, так и не последовало. Попрощался и, счастливый, убежал наверх.

На случай, если он сам или его мать все же спохватятся, подруги не стали сразу же уезжать. Учитывая, сколько сил они потратили на Диму и его проблемы, чашку чая с ватрушкой или на худой конец простым бутербродом они точно заслужили. Ольга должна была это понимать. Но позвать подруг к себе она так и не додумалась.

Осознавать это было больно. Простая вежливость иной раз бывает куда приятнее, чем дорогой подарок.

– Может быть, они потом тебя как-нибудь отблагодарят, – предположила Кира, искоса глянув на расстроенное лицо Леси.

– Вряд ли. Если уж даже сухое спасибо трудно из себя выдавить, чего-то большего ожидать не стоит.

Кира не знала, что на это возразить. И поэтому сказала:

– Поедем, нас уже Лисица дома заждался.