Дарья Донцова - Квазимодо на шпильках Страница 4

– Извините, – пролепетала я, – но ваш дедушка…

Девчонка сделала глоток и прервала меня:

– Семен Кузьмич мой муж.

– Простите, но…

– Ничего, ничего, я привыкла.

– Он…

– Замечательный человек и великий ученый.

– Да, конечно, но ему плохо, похоже, сердечный приступ.

Девица вскочила и понеслась в кабинет, я медленно потащилась за ней. Да уж, я хотела поделикатней намекнуть ей, что Семен Кузьмич скончался, а вышло как в анекдоте, когда доктор, отправляя санитара сообщить родственникам о кончине Иванова, просит: «Ты там поосторожней, ну не сразу все им на голову вываливай».

Санитар выходит в холл, видит толпу людей и говорит: «Так, все, кто хочет навестить своих, встаньте слева. А вы, Ивановы, куда прете, вам теперь туда не надо. Ждите справа, я вам сейчас деликатно объясню, что случилось!..»

Из кабинета донесся вопль. Я вернулась на кухню, налила в стакан воды и пошла отпаивать вдову. Да, похоже, мне придется тут задержаться. Не бросать же бедняжку в такой ужасной ситуации одну. Надо же, оказывается, этот старик ее муж, ну и ну, да у них разница в возрасте лет пятьдесят!

Когда я вновь вошла в кабинет, девица прекратила визжать и неожиданно тихо сказала:

– Это не он!

Я подскочила.

– Как не он! В кресле не ваш муж? А кто?

– Нет, там Семен Кузьмич, – прошептала она.

Я протянула ей стакан воды:

– Выпейте и позвоните в «Скорую помощь», вдруг ему еще можно помочь!

Честно говоря, то, что профессор мертв, было понятно сразу, но вызвать медицину все равно надо.

– Это не он, – повторила «профессорша», – не Веня, не Веня, не Веня…

Понимая, что у нее начинается истерика, я толкнула ее на диван, сунула ей в руки стакан и попыталась привести в чувство.

– Конечно, не Веня.

– Вы верите, да? – Хозяйка подняла на меня голубые глаза.

Я увидела на маленьком столике трубку радиотелефона, без спроса схватила ее и, набирая «03», ответила:

– Естественно, сколько лет вашему Вене?

– Двадцать пять.

– А в кресле сидит совсем пожилой, даже старый человек, это не Веня, а Семен Кузьмич.

Девица одним махом осушила стакан и стала слушать, как я объясняюсь с диспетчером. И только когда трубка снова вернулась на столик, хозяйка ожила.

– Это не Веня убил!

– Кого? – вздрогнула я. В комнате, несмотря на горячие батареи, было прохладно.

– Семена Кузьмича.

– Кто говорит об убийстве, – я попыталась ее успокоить. – Ваш муж человек преклонных лет. Очевидно, он страдал сердечно-сосудистыми заболеваниями. Конечно, ужасно, когда близкий тебе человек уходит из жизни. Но, с другой стороны, он покинул этот мир сразу, без мучений и страданий, быстро…

– Даже слишком быстро, – перебила она меня, – вы его лицо видели?

– Нет, – растерялась я, – голова-то свешена на грудь, волосы у вашего супруга достаточно длинные…

Внезапно девица вскочила, подлетела к креслу и убрала с лица трупа прядь седых волос. Я ойкнула и стекла на диван.

Прямо посередине лба виднелась маленькая, аккуратная темно-бордовая дырочка.

ГЛАВА 3

Домой я явилась к ужину, держа под мышкой коробку с крокодильчиками. Ира, так звали молоденькую жену убитого профессора, была настолько потрясена случившимся, что у меня не хватило духу всучить их ей.

И потом, зачем они Ире, если Семен Кузьмич ушел в лучший из миров?

Правда, я попыталась было вернуть Асю и Васю Федору, но дверь в его квартиру открыла теща Лапикова и запричитала:

– Ой, ой, ой! Федора в больницу сволокли! Ну прям беда, Натка со сломанной ногой, и Федька тоже, как сговорились, Анька в клинике, а вдруг я заболею? Кто за мной ухаживать будет!

Сами понимаете, предлагать человеку в такой ситуации еще и крокодилов, пусть даже совсем крохотных, было не с руки, и я потащила коробку к себе.

Узнав, что в нашей семье временно, до выздоровления Федьки, поживут два аллигатора, Кирюшка страшно обрадовался, Юлечка же сурово спросила:

– И где они будут находиться?

– В ванне, конечно, – затарахтел Кирюшка, – в воде.

– А мыться как? – налетела на него Юля.

– Будем в баню ходить!

– Еще чего! – закричала она.

– Зачем ты орешь? – возмутилась Лиза. – Чем тебе крохотные крокодильчики мешают, такие прикольные, Ася и Вася! Надо девочкам показать.

– Ага, – кивнул Кирюшка, – и Петьке тоже!

– Вот! – торжественно заявила Юля. – Вот этим и мешают! Во-первых, сюда, словно в зоопарк, начнут шляться все школьники Москвы и области, во-вторых, не помыться, в-третьих, звери вырастут и сожрут всех: нас, собак, кошек, хомяков и жабу.

Кирюшка покосился на аквариум, где мирно дрыхла заматеревшая от старости Гертруда, и переставил его на холодильник. На лице мальчика читалось: ну сюда-то им точно не добраться!

– Крокодилы у нас ненадолго, – быстро сообщила я, – лишь до выздоровления Федьки.

– А если он там полгода проваляется? – не успокаивалась Юля. – Прикажете мне принимать душ, стоя по колено в аллигаторах?

– Вредная ты, – покачала головой Лиза, – прям сил нет! Какие проблемы?! Когда соберемся купаться, переложим их в таз.

– Они нас сожрут, – не успокаивалась Юля.

– Не волнуйся, тебя не тронут, – утешил ее Кирюшка.

– Это почему? – настороженно поинтересовалась Юлечка.

– Тебе уже двадцать пять лет, – на полном серьезе ответил он, – твое мясо старое, жилистое, невкусное, в общем, фу! Это нам с Лизкой бояться надо.

Пару секунд Юлечка хлопала глазами, потом выхватила у меня из пальцев журнал «Семь дней» и, треснув им Кирюшку по макушке, прошипела:

– Ну погоди, я тебе покажу старое мясо. Только приди, только попроси очередное сочинение написать!

Выпалив последнюю фразу, она вылетела в коридор с такой скоростью, словно за ней и впрямь неслась стая крокодилов, злобно щелкая зубами.

Перед тем как лечь спать, я сунула нос в ванную и полюбовалась на Асю и Васю. В большой белой чаше они выглядели сиротливо и уныло. Я ощутила укол совести. Бедные малыши, привезли их из солнечного теплого Таиланда в снежную февральскую Москву. Вместо бассейна или реки с водорослями – пахнущая хлоркой вода. И, наверное, они голодны. Интересно, чем кормят крокодилов? Надо завтра поехать в зоомагазин «Марквет» и все разузнать. Не удивлюсь, если найду в продаже специальный сухой корм для аллигаторов.

ГЛАВА 4

На следующий день я дежурила на работе. Тем, кто плохо знаком со мной, объясняю, что мы с моей подругой Федорой открыли детективное агентство «Шерлок». Контора наша дышит на ладан, клиентов практически нет. В свое время, когда у моего ближайшего приятеля Володи Костина случились крупные неприятности на службе – я об этом уже рассказывала и повторяться не хочу[2], – он сгоряча подал заявление об уходе из органов внутренних дел. Целых три дня Вовка ходил непохожий на себя, пугая нас своим решением пойти работать охранником в бутик. И тогда я предложила майору «вступить в долю».

Володя оживился, повеселел, приехал в «Шерлок» и разочарованно заявил:

– Это же контора умершего кролика!

Мы с Федорой обозлились, но Вовку было жаль, поэтому ничего не сказали ему, только предложили:

– Давай, налаживай дело.

Костин очень вяло отреагировал на это предложение, но тут его вызвали на прежнее место работы, и… Володя благополучно вернулся назад. Вскоре ему должны присвоить новое звание, и он стал совсем таким, как до знакомства со своей, с позволения сказать, женой. Единственное, что он перестал делать, – это крутить бесконечные романы, похоже, история с женитьбой начисто отбила у него охоту иметь дело с дамами.

Сейчас Федора укатила со своим благополучным, богатым мужем на отдых за границу. Мне она перед отъездом велела:

– Сиди каждый день в конторе, авось клиенты появятся.

– Откуда бы им взяться? – вздохнула я.

– Я объявление в газеты дала, – пояснила Федора, – надеюсь, сработает!

Я была настроена не столь оптимистично, но указание выполнила. В здание, где мы арендуем комнату, прибываю к десяти утра, а ухожу в восемнадцать. Телефон молчит, а в дверь стучат крайне редко, в основном клиенты фирмы «Путешествие-тур», которая расположена рядом с нами. Только не подумайте, что этим людям необходим частный детектив! Они просто путают двери.

На работе я провожу время в полное свое удовольствие. Сажусь в кресло и начинаю читать книги. Одна беда – зарплаты нет никакой, что, в общем, понятно. Откуда бы «Шерлоку» взять средства на оплату сотрудников? Кстати, хоть нас с Федорой всего двое, агентство открыто по всем правилам, с лицензией, мы имеем красивые темно-бордовые удостоверения.

У Федоры там записано: «Генеральный директор частного детективного агентства «Шерлок». У меня – «Начальник оперативно-розыскного отдела». Хорошо, что в этих документах не принято указывать, сколько сотрудников у вас под началом, потому что мой отдел состоит всего из одной штатной единицы, то бишь меня. Федора, впрочем, имеет одну подчиненную в моем лице.