Чё делать? - Владислав Михайлович Попов Страница 46

этого рукава слишком длинные. Это фрак для толстых. Этот – не по твоей широкой спине». Но и те, которые мерились, регулярно не совпадали с его фигурой. Застенчивый Альфонс стоял в одной рубашке с манишкой и сгорал со стыда. Его могли увидеть в таком неприличном наряде. Пытка казалась бесконечной. Он с ужасом думал о предстоящей примерке брюк. На 11 фраке он не выдержал: «Ладно, сдаюсь. Мы идем к портному. Хоть это и разорительно». Невеста только лукаво улыбнулась. Когда портной снимал мерку с Альфонса, порхая вокруг его тела с сантиметром, завязался исторический, судьбоносный разговор.

– Послушай дорогая, я не знал, что подобрать фрак на мою так трудно.Неужели я такой особенный.

– О, Альфонс, ты у меня уникален.

– А отец мне всегда говорил, что я обычный буржуа.

– Все люди особенные, – встрял портной. – У людей может быть одинаковый рост, одинаковая талия и т. д, но чтобы совпали все пятнадцать замеров для фрака и брюк, такого я не видел на своей памяти!

Озарение снизошло на Альфонса:

– Вот! Вот что надо делать с преступниками!

–Что надо с ними делать? Шить им фраки? –сострила невеста.

– Нет же! Обмеривать их! Тогда мы всегда будем знать кто перед нами, даже если жулик сменил имя!

К чести Патроныча, он быстро оправился от удивления.

– Я чо, портной тут вам? На фиг мне эта цифирь? Хотя рост – это хорошо. Вы мне про особые приметы скажите. Ну, Копыто, какие у него особые приметы: бородавка на лбу, родимое пятно, косоглазие, нос сломанный, на пример? Или шрам, или зуб золотой, или железный? У нас в отделении у мужика одного было два золотых и аж пять железных зубов! Я его до сих пор помню. Как сейчас прямо перед глазами стоит! Только фамилию забыл.

Копыто поскреб память на наличие примет хмыря, но ничего не наскреб. Да и не приметил ничего с самого начала.

–Хреновый из тебя свидетель, – оценил молчание подчиненного Патроныч и привычно заорал в рацию:

– Всем постам, …лядь! Всем постам, в душу мать! А ну, проснулись раздолбаи. У нас двое подозреваемых в грабеже. Один из них этот певец вчерашний, другой мелкий, щуплый, в новых джинсах и туфлях. Задержать обязательно! Да меня слышит вообще кто-нибудь? Прием! Что за рация дурацкая? Кто тя делал, дуру такую? Ты, ваще, работаешь, а?

Рация что-то прохрипела и начала отвечать Патронычу:

– Пятый пост вас понял. Шестой пост все понял и т. д.

– Ну то-та!– удовлетворенно крякнул главный охранник, – еще бы ты у меня не работала. Я б тебя… Я б с тобой… хрен знает что сделал тогда.

Поговорив с рацией, Патроныч с обратился к Анне-менеджеру:

– Ну, сейчас начнется! Опечатываем склад и на охоту!

– А что тут у него в карманах звенит?

21

Дюшу распирало от собственной крутизны. Он шел уверенной походкой, расставляя носки новых штиблетов врозь, не уступая дороги прохожим, дерзко смотря им в глаза. Он презрительно окидывал взглядом мужчин, откровенно разглядывал девушек. Мысленно он уже купил себе телефон и начал раздавать свой номер красоткам направо и налево. «У меня бизнес. Так ничего серьезного – оптовая торговля. Но на рандеву в Сочи хватит. Позвони, если интересно. Сейчас занят, давай вечером. Надо партию джинсов отвезти…ОТВЕЗТИ?» Тут Дюша вспомнил о своей машине, затем о ключах от машины. Рука рефлекторно ударила по правому карману, но ничего не нашла. «ГДЕ?! ГДЕ ОНИ?!» В груди похолодело, в глазах потемнело, в ногах появилась слабость необычайная, Дюша рухнул на скамейку. «ЗАБЫЛ! КАК Я МОГ ЗАБЫТЬ?! ПРОСТО ЗАБЫЛ!» Стаи девушек разлетелись прочь, так и не взяв его телефон. «Забыть ключи – такое встречается сплошь и рядом. Каждый день такое с кем-нибудь происходит. Но почему Я! И почему сейчас?!» Только что судьба улыбалась ему широкой улыбкой продавца, а теперь со всей силы пнула его под дых, как злобный охранник. Даже нет, она улыбалась, и в это же время держала такую фигу в кармане! Фальшиво улыбалась Дюше фортуна! «Это несправедливо!» – спихнул вину со своей дырявой головы и на свою судьбу вор-неудачник. Мысль заметалась фонариком по темному складу памяти: «Где же я оставил ключи? В борсетке? В брюках? Если в борсетке, где права лежали, то нет уже у меня машины. Едет на ней какой-то гад, ворюга и радуется. Если в брюках, то машина здесь, но ключи у заклятых врагов. А скоро ключи и машина будут уликами в милиции! Что я наделал?! Что делать?! Что будет?!» Необратимость содеянного и неотвратимость расплаты придавили Дюшу. Придавили и… раздавили в нем дерзкого вора, преступившего через обывательские правила.«А! Почему я не купил первые попавшиеся ботинки не ушел домой?»

22

С чужой борсеткой Константин Тараканов уверенно карабкался по пирамиде потребностей имени социолога Маслова. Про первый уровень пирамиды – безопасность – индивид Тараканов даже не вспоминал. Кому нужно гоняться за солидным покупателем с солидной кучей пакетов, в модном прикиде? Чувство голода он удовлетворил здоровым царь-бургером. Правда, какой-то олух, долго тормозил, прежде чем принести еду. Купленный шарфик для Ляли давал шанс на заслуженный вечерний интим. Впрочем, тут не было полной уверенности. Ляля была непредсказуема. Иногда давала за пиво, а иногда начинала с этого пива рыдать. Эту неуверенность в сегодняшнем вечере компенсировали перехваченные взгляды заинтересованных женщин и даже сверстниц. В общем, базовые потребности были удовлетворены или были близки к удовлетворению. Стоит ли говорить, что следующий уровень «профессиональное самоутверждение и карьерный рост» Таракан прошел с блеском. «Профи», «матерый», «виртуоз» и даже «Мастер с большой буквы» – такими званиями Таракан мысленно награждал самого себя. На повестке стояло общественное признание.

Признание пришло само собой. В отличие от своей жертвы, гражданина Мизулькина, Таракан не смотрел на ценники. В глазах продавцов он занял верхнюю строчку в рейтинге покупателей. Пакеты в руках добавили ему солидности. Продавцы и продавщицы окружили потенциального покупателя вниманием и заботой. Одни хвалили Костину эрудицию, другие – тонкий вкус. И чем больше Костя примерял, приценивался, расспрашивал, тем больше к нему проникались уважением и даже, как однажды показалось Косте, любовью. Когда же он примерил самые дорогие часы «Лёлекс», с ним стали обращаться как с особой королевской крови. Церемониально предложили посмотреть еще пару часов для парадной и повседневной носки. Элегантные «Одиссей Зюйд-Вест» на каждый день с автоподзаводом и массивные, но строгие, для деловых встреч высокого ранга «Лапшерон Константин». Последние Косте конечно понравились. Пятнадцать минут в часовом бутике – и человек, которые еще этим утром носил треники, уже знал почти все, что