Галина Гордиенко - Сюрприз под занавес Страница 5

А Электрон, — ну и имечко! — никого из гостей не выделял. Только Динку. На правах старой знакомой.

Петров все бродил вдоль стен и рассматривал какие-то картины и старые фотографии в рамках. И рассеянно отвечал Софи на вопросы о матери и умершей бабушке.

Вежливый до отвращения!

Кстати, Элечка Румянцева на него сразу стойку сделала, куда там охотничьей собаке. Теперь будет обрабатывать. Одного Петра девочке маловато будет.

Точно, скучать не придется.

Тамара сдвинула брови: интересно, зачем их сюда пригласили? Пусть — Софья Ильинична хотела таким оригинальным способом вспомнить юность. Но к чему собирать всех одновременно? Правда, квартира довольно большая…

В коридоре что-то упало. Укоризненно заахала Вера Антоновна. Заворчал Крыс. Динка со смехом начала что-то объяснять. Успокаивающе загудела Софи.

Тамара поморщилась: до субботы целая вечность. Бессовестная Динка носится по квартире вихрем. И Крыса втянула в свои игры. А тут на каждом шагу дорогие безделушки и полно напольных ваз. Один антиквариат.

Да-а, катастрофы неизбежны. Если только приковать Динку цепью где-нибудь в углу этой комнаты…

Впрочем, кажется, Софи она понравилась.

Наивная старая Софи!

Это не дом. Это какой-то чудовищный зоопарк. Каждой твари по паре, все комнаты забиты гостями.

Сколько нас приехало? Четверо? Нет, пятеро!

Пятеро конкурентов. Пятеро претендентов на наследство. Кстати, немалое наследство.

Если честно, это не слишком радует. Боюсь осложнений.

Мать о многом умолчала. Забыла? А может, не сочла важным. Она слегка… странновата. Короче, не от мира сего. В отличие от меня.

Старуха-то оказалась не из бедных. Профессорская жена. Муженек — химик с мировым именем. Был.

Не дом — дворец. Семь комнат. Единственная квартира на площадке.

Нет, к чему этой старой развалине целых семь комнат?!

Ненавижу толпы. Пятеро — явный перебор.

Один плюс — родственников действительно не осталось. Приглашены дети, нет, внуки почивших — мир их праху! — друзей юности. Пятеро гостей. Пятеро! Или это не все?

Зачем она нас собрала? Да еще в одну кучу?

И что за «милые сердцу подарки на память» нас ожидают? Надеюсь, не книжка с автографом ее заумного мужа? Или стеклянная безделушка с одной из полок, в квартире их тысячи?

Не может быть!

Больше всего бесит девица с зубастой уродливой тварью на поводке. Слишком бойкая, на мой взгляд. Явно себе на уме.

Еще и ребенка с собой притащила. Смазливого до отвращения. Девчонку. Эдакое невинное голубоглазое дитя с ангельским личиком. В противовес крокодилу на цепи.

Дураку ясно — рассчитывает растрогать глупую старуху. Оставить нас всех ни с чем. А вот это вряд ли.

Я, кстати, терпеть не могу детей. Глупые приставучие обезьяны! Из кожи лезут, лишь бы обратить на себя внимание. Неужели старуха купится на эту говорящую куклу?

Что бы не случилось — эскизы мои!

А может, не только эскизы.

Не утащит же старуха с собой в могилу квартиру? Семь комнат в самом центре Питера. Даже представить страшно, сколько они стоят.

Правда, Левитан дороже. Много дороже.

Если я упущу шанс…

Я не упущу!

ГЛАВА 3

Господи, дадут ей сегодня поспать или как?

Или как.

Трудно заснуть, когда прямо в лицо жарко дышит собака, а в уши буквально ввинчивается громкий шепот:

—Смотри, Крыська, деревья в клетке! Давай, не будем ее будить, а? Просто пойдем туда. Я сама тебя выгуляю, ладно? Я давно большая, у меня просто рост не очень, а так я совсем взрослая…

Мерзко заскрипела оконная рама. Тамара с трудом разлепила глаза и громко застонала: первое утро! И три впереди! Это если Лелька приедет в субботу, как обещала.

Просыпаться совершенно не хотелось. Тамара смотрела на племянницу и тоскливо думала: «Это сон. Пусть это будет сном. И тогда я выйду к завтраку в своем единственном парадном костюме, навязанном Лелькой. Вера Антоновна глазам не поверит…»

Пока не верить глазам приходилось самой. Потому что противная Динка стояла на подоконнике в одних белых кружевных трусиках и изо всех сил тянула на себя створку. Крыс топтался внизу и взволнованно сопел.

Самое отвратительное, что рама поддалась, а еще через пару минут и вторая, в распахнутое окно потянуло прохладой. Резко запахло влажным асфальтом.

Пока Тамара лежала с открытым ртом, маленькая паршивка даром времени не теряла. Легла животом на подоконник и соскользнула вниз. Потрясенная Тамара услышала мягкий шлепок, жалобный писк, и плачущий голосок скомандовал:

—Барьер, Крыська! Ко мне!

Перекормленный и в общем-то ленивый бультерьер, к искреннему изумлению Тамары, подчинился. Довольно ловко перевалил через подоконник, Тамара лишь ахнула. И вышла наконец из ступора.

Ее словно ветром вымело из постели, она бросилась к окну и бессильно выругалась: сладкая парочка неспешно брела к выходу со двора.

Картинка была еще той. Безобразница Динка припадала на одну ногу. Спутанные после сна пепельные кудряшки упруго прыгали по тощей спине, недавно белые трусики белыми уже не казались, и оборванное кружево свисало чуть ли не до колен. Крыс послушно семенил рядом, стараясь не перегонять маленькую приятельницу.

Тамара попыталась позвать Динку, но из горла вырвался лишь жалкий писк. Слышный только ей, но никак не Динке с Крысом. Потому что эти двое уже сворачивали в подворотню.

Тамара беспомощно осмотрела двор — никого. Никого в целом свете, что ничуть не удивительно. Судя по бледному тусклому квадрату над головой, еще раннее утро, и нормальные люди преспокойно спят. Зато ненормальные…

Боже, куда несет эту глупую девчонку?! Это же центр Санкт-Петербурга! Рита именно здесь когда-то попала под машину!

Мысль о погибшей десятилетней Рите привела Тамару в ужас. У нее даже в глазах потемнело. Крошечный питерский дворик вдруг качнуло, серое и голубое на секунду поменялись местами, кроны двух старых тополей поползли в стороны, вытесняя остальной мир.

Динке четыре! Недавно исполнилось!

Забыв обо всем, Тамара полезла в окно, и мешком вывалилась на улицу. Пребольно приземлилась на колени, коротко взвыла и по спринтерски рванула к выходу со двора.

Она убьет Динку.

Если догонит.

Догонит, а потом убьет!

Убивать племянницу Тамара не стала, хоть и хотелось до головокружения. Но противная Динка смотрела на нее так невинно, большущие глаза сияли навстречу тетке так радостно, что у Тамары рука не поднялась отшлепать девчонку.

Зато Крысу она наподдала от души. Правда, забыла, что босиком, и потом долго прыгала на одной ноге: будто мешок с песком пнула.

Сморгнув невольные слезы, Тамара прошипела:

—Кто вам разрешил выйти одним?!

Крыс опустил повинную голову. Динка удивленно воскликнула:

—Тебя будить не хотели, ты же спала!

Крыс громко запыхтел. Динка пошлепала пушистыми ресницами, добавила в радужки синевы, питерское небо тут же завистливо побледнело, и обиженно протянула:

—Сама сколько раз говорила — нужно быть самостоятельной.

Тамара открыла рот, у нее не было слов. Они не появились и через минуту. Поэтому Тамара сжала зубы, схватила излишне самостоятельную племянницу за руку и повлекла за собой. Крыс трусил рядом, опасливо стараясь держаться подальше от разгневанной хозяйки.

Динка осторожно упиралась. Тамара обернулась и прорычала:

—На кого ты похожа?! Полночный кошмар в драных трусах!

Крыс полузадушено хрюкнул и прибавил шагу. Динка оскорбленно проскулила:

—А сама босиком! И… вовсе без штанов!

Тамара подпрыгнула на ходу и в панике завертела головой. Она совершенно забыла, в каком виде выскочила на улицу. Сразу из постели. В одной коротенькой батистовой распашонке, вышитой по вороту мамой. Дурацкими васильками.

Мама обожала расшивать васильками все, что попадало под руку. Носовые платки. Салфетки. Или только что купленную Тамарой пижаму.

Тамара зажмурилась, так ей стало плохо. И стыдно. Ведь вообще-то к этой распашонке полагались и забавные бриджи по колено, но… Их-то как раз на ней и не было.

Ф-фу, какой кошмар!

Тамара кожей чувствовала — не нужно было соглашаться на эту поездку!

Хоть бы ни на кого не наткнуться.

Хоть бы кошмарная Вера Антоновна еще спала.

Хоть бы все спали!

Войти в квартиру через подъезд Тамара не могла. Как? В пятом часу утра звонить в дверь?!

И что сказать тому, кто откроет? Мол, фланировала по Невскому в неглиже вместе с полуголым ребенком и сонной собакой? Любовалась ландшафтом?

Придется возвращаться через окно.

Боже, за что ей это?!

Через подворотню Тамара прошествовала на цыпочках. И едва не расплакалась от облегчения: крохотный дворик по-прежнему пуст. По-прежнему нараспашку ее окно, а значит — их вылазка осталась незамеченной.