Дарья Калинина - Гусары денег не берут Страница 40

К тому же она поймала на себе взгляд Пятипалова, и он ее насторожил. Пятипалов смотрел на нее, ну не совсем чтобы ласково. А даже с какой-то угрозой. Дескать, узнаю, что ты проболталась, тебе не жить! Ощущение было не из приятных.

К тому же пообщавшись немного с пациентами доктора Пешкова, Кира поняла, что все они люди в высшей степени оригинальные, нестабильные и порой опасные. Продолжать знакомство с ними ей не хотелось, но что делать? Расследование должно продолжаться!

Со своей стороны Пятипалов явно заподозрил, что подруги явились на поминки с единственной целью — пощекотать лично ему нервы. И посплетничать с кем ни попадя о растительности на его голове, а верней, о ее катастрофическом отсутствии. Во всяком случае, он метал на подруг все более и более мрачные взгляды.

Елена Яковлевна была само очарование и простота. Она с такой милой улыбкой восприняла просьбу Мерцаловой, так ласково гладила ее по плечу, что подруги прямо растрогались. Есть все-таки еще на свете хорошие люди! Как жаль, что их все меньше и они — женщины.

Поминки по мужу Мерцалова устроила в небольшом ресторанчике, который располагался в двух шагах от ее дома. Тут было очень чисто и уютно. Гостей ждали. Поминальный стол был уже накрыт. Гости отведали обязательных блинов, кисель и принялись вяло ковырять салаты и закуски. Впереди было еще горячее, до которого подруги поставили себе цель — напоить и разговорить Елену Яковлевну.

Они специально сели поближе, взяв женщину буквально в тиски. Увы, пить она отказывалась наотрез. Мотивируя тем, что сегодня сама за рулем, а шофера у нее нет.

— Елена Яковлевна, один тост, — шептала Кира. — За покойного. Неудобно все-таки, что вы не пьете! Вы же на поминках.

— Нет, нет! Не могу.

— Елена Яковлевна, — перевела разговор Кира на другую тему, — а кто эта пухлая женщина, которая сидит рядом с Пятипаловым?

— С актером?

— Да, да! Рядом с ним!

— Это одна из пациенток моего мужа. У нее некоторые проблемы по поводу ее избыточного веса. Проблема заключается в том, что чем больше она нервничает по этому поводу, тем больше ест.

— И все?

— И еще она считает, что окружающие к ней несправедливы. Только и думают, как бы оскорбить ее. А другого повода, кроме веса, просто не нашли.

— Другими словами, она считает, что стройна и прекрасна, а окружающим ее красота и стройность просто свет застили?

Елена Яковлевна кивнула.

— Что-то вроде того.

А Кира внезапно обнаружила, что Пятипалов глаз с нее не сводит. Кажется, он заметил, как она шушукалась с вдовой доктора. И принял их разговор на свой счет. Во всяком случае, по его лицу ходили желваки, а нос побелел и заострился, должно быть, тоже от злости. Кира поторопилась отвести взгляд в сторону.

— Елена Яковлевна! — окликнула соседку Леся. — Ну, не обижайте вы вдову! Выпейте хоть киселька!

— Кисель выпью, — покорно согласилась Елена Яковлевна.

И она, не поморщившись, выпила стакан киселя, в который Леся влила порядочную дозу стоящего неподалеку вишневого ликера. Отставив стакан, Елена Яковлевна недоуменно покачала головой.

— Не находите, у киселя какой-то странный привкус? На чем он сварен?

— Что вы! — невинно округлила глаза Леся. — Вам показалось? Попробуйте еще. Вот мой стакан. Я из него не пила.

Излишне говорить, что и в свой стакан она уже плеснула полюбившегося ей ликерчика. Елена Яковлевна приняла протянутый ей стакан. И выпила несколько глотков.

— Тот же вкус, — пробормотала она. — Очень странный. Что они туда добавили?

Леся скромно промолчала. А Елена Яковлевна неожиданно разрумянилась и повеселела. Коктейль из ликера с киселем, выпитый ею на голодный желудок, сделал свое дело. Язык у нее развязался. Впрочем, не у нее одной. Над столом стоял ровный гул голосов. Каждый нашел тему, которую хотел обсудить с соседями. Кто-то говорил про футбол, кто-то о новинках киноиндустрии, кто-то обсуждал нынешнюю засуху и виды на урожай. Одним словом, произошло то, что происходит на всех поминках. Повод, по которому собрались, был благополучно забыт, едва со стола исчезли блины.

— Елена Яковлевна, — позвала женщину Кира.

— Да-а? — тут же откликнулась вдова доктора, доверительно привалившись плечом к Кире. — Говорите, моя милая. Я вас внимательно слушаю.

— Елена Яковлевна, а вот как вы думаете, кто-нибудь из пациентов вашего мужа мог желать ему смерти?

Глаза вдовы сверкнули.

— Конечно!

— Вы так в этом уверены?

— Уверена! Вот вы же не знали, что это был за человек. А я знала!

Подруги попытались скрыть охвативший их восторг. Вот так! Они попали в яблочко.

— Пешков был садист! Нет, физически он никого не истязал! Он пытал людей морально. Наслаждался своей властью над ними!

— Вы это точно знаете?

— Вы замужем? — проницательно посмотрела на Киру женщина. — Впрочем, зачем я спрашиваю. Если вы задаете такой вопрос, значит, точно не замужем.

— Почему?

— Как говорится, муж и жена — одна сатана. В том смысле, что жена просто не может не знать, что за человек достался ей в мужья. И я вам говорю, я была замужем за садистом. Глубоко и хорошо спрятанным и прикрытым всевозможными масками. Но это был садист! Знаете, как он называл своих пациентов?

— Как?

— Жалкие людишки! Вы скажете, в этом определении чувствуется уважение или хотя бы симпатия к людям, которые приходили к нему за помощью?

— Уважение — нет, но симпатия…

— Так вы бы слышали, каким тоном это говорилось! Симпатией там и не пахло! Презрение! Одно сплошное презрение. Ко всем! Постоянно! Всю жизнь!

И Елена Яковлевна зарыдала. Кира пыталась ее утешить. Но та продолжала тихо рыдать и твердить:

— Ко всему миру! Ко мне! Ко всем, кроме себя самого! Если бы вы знали, какая он был скотина!

Слезы текли из ее глаз ручьями, смывая косметику и оставляя разводы на салфетке, которой Елена Яковлевна утирала их.

— Вы его ненавидели? — тихо спросила у нее Кира. — Ведь верно?

— Да! Нет! То есть я сама не знаю, что это было! Он умел манипулировать людьми. Этого таланта у него нельзя было отнять. Он манипулировал своими друзьями, когда они у него еще были, своими пациентами и даже мной!

— А вами он как манипулировал?

Этот вопрос задала Леся, тоже прислушивающаяся к разговору.

— Он умел заставить меня делать такие вещи, которые сейчас я иначе, как собственной глупостью, объяснить не могу.

— Например?

— Вы читали его книги?

— Да. Замечательные книги, но…

— Это я их писала.

— Вы?! — ахнула пораженная Леся. — В самом деле вы?

— Да! Не верите?

Леся энергично помотала головой:

— Что вы! Вот вы сказали, и у меня прямо сразу все сложилось. Как два пазла.

— В самом деле?

— Да! Меня с самого начала, едва я познакомилась с вашим мужем, удивляло, как такой циничный и жесткий человек может писать такие тонкие и ироничные книги. Они были чем-то совершенно чужеродным его складу характера.

— Их писала я.

— Но зачем вы отдали авторство ему? Своему мужу?

— Он как-то незаметно убедил меня, что будет лучше, если имя известного психотерапевта в семье будет одно.

— Его имя?

— Ну да, его.

— И вам не показалось это несправедливым? Что особенного, если в семье будет два врача? Пишут же супружеские пары книги в соавторстве. И они идут у читателей на ура.

— Теперь я и сама думаю так же, — горько сказала Елена Яковлевна. — Но тогда… Тогда мой муж умудрился так основательно заговорить меня, что я стала петь под его дудку.

Подруги молчали. А ведь у Елены Яковлевны была не очень-то счастливая жизнь. Как знать, а вдруг она годами копила на мужа, присвоившего себе ее лавры (ведь именно книги Елены Яковлевны издавались огромными тиражами, и именно из-за ее книг у Пешкова подбиралась огромная армия пациентов), так вот, а вдруг обиды копились, копились, а потом их прорвало. Пришла в кабинет, сыпанула ему яду и разом избавилась как от соперника, так и от надоевшего мужа, изводившего ее своим цинизмом.

Елена Яковлевна тем временем хлопнула еще киселька пополам с ликером и приободрилась.

— Но это все в прошлом. А теперь… Я ведь тоже дипломированный специалист, — сказала она. — И умею разговаривать с людьми. Думаю, что у меня дела пойдут не хуже, чем у мужа. Конечно, часть пациентов вначале я потеряю. Но мои книги… Они же интересны людям? Ведь верно?

— Конечно! — горячо заверила ее Леся. — Я читала и не могла оторваться!

— Вот! — горько усмехнулась Елена Яковлевна. — А мой муж говорил, что их читают только благодаря его харизме. Если бы не его личное обаяние и умение влиять на умы, их бы вообще никто не покупал.

— Какая чушь! Я вашего мужа впервые увидела на сеансе! А книгами раньше прямо зачитывалась!

Елена Яковлевна совсем оживилась. Все же ей надо было время от времени давать себе разгрузку с бутылочкой вина и парой подружек. Просто другой человек явился! Глаза горят, румянец на щеках играет. Казалось, даже волосы приобрели несвойственную им раньше пышность и блеск.