Ирина Хрусталева - Дульсинея Тамбовская Страница 43

– Вы прелестны, сеньорита Елена, – захохотал Марио. – Дьяволом-искусителем меня еще никто не называл.

– Извините, – потупилась та. – У меня часто так бывает, сначала говорю, а потом думаю.

В это время открылась дверь и в комнату впорхнула молоденькая японка в атласном кимоно, разукрашенном ярким национальным рисунком. Она принесла поднос, на котором стояли высокие стаканы, наполненные один минеральной водой, а второй – кока-колой со льдом. Девушка поставила поднос на стол, поклонилась сначала хозяину, потом гостье и удалилась, пятясь к двери задом, мелко перебирая маленькими ножками и периодически отвешивая поклоны, держа ладони лодочкой у груди. Алена с интересом смотрела на нее, пока та не скрылась за дверью.

– Японки – самые верные и услужливые женщины, – проговорил Марио. – От них никогда не услышишь капризов, каких-то требований, просьб. Если они что-то делают для тебя, то от души, от чистого сердца. И не потому, что этого хочешь ты, а потому что они хотят этого сами, и всегда чувствуют, знают, что тебе нужно.

– Эта девушка – ваша жена? – спросила Лена.

– Нет, Йоко – моя воспитанница, – ласково улыбнулся Марио, посмотрев на дверь, в которую только что вышла девушка. – Как вы думаете, сколько ей лет?

– Ну, думаю, семнадцать-восемнадцать, – пожала Лена плечами. – В наше время очень трудно определить возраст женщины, сейчас имеется много средств, чтобы отодвинуть старость и продлить молодость.

– Вот вы, женщины, почему-то всегда так, – пожал Марио плечами. – Внешность для вас имеет первостепенное значение.

– А как же иначе? Если мы, женщины, любим ушами, то вы, мужчины, любите глазами, – усмехнулась Алена. – Поэтому мы и стараемся уделить ей как можно больше времени.

– Молодость – это совсем не внешность, – возразил Марио. – Молодость, прежде всего, должна быть у человека в душе, и если она там есть, то обязательно отразится в глазах. А глаза, как известно, играют очень большую роль, так сказать, являются отражением души. Иногда смотришь на женщину: вроде ничего особенного, а заглянешь в глаза – они так светятся, что просто слепят. И сразу видишь, насколько она молода и красива внутри.

– Вы, оказывается, романтик, – улыбнулась Алена.

– Причем неисправимый, – согласился Марио. – Если бы не бремя, которое легло на мои плечи в связи с безвременной кончиной моего отца, я бы, наверное, уехал куда-нибудь на необитаемый остров и пожил там в одиночестве годика два.

– Зачем? – удивилась Лена.

– Затем, чтобы поразмыслить о смысле жизни, познать самого себя, понять, что же я такое и для чего появился на этот свет. К сожалению, я не могу себе этого позволить, – развел он руками. – Дела, семья, обязательства.

– Вы мне так и не сказали, сколько же вашей воспитаннице лет, – напомнила Лена. – Если скажете, что сорок, я все равно не поверю, – засмеялась она.

– Ей тринадцать.

– Надо же, ребенок еще, а я думала, что передо мной женщина, – удивилась Алена. – Молодая женщина…

– Йоко очень рано осиротела, практически в младенческом возрасте, и ее воспитывал дед, отец ее матери. Поэтому она и ведет себя, как взрослая женщина. Он был моим учителем на протяжении шести лет. Когда его убили, я взял девочку в свою семью и воспитал, как родную дочь. Она очень дорога мне, и я все делаю для того, чтобы она не чувствовала себя сиротой. Ее дед очень много сделал для меня, я многим обязан ему, – сказал Марио.

– Спасибо вам, – улыбнулась Алена.

– За что? – удивленно вскинул брови мужчина.

– Вы так хорошо рассказываете… я совершенно успокоилась и теперь свободно могу с вами поделиться всем, что со мной происходит. Я вас больше не боюсь, Марио, – призналась она. – И почему-то уверена, что вы мне поможете.

– Благодарю за доверие и столь высокую оценку, – склонил голову мужчина. – Итак, сеньорита Елена, перейдем к делу?

– Да-да, конечно, – согласилась та. – С самого начала, чтобы вам было все понятно. Мой отец бросил нас с мамой, когда я была совсем маленькой, и мы ничего не знали о нем почти двадцать четыре года. И вдруг, через такой большой промежуток времени, он оставляет мне огромное наследство! Я узнала об этом в прошлом году, когда ко мне в Россию приехал помощник поверенного моего отца и зачитал его последнюю волю. И я приехала в Италию, чтобы вступить в законные права наследования. Буквально на следующий день после моего прибытия в дом пришел человек и сделал мне… я даже не знаю, как это назвать. Он сделал мне наглое предложение: продать магазины моего отца за два миллиона долларов, а по документам они стоят… не два миллиона, конечно, а во много-много раз больше.

– Оригинально, – усмехнулся Марио. – И что же вы?

– Естественно, я отказалась, а этот Джакотто начал мне угрожать…

– Как вы сказали? Джакотто? – вскинул брови Марио.

– Да, Хулио Джакотто, – подтвердила Алена. – Он сказал, что приехал от имени своего клиента, правда, имя его так и не назвал. Когда я отказалась, он очень прозрачно мне намекнул: если я буду сопротивляться и не приму их предложение, то вообще останусь ни с чем, но я не сдалась. Тогда он сказал, что мой отец – их должник, у них есть закладные на всю недвижимость и активы. Естественно, я не поверила. Зачем бы тогда отец сделал завещание в мою пользу, если имел такие долги? Короче говоря, я выставила Джакотто из своего дома. Я понимала: чтобы расставить все точки над «и», я должна срочно встретиться с адвокатом моего отца, господином Родригесом, но никак не могла его разыскать. Секретарша все время говорила, что его нет в стране, якобы он должен прибыть со дня на день. Потом она мне позвонила и пригласила в контору, для подписания документов. Когда я туда приехала, то вместо господина Родригеса увидела совершенно другого человека, некоего Владимира Нилова, и он сказал мне, что теперь является моим адвокатом. Оказывается, господин Родригес попал в больницу после автомобильной аварии. Я сразу же подумала, что эта авария произошла неспроста, отказалась подписывать документы и ушла из офиса. На следующий день я узнала, в какой клинике лежит господин Родригес, и поехала к нему. Рассказать мне удалось немного, он плохо себя чувствовал, но не настолько, чтобы умереть прямо на следующий день.

– Он умер? – хмуро спросил Марио.

– Да, умер, – вздохнула Алена. – И в том, что он умер не своей смертью, я уверена так же, как и в том, что сейчас разговариваю с вами. Но это еще не все. Ночью подожгли конюшню, в которой было четыре коня, и все они сгорели. Когда мы с подругой вошли в мою комнату, то увидели на подушке отрубленную голову одного из них. Это была окровавленная голова чемпиона Гамлета, так звали любимца моего отца.

– Ублюдки, – процедил Марио сквозь зубы. – Я ненавижу людей, которые обижают животных, детей и стариков.

– Джакотто продолжал звонить и угрожать. После пожара в конюшне он сказал, что в следующий раз могут пострадать люди. Но я все равно не сдалась и послала его ко всем чертям. Вчера ночью взорвали гараж, и только по чистой случайности никто не пострадал. Если бы это случилось днем, то были бы жертвы уже среди людей. Там всегда собираются рабочие. Сегодня днем мне снова позвонил Джакотто и спросил еще раз, согласна ли я принять их условия. Когда я отказалась, он как-то странно засмеялся и сказал, что больше не будет мне звонить и что скорее всего я сама буду теперь искать встречи с ним. Я сначала не поняла, что он имеет в виду, но через два часа все стало ясно. Они похитили мою подругу Светлану и грозятся убить ее, если я не соглашусь на их условия. Она сама мне позвонила и сообщила об этом, а потом трубку взял какой-то мужчина и наговорил мне кучу гадостей, от которых у меня до сих пор мороз по коже.

– Ваша подруга звонила со своего телефона? – спросил Марио.

– Да, со своего.

– Это хорошо, – кивнул он головой. – Что-то еще?

– Да нет, собственно, это все, что я хотела вам рассказать, – закончила Алена свое невеселое повествование.

– А почему же вы не обратились в полицию? – с лукавинкой во взгляде поинтересовался Марио.

– С чем я туда могу пойти? – пожала девушка плечами. – У меня же нет прямых доказательств. И потом, если честно… я не очень доверяю полиции. Будь я итальянкой, возможно, я бы и обратилась к ним, но я русская, чужой человек в этой стране. Кто захочет вступиться за чужого человека? – Разумеется, она не стала намекать на связь полиции с мафией: крестный папа мог оскорбиться…

– Закон для всех одинаков, – заметил Марио.

– Нет, и еще раз – нет, я не пойду в полицию, – упрямо нахмурилась Лена. – Я пришла просить помощи у вас. Только вы сможете мне помочь спасти подругу и не потерять наследство.

Мужчина задумчиво вертел в руках авторучку и молчал.

– Почему вы молчите, Марио? – с тревогой спросила Алена, вглядываясь в его хмурое лицо.

– Я думаю, – ответил тот.