Наталья Александрова - Осторожно, тетя! Страница 40

– Кажется, там происходит что-то интересное, – усмехнулся Маркиз, – во всяком случае, сейчас в том коридорчике собралась едва ли не половина посетителей ресторана. Одни мы сидим здесь как неродные! Не пропустить бы главную часть шоу!

Он поднялся и уверенно направился в ту же сторону, куда перед этим один за другим направлялись все участники событий. Лола с тяжелым вздохом последовала за ним.

Несколькими минутами раньше Калерия Ивановна стояла перед зеркалом в дамской комнате и разглядывала свое отражение.

«Нет, все-таки я еще сохранила немножко внешности! – думала она. – Особенно на фоне здешних блеклых женщин… Вот у нас, в городе Черноморске, женщины – это и впрямь женщины: яркие, сочные, загорелые… Кто это выдумал, будто мужчины предпочитают блондинок? Нет, любой настоящий мужчина всегда выберет настоящую женщину – чтобы черные очи да черные брови… Вот ведь я уж не девочка, а как за мной ухаживают…»

Тут же она напомнила себе, что Георгий Нахапетович явно ведет с ней нечестную игру и все его ухаживания – не больше чем хитрая тактика, а нужно от нее темпераментному поклоннику что-то совсем другое…

Калерия Ивановна горестно вздохнула. Но тут же перед ее внутренним взором предстал пламенный подполковник Хохленко…

«Вот ведь Кузьма Остапович – настоящий мужчина, и никаких у него нет за душой хитростей, а сразу видно, что я ему приглянулась… Значит, и правда годна я еще, могу мужчину увлечь…»

Такие интересные раздумья были внезапно прерваны появлением невысокой бледной девицы в больших очках и с рыжими, несколько растрепанными волосами.

– Подвинься, тетя! – невежливо проговорила рыжая девица, протискиваясь к зеркалу и доставая из сумочки голубоватый пластмассовый флакон, видимо, с лаком для волос.

Тетя Каля хотела было высказать нахалке все, что она о ней думает, – и о ее уродских очках, и о рыжей нечесаной шевелюре, и в особенности об ужасных манерах, в общем, поставить наглую особу на место, но та неожиданно уставилась на Калерию Ивановну полным необъяснимой ненависти взглядом и брызнула ей прямо в лицо из своего флакона неприятно и резко пахнущей жидкостью.

– Это что за… – начала тетя Каля в глубоком возмущении, но тут же в глазах у нее потемнело, голова закружилась, и черноморская воительница плавно сползла по гладкой розовой кафельной стенке на такой же гладкий и такой же розовый кафельный пол.

Наглая же девица торопливо распахнула дверь туалета и выглянула в коридор. Увидев там своего брата, она зашипела, как масло на сковородке:

– Быстро, поворачивайся! Где мешок?

Кирилл вытащил из-за пазухи плотно скатанный матерчатый мешок и вбежал за сестрой в дамскую комнату. Вдвоем они торопливо натянули мешок на Калерию Ивановну, и Кирилл хотел было поднять этот весьма солидный груз, когда за дверью послышались осторожные, крадущиеся шаги.

Алена прижала палец к губам и скользнула к стене. Кирилл остался на месте, растерянно глядя на дверь.

Дверь медленно приоткрылась, в образовавшуюся щель заглянул Георгий Нахапетович и негромко позвал:

– Каля! Калечка, розанчик мой, ты здесь?

И тут он увидел Кирилла и лежащий возле его ног вместительный мешок.

Лицо тети Калиного поклонника преобразилось: вместо фальшиво-ласковой и заискивающей улыбки на нем появилось выражение вполне натуральной злости: на его пути кто-то посмел встать! Да не просто кто-то, а мерзкий мальчишка, пасынок Сомова!

Несмотря на дурацкий парик, Жетон тотчас узнал Кирилла и пришел в ярость. Ну не могут успокоиться мерзкие детки, уж очень денег хотят!

Георгий Нахапетович влетел в дамский туалет, как курьерский поезд влетает в туннель, готовый смести все на своем пути. Кирилл приготовился к обороне, но силы явно были неравны.

И вдруг за спиной у разъяренного мафиози раздался нежный девичий голосок:

– Ау-у! Я здесь!

Георгий Нахапетович развернулся всем корпусом и увидел прижавшуюся к стене хрупкую рыжеволосую девушку с голубым флакончиком в руке.

Прежде чем он успел что-нибудь понять и тем более сделать, струя жидкости из флакона брызнула ему в лицо. Бывалый мафиози закашлялся, потянулся рукой к лицу… и тут же грохнулся на пол, как подрубленный под корень дуб.

– Быстро, быстро! – зашептала Алена брату. – Пока еще кто-нибудь не притащился!

– А с этим что делать? – Кирилл растерянно указал на бесчувственное мужское тело.

– Ничего, – отрезала Алена, – сам очухается минут через пятнадцать! Мы к этому времени будем уже далеко!

Она помогла брату поднять мешок с обездвиженной тетей Калей. Кирилл крякнул и вышел в коридор.

Однако не успели они пройти и нескольких шагов, как за углом раздались шаги и голоса:

– Но у нас только что была санитарная инспекция, и они остались всем довольны, – говорил озабоченный мужской голос.

– Они уже довольны, а я еще не довольна! – возражал самоуверенный и хамоватый женский.

– Но Петр Степанович обещал, что нас больше не будут беспокоить… – продолжал канючить мужчина.

– Кто такой Петр Степанович? – оборвала его женщина. – Где ваш Петр Степанович? Перевели вашего Петра Степановича за нескромность в непродовольственный отдел…

Шаги и голоса приближались.

– Прячемся! – прошипела Алена, указывая на маленькую дверку в стене коридора. Она распахнула эту дверку и увидела крошечную кладовку, в которую едва могли поместиться два человека. Алена скользнула внутрь, Кирилл протиснулся следом и растерянно уставился на мешок с тетей Калей.

– Оставь его там! – прошептала Алена. – Никто не обратит внимания! У них свои проблемы!

Кирилл захлопнул за собой дверь кладовки и замер.

Голоса приблизились и раздавались теперь прямо за дверью:

– Не может такого быть, чтобы Петра Степановича перевели! У него такие связи, такие связи…

– Не помогли ему связи! – злорадно ответила женщина. – Перевели, перевели вашего Петра Степановича!

– Но я с ним только вчера разговаривал…

– Так то было вчера, а мы с вами говорим сегодня…

Еще несколько минут прошло в таких же бессмысленных пререканиях, причем собеседники почему-то стояли прямо перед дверью чулана, где прятались Кирилл и Алена.

Наконец в разговоре наметился какой-то прогресс, и голоса медленно удалились.

Как только в коридоре наступила тишина, Алена выскользнула из кладовки и огляделась. Никого поблизости не было, мешок с Калерией Ивановной лежал на прежнем месте. Кирилл нагнулся и с трудом поднял объемистый тюк.

– Ох ты! – натужно крякнул он. – Вроде еще тяжелее стал! Ну и откормленная же тетка!

– Быстро, быстро! – торопила брата Алена, придерживая более легкий конец мешка. – Пока еще кого-нибудь черти не принесли!

По возможности торопливо, покачиваясь под тяжестью своей поклажи, они прошли по коридору и оказались перед запертой дверью. Кирилл привалился к стене, переводя дыхание, пока Алена отмычкой отперла дверь.

К счастью, дверь выходила на улицу, на парковочную площадку позади ресторана. Тяжело дыша, Кирилл дотащил мешок до своей машины и с видимым облегчением свалил его в багажник.

Калерия Ивановна застонала и открыла глаза. Перед глазами плыли разноцветные круги, в голове шумело, а во рту ощущался какой-то крайне неприятный привкус.

«Неужели это от кулебяки мне стало так плохо? – удивленно подумала она. – Ну, недопечена немножко, так разве мне от того что-нибудь может сделаться? Или эта осетрина была несвежая?»

Тетя Каля была удивлена: она знала, что ее могучий организм легко справится с любыми мелкими неприятностями вроде несвежей осетрины, и никогда прежде ей не приходилось терять сознание.

«Неужели же я старею? – подумала она с грустью. – И нет во мне прежнего здоровья?»

Тут она почувствовала, что ее мерно и мягко покачивает, а секундой позже цветные круги перед глазами улеглись, и Калерия Ивановна осознала, что находится на заднем сиденье движущегося автомобиля.

– Где это я? – спросила она сидящего к ней спиной человека.

– В машине, – отозвался водитель, оказавшийся Леонидом.

– Как ты, тетя Каля? – озабоченно спросила, повернувшись к ней, Лола.

– Я-то хорошо, – неуверенно ответила Калерия Ивановна, прислушиваясь к своему организму и удостоверяясь, что с ним действительно все в порядке. – А вы-то откуда взялись? И как я оказалась в вашей машине?

– Говорил я вам, Калерия Ивановна, – недовольно проворчал Лёня, не поворачивая головы, – сидите дома, не ввязывайтесь в новые неприятности! Так нет, вам не сидится…

«Молод еще меня учить!» – обиженно подумала тетя Каля, но вслух ничего не сказала: как-никак, но Леонид оказался прав. Она действительно попала в какую-то неприятность и даже не могла толком вспомнить, что же такое произошло с ней в ресторане и как она оказалась в этой машине. Единственное, что всплывало в ее памяти, – это медленная песня, начинавшаяся словами «Падает ли снег», совершенно не подходящими к сезону, а также лицо невоспитанной рыжеволосой девицы в больших темных очках…