Наталья Александрова - Наследство Марко Поло Страница 5

– А мы и не начинали, – удивилась Соня.

– Да? Ну, процесс знакомства мы пропустим, – отмахнулся Алекс, – вам про меня небось все рассказали.

– Ну… в общем…

– Какое небо замечательное! – перебил Соню Алекс. – Вон там, смотрите, Большая Медведица. «Вселенная спит, положив на лапу с клещами звезд огромное ухо»!

– Чего? – оторопела Соня.

– Это Маяковского стихи, – любезно пояснил Алекс, – из школы помню…

– А-а…

– А вот на ручке ковша Большой Медведицы звезда Мицар, – Алекс не уловил сарказма в Сонином голосе, – ее хорошо видно, а рядом с ней – звезда Алькор, она поменьше и не такая яркая. Арабы с их помощью проверяли зрение. Если видит человек Алькор, стало быть, зрение хорошее. Вы видите?

– Не вижу ни Мицара, ни Алькора, – буркнула Соня, – и Большой Медведицы не вижу, и Малой тоже.

– Вот как? – в его голосе прозвучало сначала легкое удивление. – У вас плохо с глазами?

«Проверяет, – со злостью подумала Соня, – выясняет, все ли у меня в порядке. Еще анализ крови попросит сделать – на СПИД и на сифилис! Господи, до чего же противный тип! И еще неизвестно, что он там скрывает, под этим своим костюмом. Может, весь паршой покрыт или язвами…»

Она недовольно промолчала, Алекс же продолжал как ни в чем не бывало:

– Вы, наверно, плохо ориентируетесь, потому что созвездия все смещены. На северном небе все немного по-другому.

Вот почему ему обязательно надо указывать человеку на то, что он плохо делает? Плохо плавает, плохо разбирается в созвездиях… Себя небось умнее всех считает, уверен, что все делает лучше других. Самодовольный тип!

Тут Соня некстати вспомнила, что плавает Алекс действительно хорошо, просто профессионально, и от этого еще больше разозлилась. Однако небо накрывало яхту огромным бархатным ковром, и море едва слышно пошевеливало внизу волнами, и звезды на черном небе сверкали… сверкали, как бриллианты. Соня едва не сказала этого вслух, но вовремя опомнилась – еще подумает Алекс, что у нее в голове только деньги и драгоценности.

Вдруг в небе произошло какое-то движение, и что-то яркое перечеркнуло черный бархат и упало в море, оставив ненадолго светящийся след.

– Ой, звезда упала! – воскликнула Соня. – Никогда такого не видела, только в книжках читала! То есть я знаю, что это не звезда, а метеор вошел в атмосферу, а кажется, что звезда прямо с неба…

Никто ей не ответил, только слышались странные ритмичные звуки. Соня повернулась к Алексу. Он сидел, откинувшись на спинку шезлонга, глаза его были закрыты, а из открытого рта доносилось легкое ритмичное посапывание. Мистер Фердман крепко спал.

«Вот урод»! – с веселой злостью подумала Соня.

Ей захотелось, чтобы в открытый рот Алекса влетела муха. Или лучше оса. Ну, хоть комар захудалый. Но, как назло, не было никого, даже ночного мотылька. А жаль.

С этой мыслью Соня отправилась спать.

Ночью она ворочалась, потому что в каюте было душно и шумел движок. Под утро Соня решила, что с этим человеком, будь он не то что банкир, а хоть бы и сам Билл Гейтс, у нее не может быть никаких отношений. Понятно, отчего его жена бросила, еще неизвестно, такая ли уж она была стерва. Во всяком случае, Соне в присутствии Алекса ужасно хочется совершить какой-нибудь антиобщественный поступок – стукнуть, к примеру, его по голове вон той розовой пенопластовой трубкой, которую пожилая профессорша с тремя внуками использует в качестве спасательного средства.

Так что остается только терпеливо ждать конца путешествия на этой треклятой яхте. Да уж, устроила ей Ангелина поездочку. Запомнит ее Соня надолго, тем более что своих кровных две тысячи долларов отдала за все про все. Ну и цены у них тут… А она – не банкир, деньги едва не последние и уж точно не лишние. Ну да ладно, переживет как-нибудь, главное – неделю потерпеть. Но Ангелине обязательно нужно по приезде какую-нибудь гадость сделать…

И вот нынче утром Соня глядела на приближающийся берег с тоской и надеждой: все-таки какое-то развлечение, опять же, твердую землю под ногами почувствовать…

Никто из пассажиров не захотел составить ей компанию, так что Соня в полном одиночестве вышла на пирс и прошла мимо суденышек, среди которых затесались один-два гулета и военный катер с турелью для пулемета на носу.

На площади располагался небольшой импровизированный рынок.

На дощатых столах или прямо на земле были разложены какие-то керамические поделки: плошки, расписные тарелки, миски, непременные кувшины, отдаленно напоминающие древнегреческие амфоры. Несколько столов заняли рыбаки с плетеными корзинами, полными свежей, сверкающей тусклым серебром рыбы и удивительных морских существ. Из одной корзины вылезали извивающиеся щупальца, среди них вдруг мелькнул темный внимательный глаз осьминога.

– Леди, свежая рыба! – кричали ей вслед рыбаки. – Дорадо! Групер! Морской петух! Морской окунь! Купите у меня, у меня самая свежая рыба на рынке!

– Купите осьминога! – выкрикнул седой долговязый рыбак. – Живой осьминог, что может быть вкуснее! Если хотите, я вам приготовлю его по старинному рецепту! Я испеку его для вас в глиняном горшке с душистыми травами!

Рыбак вытащил несчастного осьминога из корзины, тот явно не хотел быть приготовленным, отчаянно шевелил влажными щупальцами, таращился на Соню.

Она шарахнулась в сторону, отошла в ту часть рынка, где торговали керамикой.

Тут же на нее обрушились новые выкрики:

– Самые хорошие тарелки! Отличная посуда! Таких кувшинов вы не купите больше нигде!

– Купите амфору, леди! Настоящая греческая амфора!

Старик со шрамом через все лицо протягивал ей глиняный сосуд. Соня увидела донышко, на котором отчетливо виднелись буквы: «Made in China».

– Мне не нужно, мне ничего не нужно! – проговорила Соня, отталкивая «амфору», но ее не слушали.

– Настоящая греческая амфора! – повторял старик. – Я нашел ее под водой! Она пролежала на дне две тысячи лет! А может быть, даже две с половиной тысячи! Купите ее, леди, вы не пожалеете! Где еще вы можете найти такую драгоценность? Всего десять долларов, леди! Только десять долларов…

Соню хватали за рукав, толкали, тянули в сторону, кричали в ухо, зазывали, совали в лицо тарелки, чашки, бусы из ракушек, сувениры. Она уже пожалела, что сунулась на базар, и думала, как бы унести отсюда ноги. Не забывая крепко придерживать сумку с деньгами, Соня шарахнулась в сторону, пробежала мимо прилавков с фруктами, вдохнула аромат всевозможных пряностей, миновала лоток с пучками травы, на котором было написано неверной рукой по-английски «чай». Что-что, только не чай напоминали эти веники.

Соня обогнула лоток и оказалась в маленьком тупичке, где стояло несколько столиков и пожилой грек варил кофе на горячем песке, прямо тут, на улице. Он кивнул Соне на столик, и она села, благодарно ему улыбнувшись. Через пять минут перед ней стоял высокий запотевший стакан с водой и крошечная чашечка кофе. Вода подействовала освежающе, а от кофе ушла пелена, что стояла перед глазами с самого утра, и боль в висках от бессонной ночи. Все предметы стали ярче, а звуки – слышнее. Соня с усмешкой подумала, что сейчас бы она разглядела те две звезды, что показывал ей Алекс вечером. И даже вспомнив об Алексе, она не почувствовала привычного раздражения.

Посидев минут двадцать, она вспомнила, что капитан не советовал ей задерживаться: дескать, если все пассажиры на борту, то они пополнят запас питьевой воды и продуктов да и поплывут в более тихое место. Соня расплатилась с хозяином кафе и отправилась назад к пирсу. Но пошла не через рынок, а в обход: не хотелось, чтобы снова кричали в ухо и совали в руки всякую ерунду.

И вот, почти миновав шумный рынок, она наткнулась на смуглого чумазого мальчишку. Точнее, он сам выскочил ей наперерез и затараторил быстро-быстро, коверкая английские слова:

– Леди, купите сувенир! Очень хорошая вещь, очень старая и ценная! Всего десять долларов, леди!

– Не нужно, – Соня махнула рукой, – дай пройти!

Но мальчишка и не думал уступать ей дорогу, он подтянул сползающие драные шорты и придвинулся ближе.

– Леди, вы непременно должны купить это! Я – круглый сирота, я сегодня еще ничего не ел, на эти деньги я куплю обед для себя и маленькой сестренки!

Он помахал перед Соней какой-то пластинкой. Будь это еще сегодня утром, Соня оттолкнула бы мальчишку и прошла мимо. Но сейчас, после чудесного кофе, все чувства ее обострились, и она схватила мальчишку за руку, чтобы рассмотреть странный предмет.

На грязной ладони лежала прямоугольная пластинка размером примерно шесть на два сантиметра. Пластинка была бурого цвета и непонятно из какого материала.