Наталья Александрова - Тарантул на каникулах Страница 4

— Вот это мило, — вслух сказала Лола. — Оказывается, мы с Ленечкой только компаньоны.

А я-то по наивности думала еще, что мы — друзья, коллеги, в общем — близкие люди…

В это время она почувствовала, как по ноге скользнул пушистый хвост. Это кот Аскольд, прятавшийся в комнате у Лолы, выражал ей свою солидарность. Сердце у Лолы тотчас защемило, она точно знала, что их ожидают неприятности, Аскольд умел предчувствовать их, как лягушки предчувствуют землетрясение.

Причем неприятности эти будут по вине Леньки, он несправедливо обидит Лолу, как уже бывало. Только в этом случае Аскольд становился на ее сторону.

— Нас ожидают большие испытания, — сказала Лола коту и Пу И, — мы должны держаться вместе.

Пу И согласно тявкнул, кот промолчал.

— Ну вот, милая, все улажено, — сказал Леня, входя в комнату, — ты можешь жить у нас сколько захочешь…

— Спасибо, папа, но.., ты знаешь, — Света потупилась и принялась выводить пальцем по столешнице какие-то загадочные знаки, — есть еще одна проблема… Дело в том, что я приехала не одна…

— То есть как это — не одна? — испугался Леня. — А кто еще с тобой?

— Кузя… Я надеюсь, он тебе понравится…

И он не будет вам мешать…

— Кузя? Кто такой Кузя? Это что, твой друг? Нет, дорогая моя, ты — это одно дело, а твои друзья.., боюсь, что Лола этого не одобрит!

Света подняла глаза. Они были полны слез.

— Но он очень тихий! — проговорила она, доставая свой платок. — И он очень мало ест!

— Да, но все-таки… — начал Леня, — совсем не в этом дело… Много или мало он ест, не играет роли, но просто это как-то неудобно… А ему что — больше не у кого остановиться?

— Кузе? — удивленно воскликнула Света. Но он без меня погибнет!

— Тебе не кажется, — осторожно начал Маркиз, — что в вашем возрасте такие сильные чувства еще.., как-то несвоевременны?

— В нашем? Что значит в нашем?

— Ну, я имею в виду — в твоем и Кузином!

Ведь вы с ним, я думаю, ровесники?

— Мы с Кузей — ровесники? — изумленно переспросила Света. — Что ты говоришь, папочка!

— А что, — Леня на всякий случай сел, — он старше тебя? Намного?

— Да что ты! — девочка захлопала глазами. — Ему еще нет и года!

— Боже мой! — Леня схватился за сердце, — кто же его отпустил с тобой? И где он сейчас?

— В коридоре, — спокойно ответила Света, в моем рюкзаке!

— Как? Леня выпучил глаза. — Он там.., все это время? Но ведь ему нужно есть и.., и многое другое! Неси его сюда, скорее, пока с ним ничего не случилось!

— Да что с ним случится-то? — Света встала и отправилась в коридор. — Есть он может раз в неделю, а перед отъездом я его как следует покормила… Думаю, спит себе спокойно…

Леня сидел за столом в состоянии, близком к шоку. Наконец на пороге кухни снова появилась Света. В руках у нее была маленькая картонная коробка.

— А где.., где Кузя? — взволнованно спросил Маркиз.

— Вот он. — Девочка поставила коробку на стол и откинула боковую крышку.

— Здесь? — Леня уже перестал что-нибудь понимать.

— Ну да! Кузя, Кузенька, покажись нам! — и Света постучала пальцем по стенке коробки.

Из коробки высунулось что-то черное и мохнатое.

— Что это? — Леня наклонился, чтобы лучше разглядеть странное создание.

— Это Кузя! — и девочка снова постучала по картонной стенке.

Тут же на стол выбежал огромный черный паук.

— Кузенька! — заворковала девочка и ласково погладила мохнатую черную спинку. — Правда, он очень красивый?

— Так Кузя — это паук? — проявил Леня удивительную догадливость. — Боже мой, а я-то подумал.., но какой он большой!

— Да нет, что ты! Он еще совсем маленький! — девочка продолжала гладить паука, и Лене показалось, что он тихонько замурлыкал, как Аскольд, когда у него бывает хорошее настроение. — Ты не видел больших! Он вырастет в половину этого стола! Ведь он — птицеед, а они — самые большие пауки на свете!

— Что это? — раздался вдруг за спиной у Светы испуганный Лолин голос.

— Это Кузя, — хором ответили Леня и его новообретенная дочь.

— Это — паук? — шепотом спросила Лола и тут же, не дожидаясь ответа, оглушительно завизжала.

— Лола, Лолочка… — Маркиз подскочил к ней и попытался погладить, но получил затрещину.

— Не приближайся ко мне! — кричала Лола, — не трогай меня этими руками! Ты ими трогал это?

— Да не трогал я его! Лолочка, успокойся, я тебя очень прошу!

— И не подумаю! Сейчас же выкинь это в мусоропровод! Или нет, он оттуда выползет!

Лучше спусти в унитаз! Хотя нет, он и оттуда.., сейчас же его куда-нибудь унеси!

— Кузю? — взвизгнула Света. —Кузю в мусоропровод? Кузю в унитаз? Тогда и меня можете выбросить туда же!

— Я бы с удовольствием, — пробормотала Лола, — да вот этот идиот, которого тебе удалось обдурить, будет возражать… — и она кивнула на Леню. — Кроме того, я боюсь, что момент уже упущен — ты не пролезешь ни туда, ни туда…

— Лола! — воскликнул Маркиз. — Как ты можешь? Ведь это моя дочь!

— Дурак! — коротко бросила Лола. — В общем, так: чтобы через десять минут этой дряни здесь не было!

Не уточнив, кого она имеет в виду под «этой дрянью», Лола во второй раз за это утро с гордым видом покинула комнату. Все ее намерения действовать не силой, а хитростью и сменить тактику пошли прахом, как только она увидела мохнатое восьминогое страшилище.

Теперь Лола была полна ненависти и злобы.

Еще она была в ужасе. Лола с детства очень боялась пауков. Мышей она тоже боялась. И крыс.

И змей. А также ящериц и пушистых гусениц.

Но пауков Лола боялась, больше всего остального.

Света, проводив ее испуганным взглядом, склонилась над пауком и, всхлипывая, забормотала:

— Не бойся, Кузенька, я тебя не дам никому в обиду! Если тебя выгонят — я тоже уйду, мы уйдем вместе! Я не дам тебе пропасть… Мухи везде найдутся, на вокзале их даже больше!

Вытерев слезы своим неизменным платком, она загнала паука в коробку, встала и, горестно сгорбившись, направилась к дверям.

— Ну прекрати! — Леня попытался остановить девочку, неловко взяв ее за плечо. Света сбросила его руку и твердо проговорила:

— Если нельзя остаться Кузе, я тоже не останусь.

— Да ладно, не обращай внимания на Лолкины слова, она отходчивая! Это только первая реакция, и ее можно понять — все-таки твоего Кузю можно с непривычки испугаться…

— Да что в нем такого страшного? — Света прижала коробку с пауком к своей груди. — Он же такой симпатичный…

— Ну, он такой мохнатый…

— Что же, по-твоему, лучше, чтобы он был лысый, да? Ты же ведь, например, не лысый!

— Ну, и потом, у него шесть ног…

— Сколько? Да ты что — с дуба рухнул? У пауков не шесть ног, а восемь! Чему тебя только в школе учили!

— Восемь? — удивленно переспросил Леня, — по-моему, шесть ног — это и то слишком много, а восемь — это уже явный перебор… И разве можно так говорить со взрослыми?

— Как? — Света удивленно захлопала глазами, — что я такого сказала?

— Ну вот это — «с дуба рухнул»… И насчет моих школьных успехов — это ты тоже зря.

Я, между прочим, в школе не так уж плохо учился, только биологию прогуливал, потому что училка была очень противная…

— Ну ладно, извини, папочка, я тебя не хотела обидеть. — Света привстала на цыпочки и чмокнула Леню в щеку. — Только я все равно лучше пойду, а то у тебя из-за меня будут в семье неприятности…

— Глупости! — Леня решительно отобрал у девочки коробку с пауком. — Лучше мы с тобой сейчас пойдем и купим для твоего Кузи хороший дом, такой, из которого он сам не сможет выбраться. Тогда, я уверен, Лола не будет возражать против его присутствия в квартире.

Света посмотрела на него с сомнением она не была в этом так уж уверена, однако спорить не стала, и они отправились в ближайший зоомагазин. Выходя из квартиры, Леня оглянулся на дверь Долиной комнаты. Она была плотно закрыта, и из-за двери доносились рыданья. Рыданья были настолько фальшивы, что Маркиз поморщился. Сегодня Лолка явно не в голосе.

Зоомагазин под красноречивым названием «Маугли» напоминал небольшой уголок джунглей. По углам были расставлены пальмы, фикусы и другие тропические растения в горшках и кадках, с потолка свешивались лианы.

Одну из этих лиан обвивал огромный сетчатый питон, и Леня невольно попятился, прежде чем понял, что питон не настоящий. Впрочем, настоящие питоны в этом магазине тоже были, только они не ползали на свободе, а дремали, свернувшись кольцами, в огромных аквариумах. Шум в магазине стоял неимоверный из-за десятка говорящих попугаев, которые пытались перекричать друг друга, обмениваясь мнениями о посетителях магазина и новостями политики.

— Ур-род! Ур-род! — заорал один из попугаев при виде Маркиза с картонной коробкой в руках.

— Бр-раво, др-pyг! — поддержал коллегу второй попугай и радостно захлопал пыльными крыльями.