Иоанна Хмелевская - Роман века Страница 39

– Что-что?

– В Сопот…

– Одна?

– Нет не одна…

Полковник задумался и вдруг посмотрел на меня с чрезвычайным интересом:

– Ах да, в Сопот езжайте. Но предупреждаю, больше никуда!

– Не думаете же вы, что я сяду в лохань и попытаюсь бежать в Швецию! – разозлилась я. – И вообще, пусть капитан найдет тот кусок картона со следом ботинка и ищет по ботинкам, а не по драгоценным камням! Чтобы след не затерли, я заклеила его целлофаном…

– Мы вам за это очень признательны, – ехидно остановил меня полковник, – так же, как и за ценные указания. Не преминем воспользоваться…

Свежая мысль о том, что при подозрении в краже такого размера меня должны сразу посадить, посетила меня лишь к вечеру, когда я направлялась в скверик, на встречу с Мареком. Отношение полковника ко мне казалось странным. С одной стороны, он уперся, что я коварно увела сто тысяч долларов, а с другой – отпускает на побережье. Одну. Сопровождения мне не дал, ни одна собака мной не интересовалась, никто за мной не следил, что все это значит?..

– Хуже всего, что от волнения я даже не попыталась его спросить о непонятном. Половины до сих пор не пойму, – с горечью сообщила я, когда ко мне подсел Марек и мы медленно ехали по темным улицам нижнего Мокотова. – По дороге мне удалось кое-что выжать из капитана, кое о чем я начала догадываться после вопросов, которые мне задавали, но потом все заслонили бриллианты, остальное забылось. Мне кажется, что это еще не конец аферы. Про взломщика милиция ничего не знает, а кроме того, не вижу главаря всего предприятия. Раньше я думала, что это шеф, но нет, не похоже. Я начинаю думать, что главного так и не поймали. Мне ясно, как это происходило. Они переправляли все, что попадалось, под подходящим прикрытием. Дега и Коссак проходили как олени на водопое, иконы – как чеканка на патриотические темы, шпага придворного Зигмунта Августа вероятно выбиралась в путешествие в виде чупаги, а в рукояти ее был рубин с кулак величиной. Кто-то это скупал или воровал, потом кто-то переделывал, кажется, именно у шефа была мастерская по производству этих художественных произведений, но все это не вяжется с передачей ему пакета… Потом кто-то искал людей, отправляющихся в путешествие. Все это наверняка было перемешано, все занимались всем, но кто-то должен был все организовать и за всем следить. Кто? И зачем капитан гоняется за комодом? Но самое странное не это…

Марек терпеливо, ничем не выдавая своих эмоций, слушал.

– А что? – спросил он, когда я остановилась, чтобы подозрительно на него посмотреть.

– Они разрешили мне додуматься до всего, – пробормотала я через минуту. – Полковник не слепой, он прекрасно видел, о чем я догадываюсь, и вообще этим не интересовался. Он не посадил меня за бриллианты. Позволил самостоятельно раскрывать разные служебные тайны. Что ему от этого? Он не тот человек, который делает все не думая, у него должна быть цель, но какая? Пока я вижу одну…

– Ну? Какую?

– Главарь существует Его не поймали. И этот главарь – ты. Зная, что я все тебе расскажу, он попытался спугнуть тебя моей болтовней, надеясь, что ты ошибешься. Так всегда делают с самыми закоренелыми преступниками, которым ничего не пришьешь. Ты должен ошибиться сейчас, убить меня, возможно на это он и рассчитывал. Не знаю, где мы, но место мне кажется подходящим, никак не пойму, почему я тебя не боюсь. Где мы?

– Кажется на Садыбе. Тут ворота кооперативных садов. Никто не ездит, можно остановиться.

Я развернулась задом к воротам, въехала в заросли сорняков и остановила машину. У меня возникали все новые идеи. Марек выслушивал мои рассуждения с явным интересом, возможно, заметив в них долгожданные симптомы мышления.

– Одного я никак не пойму, – продолжала я, немного сменив тему. – Что случилось с таможенниками, напились, что ли? Как можно было не обратить внимания на такую мазню?!

– Это я могу тебе объяснить.

– Как?! Ты знаешь?

– Примерно. Мне удалось додуматься. Это не предназначалось для вывоза…

Как всегда он остановился на некоторое время, после чего начал объяснять. Все оказалось неописуемо сложным.

– Предприятие было довольно разветвленным, а все заинтересованные лица соблюдали основы конспирации, не встречаясь друг с другом. Один из ближайших помощников шефа перепугался, от того, что милиция заинтересовалась его братом, стянувшим мешок муки с государственной мельницы. Помощника учили, что для золота, прежде всего, надо показать его вес. Желая побыстрее избавиться от опасного товара, он показал вес, что получилось не лучшим образом. Не имея понятия о начинаниях Мачеяков, он отправил пакет обычным путем и воспользовался чужим человеком, как посыльным. Что касается картин, их качество никого особенно не заботило, порядочные люди из лучших побуждений посылают и не такую мазню. В данном случае, это должна была быть семейная реликвия для кого-то эмигрировавшего еще до первой мировой войны, скорее всего, еще несовершеннолетним…

– Ну ладно, а рамы?.. – растерялась я. – Кто видел такие рамы?!

– У них было даже письмо, в котором эмигрант просил сделать рамы для картин из камня с поля его предков…

– Мрамор с поля?..

– Это деревня под Хенчиным, рядом с каменоломнями…

Довольно долго я не могла прийти в себя. Трюк с пакетом для шефа от начала до конца превосходил человеческое понимание.

– Откуда, ради бога, ты все это знаешь?

– Какой там знаю, догадался. До этого легко было додуматься…

Я обиженно и недоверчиво посмотрела на него:

– Конечно, додуматься легко… А легче всего было догадаться о мешке муки. После краж муки с мельниц всегда бывают такие последствия. Все нормально. Ты меня в могилу вгонишь… Слушай, а зачем им было меняться на нас? Зачем им это понадобилось?

– А ты не догадалась?

Я чуть не задохнулась:

– Послушай-ка, сокровище мое, – разозлилась я. – Если бы все догадывались до всего самостоятельно, в мире не было бы ни тайн, ни неожиданностей. Никакая информация не понадобилась бы, а пресса и радио разорились. Перестань меня учить! Да, догадываюсь, они тоже догадывались, что за ними следят, и решили незаметно исчезнуть. Пожалуйста, это я знаю. Но зачем?!

– Что зачем?

– Исчезать! Зачем?! Что они собирались сделать за то время, пока их не было. Что-то же хотели, мне теперь никто не докажет, что они заперлись в лесной избушке и втроем занимались любовью! А исчезали, чтобы не смущать молодых милиционеров!!!

– Конечно нет, им надо было другое. А как ты считаешь? Подумай, с какой целью?

От злости меня посетило вдохновение:

– Выкапывали в лесу спрятанные сокровища, – раздраженно сообщила я. – Встречались с контрабандистами на какой-то из границ. Собственноручно в укрытии изготавливали мазню. Убили кого-то. Обокрали музей. Обделывали свои делишки.

– Вот, очень близко. Именно обделывали делишки. Подумай, если у них намечалась сделка, они хотели что-то купить или украсть… Или заменить картины, оригиналы на копии, возможно в церкви, или еще что-нибудь…

– Да, они не могли это сделать, зная, что за ними следят. Ладно, будь по-твоему, я догадываюсь, что они делали полезные приобретения, спокойно, без помех. Это действительно было так срочно и так выгодно, чтобы заниматься трюком с заменой?

– А если у них было несколько срочных дел? Если в последние месяцы их деятельность была затруднена, если они боялись милиции и не имели свободы, если добра собралось столько, что об утрате они и думать не хотели?..

– Понятно, миллионы рядом, а добраться нельзя. Даже если они и купят что-то, переправить не смогут, потому что за ними следят. И шефу не отнесут, и вообще ничего не сделают. А не мог эти сделки провернуть кто-то другой? Обязательно они?

– Все считали, что за ними следят. Кому-то была нужна свобода действий, вот они ее и получили. Благодаря этому, после многих месяцев проволочек, они смогли увидеться с разными людьми, получить у них всякие ценные вещи, завербовать новых, чистых людей, выезжающих за границу…

– А!.. Все, кто с ними встречался, засвечивались и контролировались?

– Вот именно. А им надо было столкнуть все оставшееся имущество, потому что они собирались ликвидировать предприятие. Ты понятия не имеешь, насколько подвижны они были, объехали всю Польшу…

– Им приходилось избегать гостиниц и самолетов, чтобы не называть имен, – заметила я. – Скорее всего, они ночевали у частников. В Кракове купили иконку, в Познани уговорили кого-то отвезти посылку в Париж…

– Примерно так все и было. Только умножь все на десять. Ну и самое главное, они должны были встретиться с тем, кто охранял остатки баронских сокровищ, и встретиться так, чтобы его не обнаружить. То есть тайно.

– Что ж, я действительно неплохо догадалась. А во второй раз они хотели проделать то же самое?