Дарья Калинина - Семь непрошенных гостей Страница 51

     И он, хромая, двинулся к выходу. Юлька отправилась его проводить. Она уже простила Марата и теперь даже предложила ему свою помощь, чтобы добраться до офиса.

     - Не надо, - гордо отказался Марат. - Сам доеду!

     Но не успели подруги немного передохнуть и убрать следы разрушений, которые остались после Никиной атаки на Марата, как в дверь снова позвонили.

     - Да что за утро такое! - взбесилась Юлька. - Кого опять принесло?

     Это был опять Марат. На этот раз он был без цветов и вел себя очень тихо.

     - Не могу управлять машиной, - плаксиво пожаловался он Юльке. - Нога совсем не слушается. Может быть, ты сядешь за руль, как и предлагала?

     - Конечно! - заторопилась Юля. - О чем речь! Прямо сейчас пойдем! Только себя в порядок приведу.

     - Я с вами! - вызвалась Мариша и тоже отправилась приводить себя в порядок.

     Марат сидел на кухне и скучал. Примерно через полчаса он начал проявлять первые признаки нетерпения.

     - Вы еще долго? Я и так уже опаздываю.

     - Сейчас, сейчас! - выглянула из ванной комнаты Юлька. - Один глаз осталось накрасить.

     - Поторопись, - капризно произнес Марат.

     - Не говори под руку! - рассердилась Юлька.

     Хотя чего сердиться. Давно пора было бы уже привыкнуть к тому, что самый сильный мужик, стоит ему немного прихворнуть, немедленно превращается в беспомощного, но крайне избалованного младенца. Просто чудеса в цилиндре! Кио и Копперфильд отдыхают!

     Наконец подруги были полностью готовы, Ника накормлена и выгуляна. А Марат к этому времени уже окончательно уверился, что он на этом свете не жилец. Нога у него воспаляется, пульсирует, болит. И конечно, завтра у него начнется уже гангрена.

     Да что там завтра! Она уже начинается. Он чувствует! Нога отваливается! Кошмар! Ужас!!!

     - А потом я умру в жесточайших мучениях, так и не приходя в сознание, - печально заявил он, закончив рыдать.

     При всем этом к врачу Марат ехать отказывался просто наотрез.

     - Не поеду! Чего уж там, знать, судьба у меня такая, - скорбно проронил он. - Ничего не скажешь, заехал к любимой девушке. Вот ведь как оно бывает! Не думал, что так обернется.

     Садясь в машину, он стонал уже в голос.

     - Ох, дьявол! Как нога болит! Юля, ты что, собаке специально зубы затачиваешь?

     - Подумаешь, несколько царапин! - неосмотрительно фыркнула Мариша и тут же превратилась во врага номер один.

     Марат замкнулся в себе. Помрачнел. А потом заявил, что с самого начала подозревал в Марише редкую черствость и жестокое сердце. Юлька, которая уже прониклась страданиями Марата, укоризненно покосилась на Маришу. Ей явно хотелось настоять на том, чтобы отвезти раненого любовника в больницу, где ему бы оказали профессиональную помощь. А потом она готова долго сидеть возле его постели, поить из ложечки морсами и держать за руку.

     Хочется-то ей хочется, но... но в глубине души Юлька опасалась, что в больнице с такой травмой их просто пошлют куда подальше. Ведь она лично перевязывала ногу Марату. И видела, что там в самом деле нет ничего страшного. Однако это не помешало Марату основательно войти в роль страдальца. И стонать всю дорогу до офиса.

     - Направо, - слабеющим голосом стонал он, поглядывая в окно из-под приоткрытых глаз. - Теперь налево. Теперь прямо. Все! Приехали!

     «Ниссан» Марата послушно замер возле представительного дома в центре города. В доме было четыре этажа. И второй полностью занимала фирма, принадлежащая Марату. Фирма занималась поставками фарфора в магазины города и области. Сам фарфор производился как на фабрике, которая лично принадлежала Марату, так и еще на двух небольших фабриках, с которыми Марат заключил выгодные договора.

     С многочисленными стонами и жалобами Марат выбрался из машины и заковылял, опираясь на плечи подруг, к своему кабинету. По офису тут же разнесся слух, что их шеф попал в автокатастрофу, одновременно его покусал бешеный доберман, а еще вчера он так напился, что не мог стоять на ногах, споткнулся, упал и подвернул ногу.

     Секретарша Марата, длинноногая блондинка, принялась хлопотать возле шефа. Юля наблюдала за этим безобразием с редким спокойствием.

     - Ты чего не отпихнешь от него эту бабу? - шепотом спросила у нее Мариша. - Не хочешь с ней связываться? Так я сама могу!

     - Не надо, - равнодушно отозвалась Юля. - Вон видишь, амбал в дверях плечами застрял?

     - Вижу.

     - Так это ее муж. Он присмотрит.

     - А, - еще раз смерив взглядом мужа смазливой секретарши, подобрела Мариша. - Тогда все в порядке. Этот точно никакому чужому мужику свою жену лапать не позволит. Хотя бы даже это был и его любимый шеф.

     - Марат, мы вернемся через час, - сказала Юля, целуя любовника в макушку.

     Езжай, Юленька! - слабым голосом произнес Марат, не открывая глаз, пока секретарша клала ему на лоб смоченный в холодной воде платок. - Возвращайся только побыстрей. Хочется, чтобы ты была рядом, когда наступит моя последняя минута.

     Глотая слезы, Юлька вышла на улицу. Но тут ее обдуло свежим ветерком, и она немного пришла в себя.

     - Какие все-таки мужики идиоты! - воскликнула она. - За ногу его разок тяпнули, так он уже умирать приготовился.

     - А между тем из-за всех этих переживаний мы с тобой здорово задержались, - сказала Мариша.

     Поймав машину, подруги отправились к дому Макеевых. Водитель им попался лихой. Стоять в пробках не пришлось. Он умудрялся находить проходные дворы, ехать по тротуару, проноситься по улицам с односторонним движением навстречу основному потоку машин, разворачиваться на трамвайных путях прямо перед носом несущегося и трезвонящего трамвая, водитель которого сидел с белым от ужаса лицом в полной уверенности, что столкновения не избежать.

     В результате, такой сумасшедшей езды пострадала лишь их нервная система и кошелек, подруги оказались на Красногвардейской площади, которую во время всеобщего ажиотажа переиначивания почему-то не стали переименовывать. И теперь уж ей придется оставаться с таким названием еще долгие годы.

     - Пошли сначала в жилконтору, - предложила Мариша.

     Но, как вскоре выяснилось, контора сегодня работала только с трех часов. Пришлось подругам двинуться в обход соседей.

     - Они нам и двери не откроют, - ныла Юлька. - Лучше бы я поехала к Марату. Он так страдает.

     - Пусть аспирин выпьет, - рассеянно отозвалась Мариша. - Или анальгин. Мне лично лучше всего помогает самый дешевый, наш, отечественный.

     - Все-таки его моя собака покусала, - продолжала расстраиваться Юлька. - Надо проявить внимание к человеку.

     - Слушай,, она, в конце концов, не аллигатор и не ногу же ему откусила! - заступилась за таксу Мариша. - И потом, он сам виноват! Ворвался в дом и давай орать! Вот у Ники нервы и сдали.

     - Потом-то она его полюбила, - заметила Юлька, которую, надо признаться, очень выбила из колеи вся эта история с ногой Марата.

     Этак недолго и поклонника лишиться. И какого поклонника! Юлька затаенно вздохнула. Но Мариша все равно верно поняла ее настроение.

     - Ничего, если любит, то простит и Нику, и тебя, - утешила она подругу. - Вот я, к примеру, один раз у своего любовника микроволновку сожгла. Так что ты думаешь? Он сначала орал на меня чуть ли не матом, а потом заявил, что с этой хреновиной он был знаком целых десять лет, а со мной всего три года. И по этой причине микроволновка ему, видите ли, ближе и родней, чем я. И простить мне ее гибель он не может.

     - И чего? - заинтересовалась Юля.

     - Расстались мы с ним, - заявила Мариша. - Чего же еще?

     - Умеешь ты утешить человека! - расстроилась Юля. - Ничего не скажешь! Молодец! Ловко у тебя это получается.

     - Так я это к тому говорю, - заторопилась Мариша, - что тот тип меня не любил. Старая микроволновка ему оказалась дороже. Не стоит даже и переживать. И ты из-за Марата не переживай. Любит, все простит. А попрыгать возле него ты всегда успеешь.

     Для соседей подруги даже не стали стараться и что-то специально придумывать. Прямо спрашивали о Макеевых, которые жили в четырнадцатой квартире. И так как при этом они называли имена всех четверых: Анны Евгеньевны, ее сына Михаила, невестки Ренаты и их дочери Гризетты, то доверчивые соседки быстро распахивали двери своих квартир.

     Можно было подумать, что все эти сведения о семействе Макеевых нельзя было выяснить из адресной базы данных! Да будь подруги грабительницами, они и то не могли бы выбрать более подходящего предлога.

     - Как же, отлично помню эту семейку! - поджав губы, сообщила подругам одна из соседок. - Прямо в церковь побежала свечку ставить, когда они наконец собрали свои вещи и убрались подальше.

     - Хотя они и уехали, а квартира все равно какая-то несчастливая, - посетовала другая соседка. - Новенькие поселились, казалось бы, приличные люди. Он в годах, она его сильно моложе. Мы думали, тихо жить станут. Так нет же! Тоже то шум у них, то крики, то гости придут, песни орут и музыка играет, то скандалят и посуду колотят.