Катарина Ингельман-Сунберг - Кофе с ограблением Страница 49

Собственно, планировалось, что первый ее отпуск пройдет в Эрбру, но Марта выпросила разрешение поехать в Стокгольм. В качестве причины поведав о свойственной для ее возраста слабости и пожаловавшись на головокружения и проблемы с равновесием, она рассказала о желании последний раз в своей жизни увидеть Королевский дворец.

– И лучше всего смотреть на него от Гранд-отеля, – сказала она, когда они дошли до моста Норбру.

– Сначала нам надо разобраться с твоими делами в страховой кассе и посетить «Диамант», – сказала обладательница конского хвоста.

– Но, милые мои, дворец ведь так красив, – взмолилась Марта и беспрестанно ныла, пока не добилась своего. Конечно, понадобилось время, чтобы добраться туда, поскольку Марта старательно демонстрировала свою немощность. А как же иначе, она же не могла показать, насколько хорошо тренирована, но на всем пути ее одолевало беспокойство о деньгах в трубе.

А вдруг колготки Анны-Греты оказались слишком старыми или Грабли забыл какой-то важный элемент в своих узлах? Марта захотела сразу подняться в апартаменты принцессы Лилиан. Она повернулась к мрачной девице.

– Живя в Гранд-отеле, я потеряла там золотой браслет своей матери и хотела бы узнать у дежурного администратора, не нашли ли они его, – сказала она и повернула ролятор в сторону гостиницы.

– Сейчас? У нас нет на это времени, – ответила обладательница конского хвоста.

– Но у них есть лифт с улицы, и мне будет легко добраться до ресепшена. Я быстро. Обещаю.

Кураторы посмотрели друг на друга и кивнули.

– Хорошо, мы можем зайти.

Марта перевела дух и покатила свой ролятор назад по хорошо знакомой ковровой дорожке с золотыми коронами. Конечно, сейчас она возвращалась в роли преступницы, что ее немного смущало, но ничего не поделаешь. У стойки дежурного администратора она объяснила суть дела.

– Было бы просто замечательно, если бы вы нашли мою драгоценность, – закончила она рассказ о своей беде.

– Как вас зовут?

– Марта Андерсон.

Марта покраснела, ведь ей пришлось назвать свое настоящее имя для того, чтобы подняться в апартаменты.

– Марта Андерсон, да, вы жили здесь в марте этого года.

– В конце марта.

– Марта Андерсон, вот вы. – Девушка нажала на дату и пробежала глазами по спискам на экране компьютера. – Вы втроем проживали в апартаментах принцессы Лилиан, все правильно?

Марта кивнула.

– Нет, нам не приносили никакого браслета, к сожалению.

– Но, по-моему я знаю, где он. Это не займет много времени…

– Мне жаль. – Девица развела руками. – Ваш старый номер занят. – Теперь ее голос неожиданно зазвучал неприветливо. – Кроме того, – сказала она, вздохнув глубоко, – у нас нет никакого другого свободного. Во всяком случае, для вас.

Марта разозлилась. Девица поняла, кто она такая, но разве это причина разговаривать с ней так? Потом она вспомнила, что они ведь покинули апартаменты, не заплатив, и отелю пришлось удерживать всю сумму с банковской карточки Анны-Греты. Но Марта не собиралась сдаваться:

– Это браслет моей матери, и он очень много значит для меня. Семейная реликвия.

Ее мрачная кураторша выглядела озабоченной и знаками показывала, что им надо идти, но Марта настойчиво пыталась добиться своей цели.

– Нет, мы никого не пускаем в апартаменты, – повторила сотрудница отеля, но вдруг осеклась. – Подождите, кстати, Марта Андерсон, вы сказали… Девушка ушла куда-то и вернулась с письмом.

– Оно лежит у нас уже какое-то время, – сказала она и протянула его Марте. – Мы собирались отослать его, но вы нас опередили.

Почерк на конверте явно принадлежал не Гению, но она взяла. Адрес был напечатан на сделанной на компьютере этикетке. Марта вскрыла послание, прежде чем обладательница конского хвоста успела подойти. Внутри лежала короткая записка.

Спрячьте 100 000 крон в детской коляске. Поставьте ее с задней стороны Гранд-отеля 30 октября в 13.00. Уйдите и не вмешивайте полицию. Вернитесь на то же место через два часа. Под одеялом и подушкой вы найдете картины…

Больше Марта прочитать не успела, так как услышала шаги куратора у себя за спиной. Она притворилась, что на нее напал кашель, и в перерывах между его приступами принялась торопливо жевать письмо. Ух, как это было неприятно, но так ведь поступали в детективах. Она повернулась.

– Странно, в конверте ничего нет, – сказала она. И снова закашлялась, поскольку клочок бумаги застрял у нее в горле.

60

Нет, это не могло быть правдой! Сестру Барбару прямо трясло от возмущения. Вся криминальная хоровая компания направлялась назад в «родные пенаты»! Они явно вели себя в тюрьме идеально, и после нескольких месяцев в исправительной колонии ничто не запрещало им поселиться в «Диаманте» снова. К сожалению, они регулярно платили за свои комнаты, и, согласно бюро социальной помощи, не существовало никакой возможности отказать им. К тому же Ингмара нисколько не печалил сей факт, наоборот, он очень обрадовался.

– Какая удача для нас, – сказал он. – Сейчас все взгляды будут прикованы к нам. Средства массовой информации наверняка не обойдут вниманием стариков, пойдут репортажи. Трудно представить лучшую рекламу! Фирма «Диамант» станет настолько известной повсюду, что мы сможем значительно увеличить плату за проживание. Любимая, посмотри, какие возможности!

Сестра Барбара попыталась объяснить, что данная пятерка явно плохой пример и что она боится хаоса, который они способны внести. Однако, судя по его виду, он ничего не понял.

– Но, дорогая Барбара, это и есть твоя работа – разбираться с подобным. За нее тебе и платят. Ты же не забыла, как она расшифровывается: «забота о стариках и уход за ними».

– Но не за преступниками!

– Они искупили свою вину и имеют полное право вернуться в общество. Сейчас мы можем показать всем, насколько внимательны к бедным пенсионерам с разбитой судьбой. Мы должны дать им надлежащий уход и все необходимое.

– Но они ведь уже сбегали.

– Именно поэтому позаботься о них, прояви к ним сочувствие. Сочувствие, понимаешь, именно это слово хотят слышать в муниципалитете.

– Что?.. – У сестры Барбары перехватило дыхание. – Разве мы не должны экономить?

– Но теплое слово, душевное отношение… ничего не стоят. Это и есть сочувствие. И, пока пресса наблюдает за нами, мы будем белыми и пушистыми. Наш дом престарелых должен стать образцом, это поможет нам развернуться. У меня есть два приюта на примете, и там хватает работы. Мы должны действовать более рационально. Я думаю, ты смогла бы подготовить сделку и взять на себя администрирование. А Катя пока займется «Диамантом».

– И я оставлю «Диамант»? – Тысячи мыслей закружились в голове у Барбары – неужели она все правильно услышала?

– Нет, нет, только временно. И не думай об этом особенно, дорогая. Скоро ты шагнешь вверх по служебной лестнице и получишь руководящую должность. Три дома престарелых дают больше прибыли, чем один, и сейчас, когда я развожусь, мне нужны деньги. И потом, любимая, ты же захочешь участвовать со мной во всем этом? Мне понадобится больше людей в правлении концерна в качестве совладельцев. Ты и я.

Он заключил ее в объятия, и она забыла обо всем. Он же наконец произнес слово «развод» и обозначил их совместное будущее. Когда он обнял ее и страстно прошептал это в ухо, она прижала ладони к его груди и тихо промурлыкала:

– Скоро, Ингмар, скоро мы будем…

61

– Мы снова здесь. Не могу в это поверить, – сказала Анна-Грета, приподняла вуаль на своей шляпе и огляделась. В общей гостиной старички, как обычно, играли в шахматы, мадам Долорес дремала на своем кресле, а две пожилые дамы, которых она не видела раньше, вязали носки.

– Не зря, наверное, говорят, что старикам необходимы тишина и покой? И стоило кочевать по следственным изоляторам и тюрьмам, чтобы в конце концов снова оказаться в клетке, – вздохнула Стина. – Подумать только, мы опять здесь. Какое разочарование…

– Не забывай про Гранд-отель. Разве он того не стоил? Опять же, мы тут временно, надолго не задержимся, – сказала Марта и подмигнула.

– Не понимаю, почему они принимают нас здесь. Мы же можем оказать дурное влияние на остальных, – заржала Анна-Грета.

– Фирма «Диамант» по какой-то причине ужасно возжелала получить нас назад. Вдобавок была альтернатива размещения без Гения и Граблей, а мы ведь этого не хотим, не так ли? И как бы Гуннар нашел тебя тогда?

– Он найдет меня всегда и везде, – запротестовала Анна-Грета с гордым видом.

Тогда все улыбнулись и, конечно, обрадовались, снова очутившись в своих комнатах. Там они прожили немало и прекрасно знали, где лежит каждая вещь.