Любовь и птеродактили - Елена Ивановна Логунова Страница 41

– Напишу сегодня, только тему дай. – Я встала и переместилась к мойке, чтобы вымыть за собой кружку и миску.

Обычно посудомойкой у нас работает Эмма, но его не следовало ждать раньше чем к ужину.

– Что-нибудь такое… Очень девичье…

Голос Доры из сердитого сделался мечтательным. Я глянула на нее через плечо: она подхватила широкую юбку и закружилась с закрытыми глазами, рискуя сбить стулья.

– Дарлинг, нет! Это совсем не тот образ! – Набежавший Петрик остановил вращение бело-синей юлы. – Ты же не девочка, гоняющаяся с сачком за бабочками на лугу! Ты благородная дама в аристократическом наряде, стиль Nautical Fashion, вечно модная классика!

Он обернулся ко мне и обстоятельно проинформировал:

– Будет еще белый хлопковый пиджачок с золотыми пуговицами и галуном, а на голову – прелестный синий беретик. Я только с аксессуарами пока не определился – твоя бирюза или комплект лакированных браслетов от Гуччи?

– А надо, надо определиться! – строго сказала я и постучала вымытой ложечкой о стальную мойку. – Тебе – с аксессуарами, а Доре – с темой президентского послания. Что значит – «что-то девичье»? Прошу конкретизировать.

– Ой, ну про женственность, нежность, игривость! – Доронина попыталась накрутить на палец локон, но его длины не хватило: у нее короткая стрижка.

– Про кокетство? – предложила я.

– Вот-вот, годится! – одобрила Дора и, приплясывая, опять пошла к зеркалам.

Петрик проводил ее задумчивым взглядом, пробормотал:

– Так бирюза или браслеты? – и тоже ушел.

В гостиной опять зашуршали шелка и затрещали застежки. Примерка продолжилась.

Тихо, чтобы меня не заметили и не привлекли к эпическому процессу в качестве манекена для бижутерии или болванки для головных уборов, я прокралась в свою комнату, плотно закрыла дверь и засела за работу над очередным президентским посланием.

«Нравится вам это или нет, но все люди кокетничают, потому что кокетство – это игра, а разум предрасположен к играм», – открыв макбук, бойко настучала я зачин, который успела придумать загодя, и на этом застопорилась.

Сама-то я не кокетка. Хотя, если вдуматься, делая такое заявление, я уже кокетничаю!

Так, а кто реально не кокетничает?

Ага!

«Безмозглая амеба, например, не кокетничает, но она размножается делением. По-своему неплохо, однако совсем не интересно и не стимулирует развитие», – написала я.

Дальше пошло легче и веселее:

«Живые существа, разделенные по половому признаку, просто вынуждены флиртовать: цветы распускают лепестки, павлины – хвосты, мужчины – руки… По общему мнению, величайшего мастерства в искусстве кокетства достигли прекрасные дамы».

– И Петрик, – вставил мой внутренний голос. – Ведь не обязательно быть дамой…

«И ведь не обязательно быть прекрасной, чтобы умело кокетничать! – я разогналась. – Наоборот! Именно кокетство позволяет так грамотно заморочить голову объекту, что он перестает замечать недостатки внешности флиртующей с ним особы. Поэтому кокетство с незапамятных времен является самой распространенной формой завоевания мужчины.

Говоря современным деловым языком, кокетство – это эффективный и малозатратный способ достижения цели. С таковой, правда, желательно определиться изначально.

Одно дело, если вы бескорыстно тренируетесь в стрельбе глазами навскидку и с бедра, и совсем другое – если своими взглядами вы всерьез хотите нанести кому-то проникающее ранение в область миокарда. Принципиально разные задачи предполагают различия в тактике и стратегии».

Я и сама не заметила, как вдохновилась – и покатилось, понеслось…

Часа через полтора, поставив точку и потянувшись, я закрыла макбук, вышла из комнаты и с удивлением обнаружила, что в доме никого нет. Я посмотрела на часы-кораблик в гостиной, и мое удивление превратилось в огорчение: заработавшись, я пропустила время обеда. И никто меня не позвал!

Со шведского стола в обеденном зале отеля уже и крошки смели, так что идти туда за хлебом насущным не имело смысла. Недолго думая, я отправилась на набережную: там можно найти пропитание днем и ночью, были бы денежки.

Любите ли вы есть хачапури?

Я имею в виду – любите ли вы есть их так, как я: отламывая горячие «хвостики» румяной лодочки и погружая их в тягучую смесь расплавленного сулугуни, сливочного масла и оранжевого желтка? Обрывая тянущиеся за каждым аппетитным кусочком сырные нити, урча от удовольствия и тщетно стараясь не облизывать пальцы?

Ах, эти хачапури по-аджарски, светлейшее из воспоминаний об отдыхе на Черном море! Они ужасно вредны для фигуры, но как полезны для укрепления нервной системы! Клянусь, пока я ем свежевыпеченные хачапури, мир за пределами стола для меня не существует.

Только старательно подчистив тарелку последней поджаристой корочкой, я обратила внимание, что над морем гордо реет огромный смайлик – приметный желтый парашют с символическим изображением точек-глазок и скобки-улыбки.

Допивая свой сок, я проследила, куда именно причалит таскающий «смайлик» катер, и, расплатившись по счету, направилась в дальний конец пляжа.

А катером с парашютом рулил никакой не морячок, а морячка! Я пожалела, что ее не видит Петрик, ему интересно было бы посмотреть на такую вариацию вечно модного классического стиля Nautical Fashion.

Морячка была в майке-тельняшке и джинсовых капри, на ногах – синие полукеды с белыми шнурками, на голове – соломенная шляпка-каскетка, застегнутая под подбородком ремешком, чтобы ее не сносило ветром. Вместо браслетов Гуччи – широкие белые напульсники: вряд ли для красоты, скорее для фиксации запястий и защиты кистей от травм. Выбирать из воды мокрый парашют – то еще силовое упражнение. Хотя, наверное, основную работу делает лебедка на корме катера…

– Неужто летать? – заметив мой интерес к ней самой и ее плавсредству, скептически спросила морячка и выразительно оглядела меня с головы в широкополой шляпе до щиколоток, у которых плескались кружевные оборки.

– Боже упаси! – Мне не надо было изображать испуг, я парашютов с детства боюсь.

Однажды, еще будучи школьницей, я осмелилась прыгнуть с вышки, но оказалась легче, чем противовес, и долго бултыхалась под зависшим на полпути к земле куполом, как язычок колокольчика, пока парашют не втянули обратно. Можно сказать, на моем счету полпрыжка – и ни одного приземления.

– Пофоткаться? – предположила морячка. – Иди лучше на пирс, там красивые лодочки и галантные парни.

– Мне парни с пирса не нужны. – Я достала смартфон и показала фото Кириного Максима. – Я вот этого ищу. Не видели его?

– Хм… – Морячка посмотрела на фото, снова смерила меня взглядом с головы до ног и не сказала ни да, ни нет.

Я вытянула из кармана заранее приготовленную купюру и протянула ее собеседнице.