Иоанна Хмелевская - Бледная Холера Страница 49

Роберт Гурский чарам не поддался. К счастью, сердце его было занято.

— Вы все являетесь свидетелями, — объявил он бесстрастно и повернулся к пану Теодору: — У вас, как я знаю, есть успокоительное...

— Пан Теодор, коньячок! — прошептала я в пространство, отлично понимая, что формулировка Гурского до пана Теодора дойдет не сразу.

Магическое слово возымело свое действие.

— Коньячку, да-да-да, — оживился пан Теодор, до сих пор пребывавший в оцепенении.

Он встряхнулся, отложил помятую железяку и вмиг достал из бара все, что нужно. Это напоминало выступление циркового фокусника: бутылка, рюмочки. Не успела Бледная Холера по новой накинуться на бывшего мужа, как у нее в руках оказалась пузатая рюмка. Она залпом проглотила коньяк, немного подумала и с размаху грохнула рюмку о каминную решетку. Пан Теодор незамедлительно подал ей другую. Он охотно бы отдал целую бутылку и всю посуду в придачу, лишь бы от нее избавиться.

Две рюмки коньяка несколько успокоили экс-супружницу.

— Что все это значит? — прошипела она, падая в кресло. — Что всем этим людям здесь надо? У тебя вечеринка? Тогда почему ты в таком виде?

— Действительно, надо бы объясниться. Мужлан, что должен был вас встретить, это я, — произнес Гурский торжественно. - Это был сюрприз...

Холера презрительно фыркнула и проявила слабый интерес.

— Если сюрприз не удался, простите великодушно. Разрешите, я сейчас разъясню это ужасное недоразумение...

* * *

— Я не прогадал, — заявил мне Витек, когда мы вышли на улицу. — Отличное шоу получилось. Что-то должно случиться — это я предчувствовал, но чтобы такое! Могу выступить свидетелем, если понадобится.

— А в чем дело? — заинтересовалась я. — Почему что-то должно было случиться?

Мы стояли между нашими машинами, обмениваясь впечатлениями. Полицейские уже увезли Бледную Холеру.

— Из ее болтовни по телефону понял. Как только села ко мне, сразу схватилась за сотовый. Со слухом у меня все в порядке, а она злая была и голос не понижала.

— Что она говорила? Умираю от любопытства!

— Да вроде ночлег искала. Дважды спрашивала, может ли она остановиться. В двух местах то есть. А ей от ворот поворот, она и разнервничалась. В одном месте никто не отвечал... И давай ругаться: подлец, отключил сотовый, что там происходит, вот кретин, представление устраивает и так далее...

— Речь шла об одном и том же человеке?

— Да нет. О разных людях. Я тебе даже не скажу, сколько их было и что она кому говорила. Первый оказался свиньей, не предупредил ее...

— Это вы к нему первым делом поехали?

— Ага. На Мокотовской, туда мне было по пути...

— Подожди, она ведь велела тебе сначала ехать на улицу Королевы Марысеньки?

— Иначе бы я ее не взял. А как села и машину, началась свистопляска. Вскоре я заметил, что за мной едешь ты. Вот, думаю, интересно-то. А тут еще она со своими телефонными разговорами. На Мокотовской скрежетала зубами, на Новогродской едва не подпрыгивала от злости, что-то бормотала о том, что коды поменялись, на улице Королевы Марысеньки окончательно вышла из себя. Что все это значит, никто с ней не считается, свиньи, свиньи, все свиньи.

— Что, только свиньями обзывалась? — удивилась я. — А покруче ничего не было?

— Нет, скудный у нее лексикон. Ах да, еще однажды назвала кого-то чинодралом. Без понятия, что это за зверь.

— Чинодрал... Любопытно.

— Вот и мне стало любопытно, что будет дальше. Я еще удивлялся, и чего она злится, ведь существуют же гостиницы, а на нищую она не похожа. А тут еще ты за мной по пятам гонишься. В общем, я готов был до самого утра кататься... Да! — неожиданно припомнил Витек - она все время бормотала, что ее должен ждать Любашенко, волновалась, как бы не опоздать в Японию. Не знаю, при чем тут Любашенко, это же звезда с телевидения, так? Я чуть не предложил ей поехать в аэропорт, но тут она назвала адрес в Саской Кемпе.

— Если бы я знала, что ее повезешь ты, сидела бы дома, а не носилась по всей Варшаве. Правда, тогда пропустила бы такой спектакль!

— Это точно. Я же говорю, отменное шоу!

— Правда, с брачком, — ответила я. - На ее месте я бы швырнула не рюмку, а большую хрустальную вазу, которая на комоде стояла. Эффектней бы вышло.

— Нет, до вазы было далековато, — возразил Витек. — Что было под рукой, то и швырнула, а за вазой пришлось бы бежать через полкомнаты. Значит, получается, это она угробила этого вашего Тупня. Я верно рассуждаю?

— Верно. Только удивительное дело - убила мужика (честь и хвала ей за это), а потом взяла и позабыла о такой мелочи? Свято была уверена, что лишь оглушила его легонько, после чего укатила в Краков. В полиции ей никто не поверит!

— Но ведь она в Краков и вправду укатила, — заметил Витек, помолчав. — Говорят, хотела в актрисы податься. Может, притворяется? Или, думаешь, из нее приличная актриса получилась бы?

— Черт ее знает, — вздохнула я. — Ладно, будем надеяться на Гурского. Уж он-то вытянет из нее все подробности. А уж за себя я ручаюсь — обязательно выжму из него все до капли.

* * *

А у Гурского началась горячая пора. Все вдруг сами заговорили. Первым раскололся Кшись. Как оказалось, с него-то все и началось. Решив припереть компьютерщика к стенке, я поехала к нему домой.

Кшись открыл дверь с радостным выражением на лице, но, увидев меня, тут же скис.

— Что случилось? — невинно вопросила я и, не дожидаясь приглашения, нахально переступила через порог. — Кого это ты ждал? Уж явно не меня. Доминика собиралась зайти или Холера... то есть Ева Бучинская?

— О господи! — Кшись поежился. — Не к ночи будет помянута! Если б я подумал, что это Ева, выскочил бы в окно!

Кшись прошел за мной в комнату. Вот и тема для беседы появилась, о Доминике можно больше не упоминать.

— Не хочу язвить, но, как мне кажется, твои чувства к Еве несколько переменились.

Кшись не был молчуном, не замыкался наглухо в себе, в то же время и болтуном назвать его нельзя. Воспитанный молодой человек. Но тут он просто взорвался.

— Слава богу, что вы об этом заговорили. Я скотина и свинья! И круглый дурак. Дебил, сопливый мальчишка! Козел, кретин, блохастый осел! Что вы будете пить?!

— Минеральную воду, пожалуйста. Что это ты ударился в самокритику?

— Не заслужил, что ли? Дайте мне в морду, перед вами я тоже виноват!

— Что-то не хочется. Без газа!

— Ах, без газа.... Пожалуйста. Я ведь вам навредил, дурака свалял! Позволил этой медузе охмурить меня. Перья распушил, хвост расправил и давай пыль в глаза пускать. Да что объяснять, уж вы-то разных ослов в жизни навидались, наверное.

Воду я все-таки получила. Только не скоро. С бутылкой в руке Кшись метался по своей жилплощади. Ненависть к самому себе, ярость, унижение и раскаяние, все смешалось. Клял себя за предательство, за то, что выдал наш секрет.

— Прекрати истерику, — потребовала я. — Не ты первый, не ты последний пал жертвой коварства. Я уверена, она специально к тебе подкатилась. Что это ты все шастаешь к пану Теодору и ко мне? Эротика тут явно ни при чем, какова же твоя цель? Просто из чистого интереса ей захотелось узнать...

— Вот и узнала, чума на нее!

— Так уж сразу и чума... Хватит и гриппа. Перестань мельтешить — у меня уже голова кружится. Что уж тут оправдываться? Я понимаю, сексапильная красотка, такие женщины мужиков веками с ума сводят... Когда она поняла суть дела?

— Да скорее всего, до конца так и не поняла, — хмуро ответил Кшись и, слава богу, сел. — Я у себя на компьютере вносил изменения и дополнения в программу. Без Интернета, ничего такого! Из-за этого-то все и вышло.

Произошло, оказывается, вот что. Кшись, как мне и обещал, работал на втором своем компьютере, не подсоединенном к Интернету. И однажды Бледной Холере потребовалась какая-то услуга. То ли адрес торговца антиквариатом, то ли список магазинов, торгующих стариной, Кшись не помнил. Тут она и удивилась, почему компьютер не подсоединен к Интернету? Нонсенс какой-то. Усталый и рассеянный, Кшись дал языку волю. И Холера в него вцепилась. Где мытьем, где катаньем, но вытянула из влюбленного дурачка всю подноготную.

Но из слов Кшися Бледная Холера поняла только одно: речь идет о лошадях. Конезаводы, конюшни, бега, торговля лошадьми, аукционы, всяческие аферы... Все это ее страшно заинтриговало, она развила бурную деятельность и вышла на Тупня. Вот он, главный подлюка, босс, от которого зависит, как пойдут в отрасли дела. Золотое дно! Перед Кшисем эта зараза даже не пыталась таиться, напротив, стала уговаривать его войти в долю с мафией, соблазняя рекордными доходами.

У Кшися волосы на голове встали дыбом. Красавица, чьими прелестями он соблазнился, внезапно ему опротивела. Стоило ей показать свое истинное нутро, и чары развеялись. Воздыхатель опомнился и категорически отказался участвовать в затее. Только тогда он понял, что не зря я упорствовала, твердя о секретности нашего предприятия. К счастью, Бледная Холера и в компьютерных программах, и в лошадином бизнесе разбиралась как свинья в апельсинах.