Елена Логунова - Конкурс киллеров Страница 37

— Похоже, это другая сумка, — резюмировал он. — У той, Жора говорил, подкладка была надорвана, он в дырку деньги и сунул, а здесь шов ровный, чистый, и сама шелковая подкладка совершенно гладкая, без зацепок и катышков. Точно, другая сумка.

— Вот зараза, — огорчился Бармалютка.

— Не переживай, та кошелка наверняка у этой бабы дома, и я придумаю, как до нее добраться, — пообещал Мелюзгаврик.

— Ага. А который час? — спохватился Бармалютка.

— Хочешь спросить, сколько времени осталось? — уточнил Мелюзгаврик. — Тринадцать минут.

— Успеем, — Бармалютка достал из рюкзака плоскую фляжку.

— Смотри, не пролей, — предупредил с беспокойством следящий за ним Мелюзгаврик.

— Открой, — Бармалютка передал ему фляжку, вынул из чехла нож и осторожно разжал зубы бабе, продолжающей пребывать в беспамятстве.

Патентованное аэрозольное средство гарантировало жертве, как минимум, получасовой обморок.

Свинтив крышечку, Мелюзгаврик наклонил фляжку и по лезвию ножа аккуратно влил в рот дамочке примерно полстакана ароматной коричневой жидкости.

— Отличный коньяк, — чутко принюхавшись, заметил Бармалютка. — Армянский, да?

— Молдавский, потом допьешь. Осталось одиннадцать минут.

Следующие пять минут братья-разбойники провели в молчании. Жертва тоже помалкивала, так и сидели в тишине, пока Мелюзгаврик, в очередной раз поглядев на часы, не решил:

— Пора!

Милосские поспешно подхватили бездыханную бабу под руки и быстро поволокли к железнодорожной насыпи. На раскаленные рельсы бессознательная жертва улеглась без возражений. Заботливо поправив тело так, чтобы стальная полоса рельса пришлась аккуратно под талию дамы, Бармалютка цинично сказал:

— Прощай, дорогуша! — отряхнул руки и, бодро насвистывая похоронный марш, заспешил прочь от места будущей драмы.

Мелюзгаврик догнал его уже у гаражей. С приятным чувством хорошо сделанной работы братья Милосские погрузились в припаркованный поодаль автомобиль и укатили в город, не дожидаясь трагической развязки.

До урочного появления электрички оставалось менее двух минут.

Ах, как льстила я себе, надеясь после смерти попасть в рай! Не тут-то было! Судя по всему, меня определили в самое что ни на есть пекло!

Задыхаясь от жары и духоты, я лежала на раскаленной поверхности, и по моему распаренному лицу кто-то энергично возил шершавой мокрой тряпкой. Однако странные у них тут в аду порядки, я лично мою мясо прежде, чем кладу его на сковородку, а не наоборот…

Внезапно, прервав мои невеселые мысли, на меня обрушился ледяной водопад! Едва не захлебнулась!

Нечленораздельно пробулькав нехорошее слово, я открыла глаза и сквозь пелену заливающей их воды увидела возвышающуюся надо мной величественную фигуру в белом. Ой! Неужели добрый боженька внял моим молитвам и перевел меня под свою юрисдикцию?! Но тогда почему же мое состояние по-прежнему далеко от райского блаженства?

— Ну что, очнулась, дура ненормальная?! Или повторить? — пророкотал с небес знакомый голос.

Это же Ирка! Выходит, я еще жива!

— Нормальная, — слабо воспротивилась я, пытаясь приподняться.

Оказывается, подо мной была вовсе не адская сковородка, а раскаленный солнцем бетон двора, и физиономию мою вылизывала не тряпка, а мокрый собачий язык!

— Ненормальная, — упрямо повторила Ирка. — Только ненормальные лакают в такую жару коньяк!

— Согласна, — кивнула я, враз об этом пожалев: казалось, в моей черепной коробке взорвалась граната. — Я, например, в такую жару пью только минералку!

— Да? — фыркнув, Ирка склонилась надо мной и оскорбительно принюхалась. — Тогда почему от тебя разит коньяком?

— Каким коньяком? — искренне удивилась я.

— По-моему, хорошим! Три звездочки, не меньше!

— Слушай, звездочка моя, — теряя терпение, воззвала я к подруге. — Хватит молоть ерунду! Я вообще не понимаю, что происходит? Ты зачем облила меня ледяной водой? Мне холодно!

— В морге тебе было бы еще холоднее! — заявила Ирка.

— В каком морге?!

Надувшись, Ирка молчала.

— Знаешь, я и впрямь ничего не понимаю, — призналась я, с великим трудом поднимаясь на ноги.

Одежда на мне была мокрая и эффектно дымилась, быстро просыхая под палящим солнцем.

— Пожалуйста, помоги мне войти в дом, я хочу прилечь, а потом мы продолжим этот увлекательный разговор, — попросила я.

Все еще обиженно хмурясь, подруга провела меня на крытую веранду, усадила на плетеный диванчик и поведала страшную историю, настоящий ужастик!

Оказывается, когда я покинула родную телекомпанию, Настя позвонила Ирке. Думаю, Настасье просто было скучно и совершенно нечего делать. Она поведала Ирке, что я была какая-то странная, вся такая бледная, загадочная и молчаливая, и предположила, что я заболела. Тепловой удар или что-то в этом роде.

— Ленка — молчаливая? Да уж действительно, это на нее не похоже, — согласилась Ирка, абсолютно не собираясь обращать внимание на Настины фантазии.

Однако время шло, а я не появлялась, Ирка начала беспокоиться, в конце концов взяла на поводок Томку и пошла меня встречать. На подходе к железнодорожным путям норовистая собака вырвалась и помчалась вперед. Ирка, ругаясь, поскакала следом и успела как раз вовремя, чтобы помочь Тому стащить мое бездыханное тело с рельсов.

— А через полминуты по ним прошла электричка, — будничным тоном закончила свой рассказ подруга.

Мне стало нехорошо. На этот участок пути электричка вылетает из-за поворота, увидеть меня машинист, конечно, успел бы, а вот остановить разогнавшийся поезд — наверняка нет. Хороша бы я была, прокатись по мне электричка!

— Колян бы меня убил, — пробормотала я, но тут же сообразила, что несу чушь. — Ирка! Поверь мне, пожалуйста: коньяк я не пила, на рельсы не ложилась. Правда, сразу за гаражами со мной действительно случилось что-то вроде обморока, но, во-первых, у нас хронология не сходится, когда я там шла, до прихода электрички оставалось еще минут двадцать. Не могла же я лежать на рельсах больше четверти часа? Хоть и редко, но люди по этой дорожке ходят, меня бы нашли раньше… А во-вторых, перед тем как я отключилась, ко мне подскочил какой-то мужик, он еще руку в мою сторону протянул… Ирка! По-моему, меня опять пытались убить! Сначала усыпили…

— Да, потом напоили коньячком, — скептически протянула Ирка.

— Так и было! Подержали меня где-нибудь, а перед самым подходом поезда уложили на рельсы! Слушай, какой хороший план, можно сказать, идеальное убийство! — невольно восхитилась я. — Даже я не могла бы придумать лучше! Со стороны — чистейший несчастный случай! Сама посуди, как все логично: напилась глупая баба в жару коньячища, на солнцепеке сомлела да и упала на рельсы, такое вот невезенье…

— Коллеге своей скажи спасибо, — хмуро произнесла Ирка. — Настасья, конечно, курица безголовая, но, если бы она не позвонила…

— То безголовой была бы я, — я нервно хихикнула. — Ну, спасибо всем! И Насте, и Томке, и тебе!

— Кончай раскланиваться, — отвергла мои реверансы сердитая Ирка. — Ты лучше думай, что мы теперь делать будем! Я считаю, что ты кому-то насолила не по-детски! Рано или поздно, но тебя обязательно пристукнут, а мне бы этого не хотелось…

— Мне тоже, — согласилась я, послушно пытаясь думать.

Ничего особенно дельного в голову не приходило. Наверное, надо активизировать расследование, авось между прочим в процессе выяснится, кто открыл сезон охоты на меня!

Правда, ниточек, за которые можно было бы потянуть, у меня, кажется, не осталось. Даже не знаю, за что схватиться. Хотя… Есть ведь у меня выход еще на одного человека, чья фамилия значится в списке. Как его там? Черт, не помню, Генка тыкал пальцем куда-то в середину списка…

— Дай телефон, — велела я Ирке.

Подруга послушно приволокла мобильник, но в редакции «Живем!» мне доверительно поведали, что милостивый государь Геннадий Конопкин изволили преизрядно нафуршетиться и с полчаса назад побрели домой, красиво вычерчивая на тротуаре синусоиду.

— В такую жару пьют только ненормальные, — в сердцах повторила я.

Положила трубку, подумала немного, почесала в мокром затылке и вопросительно посмотрела на Ирку.

— Послушай, у тебя ведь скоро день рождения?

— В октябре. Это разве скоро? — удивилась подруга.

— Скоро, скоро, — отмахнулась я. — Слушай, я знаю, что так не принято, но, может быть, ты позволишь мне сделать тебе подарок заранее? В порядке исключения?

— С чего бы это? — Ирка подозрительно прищурилась и вдруг испуганно закрыла рот ладонью. — Ленка! Господи боже! Ты что, боишься, что не доживешь до октября?!

— Свят, свят, свят! — перекрестилась я. — Я вовсе не к тому! Просто так нужно, я потом объясню, зачем, ты только разреши, и мы пойдем в ювелирный магазин. Ты же хотела что-нибудь с кораллами?