Галина Куликова - Сабина на французской диете Страница 5

— Вот и вы! — мрачно воскликнула она, глядя на босса косыми глазами. — Долго же я ждала. Вы подписали мое заявление?

Она сделала вид, что прицеливается. Кологривов страшно перепугался и упал на ковер. Ружье, разумеется, было не заряжено, но кто знает этих женщин?..

— Не могу я вас уволить! — крикнул он.

Он и вправду не мог: боялся потерять Толика, которому так понравились ноги проектного менеджера.

— Тогда я вас задушу, — сообщила изрядно перебравшая Сабина. Отбросила ружье в сторону и прыгнула на босса сверху.

Примерно в то же время законная супруга Кологривова, ведомая роком, вторглась в здание «Альфы и омеги» и поднялась в святая святых. Секретарши на месте не оказалось, и она прошла прямо в кабинет мужа. На его столе лежал приказ о повышении заработной платы Брусницыной Сабине Михайловне. Рядом, на полу, валялось смятое заявление той же самой Брусницыной Сабины Михайловны об увольнении по собственному желанию. Подписи на заявлении не было.

Мадам Кологривова поджала и без того тонкие губы. Выплыла в коридор и огляделась по сторонам. Из обычно пустой курилки просачивался сигаретный дым и доносились голоса. Она замедлила шаг и прислушалась.

— Понятия не имел, что у Сабины такая попка, — восхитился баритон. — Пока она не пришла в этом платье…

— Говорят, утром она поцеловала Величко в ухо, и он до сих пор не может прийти в себя, — откликнулся бас. — Сидит в своем кабинете с глупой рожей.

— А сейчас она где? Я тоже хочу взглянуть на попку, — вмешался тенор.

— Не получится. Согласно последним агентурным данным они с Кологривовым заперлись в гостевой комнате. Рычат и катаются по полу.

— Никогда не думал, что босс на такое способен.

Мадам Кологривова тоже не думала, что муж на такое способен. Прежние его интрижки с сотрудницами были довольно вялыми, а секретаршу Аллу она почти любила за глупость и недальновидность. Хмурая, как тренер сборной по хоккею перед началом решающего матча, она быстрым шаром вернулась в кабинет, подобрала заявление Брусницыной об уходе и яростно расправила его на коленке.

Тем временем ее супруг вырвался, наконец, на волю. За время поединка Сабина отгрызла ему две пуговицы на рубашке, затянула галстук до самого подбородка, вывихнула мизинец и изрядно взъерошила усы. Он так и не понял, что это на нее нашло, но настроение у него тем не менее было потрясающим. Да, в силу своего положения он мог рассчитывать на внимание практически любой сотрудницы, но до сих пор ни одна из них не набрасывалась на него с такой жадностью.

— Теперь вы меня уволите? — воинственно спросила Сабина уходящего Кологривова, пытаясь отдышаться.

— Ни за что, — бросил он, не оборачиваясь. — Более того. Я собираюсь сделать вас своим заместителем по работе с клиентами.

Сабина плюнула прямо на эксклюзивный ковер. Доплелась до своего рабочего кабинета и позвонила Пете.

— Ничего не получается, — мрачно заявила Ана. — Чем хуже я себя веду, чем быстрее продвигаюсь по служебной лестнице.

Ее и саму удивил этот парадокс. Может быть, Буриманов был не так уж не прав, когда намекал, что жизнь — это плутовской роман, а не сборник нормативных актов?

— Ты нарушала корпоративную этику? — строго спросил Петя.

— Кажется, я нарушала даже уголовный кодекс.

— А про фляжку с коньяком не забыла?

— В ней не осталось ни одной капли.

— Черт побери! — закричал Петя. — Ты даже пьяная такая примерная, что к тебе невозможно придраться! Моему клиенту именно это и нужно! В общем, так: если ты не придешь сегодня в пять часов на собеседование с Тверитиновым, можешь считать, что у тебя больше нет брата.

Сабина бросила трубку на рычаг и раздула ноздри. Злая слеза скользнула по ее носу и упала на стол. Она создала себе блестящую репутацию, которая теперь крепко держала ее в своих когтях. Не зря Буриманов бросил ее еще в туманной юности. Вероятно, она уже тогда была покрыта панцирем благонадежности. Такие женщины, как она, должны оставаться старыми девами и работать на правительство.

Сабина достала пудреницу, раскрыла ее, заглянула в зеркальце, увидела собственный нос и сказала ему:

— Судьбу не обманешь. Выходит, мне не суждено встретиться с Тверитиновым, кем бы он ни был.

Именно в этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась пятнистая от возбуждения секретарша босса. В руке у нее был конверт, перевязанный мятой золотой ленточкой, снятой с коробки конфет.

— Вам просили передать, — сказала секретарша, пустив конверт по полированной поверхности стола. И сразу же собралась уходить.

— А что это? — остановила ее изумленная Сабина, с трудом поймав посылку.

— Подарок на день рождения. От супруги босса.

— Ноу меня день рождения летом. Она все перепутала.

— Вряд ли, — голосом, полным яда, ответила секретарша.

Если бы у нее хватило смелости, она содрала бы с Сабины нахальное красное платье и переломала «шпильки » на ее туфлях. Ей хотелось остаться и посмотреть, как эта вертихвостка среагирует на то, что найдет внутри конверта. Но оставаться было неудобно, и она вышла. Однако все же не выдержала и прижалась ухом к двери с другой стороны.

Она знала, что за подарок приготовила Сабине мадам Кологривова после грандиозной разборки с мужем. В конверте лежали подписанное заявление об уходе, трудовая книжка ее соперницы и «бегунок», с которым Алла только что лично обошла все отделы.

Она стояла, затаив дыхание. Вот послышался звук разрываемой бумаги… А через минуту из комнаты донесся громкий вопль. Секретарша ухмыльнулась и, абсолютно счастливая, возвратилась в приемную.

— Ваша Сабина нам не подходит, — безапелляционно заявила мымра, сверкнув очками в черепаховой оправе. — Она слишком толстая.

Петя смотрел на собеседницу не моргая. Он ожидал услышать все, что угодно, — что у его сестры плохая дикция или она неразборчиво пишет, хотя все это было не правдой. Но такое!

— Простите, — ледяным тоном заметил он. — А какое значение имеет в данном случае ее фигура? Практически безупречная, я бы сказал. Тем более что вашему боссу Сабина понравилась.

Петя слегка преувеличил. Его сестра явилась на встречу с размазанной тушью под глазами. И от нее так явно пахло коньяком, что пришлось принимать меры. Пока Сабина приводила себя в порядок, он пытался удержать Тверитинова в кабинете. Однако бизнесмен то и дело поглядывал на часы. В конце концов он заявил, что ждать больше не может, встал и двинулся к выходу. Именно в этот миг появилась бледная как мел, кандидатка на вакантную должность. С работодателем она столкнулась в дверях, и Тверитинов на ходу бросил:

— А, так это вы самая лучшая помощница на свете! Рад, что вы, наконец, появились.

— А уж как я рада, — хриплым голосом ответила та.

— Так что же?.. — крикнул ему вслед Петя, и клиент через плечо бросил:

— Завтра в восемь я ее жду.

Тверитинов работал по контрактам с крупными западными производителями бумаги, разъезжал по всему миру, занимаясь усовершенствованием оборудования и технологий. Кроме того, он имел собственную компанию «Бумажная птица», которая вышла на рынок с дизайнерской бумагой ручного изготовления. Продукт делали высшего класса — из хлопка, льна, тутового дерева, крапивы… Отбоя от клиентов не было. Многие желали стать обладателями уникальных визиток, открыток, почтовых наборов, необыкновенных конвертов и фирменных бланков. Девиз «Создай свой стиль» звучал привлекательно. Конкурентная борьба заставляла и фирмы, и отдельных личностей искать любые способы, чтобы выделиться, не затеряться среди себе подобных, а значит — выжить.

Мымра занимала в «Бумажной птице» должность администратора. Вероятно, вечно загруженный Тверитинов передал ей слишком большие полномочия, потому что вела она себя вызывающе. По телефону она представилась Эммой Вениаминовной Грушиной, а при личной встрече просила называть себя просто Эммой и по-мужски пожала протянутую Петей руку.

Грушина приехала с Тверитиновым и осталась после его ухода обсудить детали. Теперь она сидела напротив Пети в кресле, положив ногу на ногу, и курила, выдыхая в его сторону длинные драконьи струи дыма. Ей недавно исполнилось сорок восемь лет, ее взрослая дочь-археолог жила на раскопках, а муж давным-давно сбежал — к владелице салона красоты, рыжей вульгарной девице, которая важнейшим из всех искусств считала узоры на ногтях. Эмма решила, что в подобных обстоятельствах она вправе отыгрываться на других.

Она была высокой и крупной дамой с красивым лицом, которому отчаянно не хватало мягких линий. Скверный характер отталкивал от нее новых подруг, а тяжелый взгляд — потенциальных ухажеров. Короткая стрижка излишне подчеркивала тяжелый подбородок и полную шею. Никто и никогда не назвал бы ее очаровательной женщиной.

— Сергей Филиппович ничего не говорил о том, что желает измерять свою помощницу в сантиметрах, — уперся Петя.