Безумный март в Питере - Ольга Скляренко Страница 42

– Они там все время лежали?

– Ну да, наверное…

– Яна, пожалуйста, вспомни. Ты их никому не давала?

– Кому я их могла давать? Я тоже не сразу заметила, что твою связку схватила. Ну, когда убегала из дома, в пятницу.

– А когда ты заметила?

– Когда в кафе сидела, с Верой. Я достала ключи из кармана, и по флэшке поняла, что это – твои.

– Вера видела флэшку?

– Наверное. Я не знаю. Кажется, я сказала, что это твои ключи, ну, потому что мои, вместе с ключами от московской квартиры, остались у тебя.

– А потом?

– Потом я их в сумку положила и больше не доставала.

– То есть они всю ночь пролежали в твоей сумке? В квартире Ковальчук?

– Паш, да в чем дело?

– В ночь с пятницы на субботу кто-то пытался перевести со счета очень крупную сумму денег. К счастью, служба безопасности банка засомневалась и притормозила транзакцию.

– О, господи, – только и смогла произнести я.

– Мне позвонили из банка, как только ты уехала…

– Паш, ты что, думаешь, что это Вера?

– Флэшки всего две. Первая была у тебя, а вторая у Федоренко. Она и сейчас у нее, в ее сумочке, в больнице. Я говорил с ее дочерью. Туда уже поехали из бухгалтерии, сейчас привезут.

– Может быть, это флэшкой Елены Викторовны воспользовались?

– Может быть. Только сумка всю ночь лежала в приемном покое больницы, в камере хранения. Дочь Федоренко говорит, что ее сразу же туда отправили, вместе с одеждой, потому что Елену Викторовну в реанимацию поместили из машины скорой. Так что ночью никто ее флэшкой воспользоваться не мог.

– Паш, погоди. Но ведь ее могли скопировать. Еще раньше? Например, когда ей стало плохо, и все ждали скорую. Тут все по офису бегали, пытались ей помочь. В таком бардаке компьютер можно было незаметно вынести из ее кабинета, не то, что маленькую флэшку.

– Наверное, могли, – согласился Пашка. – Я уже говорил с Расулом. Теоретически такое возможно…

– Так что, может быть, Вера тут не при чем? – с надеждой спросила я.

– А знаешь, что еще сказала мне дочь Елены Викторовны?

– Что?

– В крови ее матери обнаружили какой-то лекарственный препарат… название забыл. И врачи говорят, что именно он и спровоцировал приступ. Вот только Елена Викторовна по словам дочери такого препарата не принимала. Она вообще не очень любила таблетки, предпочитала народную медицину и даже с дочерью постоянно ругалась из-за этого…

– Ты хочешь сказать, что ей кто-то подсунул это лекарство?

– Да, именно так. И скорее всего, это сделали на корпоративе.

– Вот видишь! Значит кто-то специально подмешал это лекарство твоей главбухше, чтобы покопаться у нее в сумке. И Вера тут не при чем.

Я умоляюще посмотрела на Павла. Мне почему-то очень не хотелось, чтобы в этом была замешана Вера.

– Я не знаю, Яна, – Павел вздохнул. – Я ничего уже не понимаю. Сейчас я дождусь Цукермана, он готовит документы, и мы едем с ним в банк. Боюсь, это надолго, так что обедать тебе придется без меня. Все, иди, мне надо еще немного поработать. Черт, все планы насмарку!

Я вздохнула, повернулась и пошла к двери.

– И сделай мне кофе, – пробормотала я себе под нос, передразнивая Пашку.

– И сделай мне кофе, – добавил Павел, уже погруженный в изучение своей электронной почты.

Я невольно хихикнула, поздравив себя с тем, что настолько изучила Пашку, что уже предугадываю его желания, скорчила ему рожу, которую он не заметил, и пошла готовить кофе в приемную.

– Павел у себя?

От голоса я вздрогнула и чуть не пролила воду. На пороге приемной стояла Инга. И она смотрела на меня с такой ненавистью, что я даже немного растерялась.

– Он занят, – ответила я, недоумевая, с чего это Инга на меня так взъелась. Нет, в пятницу на корпоративе мы, конечно же, расстались отнюдь не друзьями, но не настолько же.

– Я все-таки попробую. У меня срочно! – и Инга быстро вошла в Пашкин кабинет.

Я не стала ее останавливать. Если честно, просто побоялась. У нее был такой взгляд, что мне показалось, что, если я начну с ней спорить, у меня есть шанс схлопотать от нее по физиономии.

Я приготовила Пашке американо, поставила чашку на поднос и подошла к его кабинету. Почти у самой двери я зацепилась каблуком и чуть не упала, едва удержавшись на ногах и чуть не пролив кофе. В попытках вернуть равновесие, я схватилась за дверь, приоткрыла ее и остановилась, поправляя поехавшую чашку. И застыла, услышав слова Инги.

– Ты что, не понимаешь? Паша! Не будь ты дураком! Это же все она. Где ты вообще ее выкопал?

– Инга, ты несешь бред. Яна тут вообще не причем.

– Ну, открой ты глаза. Все это началось сразу после нового года. Когда ты ее приволок сюда из Москвы. Как ты с ней познакомился?

– У Леонова. Она подруга его жены.

– У директора компании «Мир цветов»? Той самой компании, которая не заплатила нам за перевозки, и ты запретил подавать на них в суд? Теперь я понимаю, почему…

– Инга, это не имеет к Яне никакого отношения. Это мои дела с Алексеем. И вообще, тебе не кажется, что ты сейчас лезешь не в свое дело?

– Как это не в свое? Паш, да я почти с самого начала с тобой в этом бизнесе. Мы эту компанию с нуля создавали. И ты хочешь, чтобы я спокойно смотрела, как ты, помешавшись от любви, приволок к нам эту дуру, которая все нам и развалит?

– Да с чего ты взяла, что Яна нам все разваливает? Я сам ее попросил мне помочь, когда Нина пропала.

– А ты послушай спокойно. И постарайся без сантиментов и розовых соплей.

– Ну, хорошо. У тебя есть пять минут, сейчас придет Цукерман, мы едем в банк. Говори, я слушаю.

– Во-первых, те договоры с «Флора-Сити». Ты благородно пытался взять вину на себя, соврав мне, что пролил на них кофе. Но мне Ксения все рассказала. Это она их сперла. Яна твоя.

– Да не сперла она их. Это у нее их сперли.

– Угу, а она не при делах. Паш, как можно просто так просрать документы?

– Она всего второй день была в офисе. Если это все твои обвинения, то давай уже закончим этот разговор.

– Не все! Паша, у кого был доступ к твоей электронной подписи? Где ты ее хранил, ту самую флэшку?

– Вот это точно уже перебор. Ну да, Яна перепутала ключи, и флэшка