Валентина Андреева - По секрету с того света Страница 6

– Виктор Васильевич, миленький, он не мог убить, он вообще никого не может убить, даже меня.

– Ирина Александровна, вы думайте, пожалуйста, прежде чем что-то сказать. При чем тут вы? Он что, угрожал вам?

В это время я получила ложкой по лбу и увидела разъяренную Наташку, с ожесточением крутившую указательным пальцем у своего виска.

– Нет, – недоуменно протянула я, – не угрожал. С чего вы взяли? Он по натуре очень добрый человек…

– Ну и замечательно. Разберемся. – Следователь повесил трубку.

– Пока они разберутся, Димка поседеет, – заявила подслушивавшая Наташка.

Я буквально взвыла. Наталья права. Ну кому какое дело до душевных качеств моего мужа? Уж тюрьма-то по нему никогда не плакала, даже когда он был зол. Кто или что заставило его признаться в том, чего он не совершал? Не совершал просто потому, что не способен на убийство.

– Нет, я сама разберусь, – произнесла я вслух.

– Сбрендила? Не вздумай никуда влезать. Давай обратимся к частным детективам. Хотя… не потянем, там нужны очень большие деньги. Слушай, мы что-нибудь придумаем.

Но я почти не слушала. Перед глазами стояло родное несчастное лицо моего мужа.

– Сказала – разберусь сама!

– Обижаешь… Тогда уж не сама, а сами.

Раздался телефонный звонок. Наталья схватила трубку первой. Ее сосредоточенное лицо через секунду разгладилось.

– Конечно, Анастасия Ивановна, узнала… Да, пока здесь… Разбираемся потихоньку… Да нормально все…

Далее Наталья только слушала и давилась от хохота. Лицо ее покраснело от сдерживаемого смеха. К концу разговора она немного пришла в себя, но все еще каким-то не своим голосом сказала:

– Нет, нет, врачи говорят абсолютно правильно, не волнуйтесь, заживет как на собаке. Конечно, когда приеду, зайду. Звоните, звоните. И вам тоже… И ему тоже… До свидания. – Наташка повернула ко мне свою веселую физиономию и радостно заявила: – Ирка, жизнь продолжается!

– Да, – с тоской сказала я, – только мне она сделала рекламную паузу и, похоже, надолго.

– Ничего, а мы ей тоже… козью морду. Тебе привет от Анастаса Ивановича.

Анастас Иванович, моя бывшая соседка по старой квартире, дама гренадерского роста – метр девяносто. Лицом, комплекцией и характером – клонированный двойник домомучительницы фрекен Бок из знаменитой детской сказки «Малыш и Карлсон, который живет на крыше». Правда, в отличие от фрекен Бок, Анастас Иванович с истинно мужской грацией курит папиросы. Вообще-то она Анастасия Ивановна, а свое второе имя негласно получила еще лет сорок назад в период совершенствования книжного, впрочем, как и продовольственно-вещевого, дефицита. Тогда фрекен Бок еще не была хорошо знакома советским читателям. Как это очень часто бывает, по иронии судьбы у Анастас Ивановича маленький, метр с кепкой, и худенький муж. Степан Иванович имел тихий интеллигентный нрав, увлекался историей и резьбой по дереву. Несмотря на явную несовместимость характеров, эта пара была образцом нежной и преданной любви.

Звонок Анастас Ивановича к нам был вызван единственной причиной – проверить рекомендации врачей. Дело в том, что Степан Иванович слегка простудился. Анастасия Ивановна, напоив мужа на ночь чаем с медом и укутав его двумя одеялами, перебралась под утро с супружеской кровати на диванчик, поскольку муж всю ночь пытался вылезти хотя бы из-под одного одеяла и уснул лишь с рассветом. Проще говоря, она тоже не выспалась.

Рано утром Анастас Иванович, вспомнив, что дома нет молока, вскочила и понеслась в магазин. Вернувшись в свою тихую обитель, решила не греметь кастрюлями и до момента пробуждения супруга опять прилечь. Плюхнувшись со всего маху на середину дивана, она услышала сдавленный писк и, схватившись за сердце, как могла осторожнее приподнялась. Осторожность была уже лишней. У Степана Ивановича, в отсутствии жены открывшего форточку и перебравшегося с ненавистной кровати на диванчик, где он мирно заснул, укрывшись с головой одним одеялом, оказались сломанными три ребра. После рентгена врач с помощью медсестры туго затянул грудную клетку несчастного в пеленку, как в корсет. И категорически отказался накладывать гипс. Последнее обстоятельство и заставило Анастас Ивановича, считавшую, что бедный муж получил не все необходимое для поправки здоровья, консультироваться с Натальей. Кстати, она могла бы проконсультироваться и со мной. Правда, мой муж ломал в свое время только одно ребро. Еще одно устояло, ограничившись трещиной.

Жизнь действительно продолжалась. А раз продолжение следует, нужно принимать решительные меры по спасению Димки.

Дорогая подруга отправилась выполнять продовольственную программу, а я с ежедневником сосредоточилась на вопросах, связанных с убийством, и возможных способах их разрешения.

Итак, что мы имеем? Прежде всего, труп бывшего хозяина квартиры, некоего Уханова Олега, который обладает жуткой непоседливостью. Кроме того, удивляет поразительная нетленность мощей в течение полугода. Едва ли он принадлежал к лику святых. Затем мы имеем моего мужа, который с непонятной заботливостью таскается с не родным ему трупом из одной квартиры в другую. Меркантильность никогда не была его пороком. Но если допустить, что он собрался в мое отсутствие что-то стащить сам у себя из квартиры, то уж явно не труп. Зачем он ему нужен? У него в больнице своих навалом. Возникает вопрос – кто же убийца? И еще один с ним связанный: почему Димка взял вину на себя.

Начнем с первого вопроса. Прежде всего следует выяснить, что из себя представлял этот Уханов Олег, которому так не лежалось на месте. С этого и начнем.

Я позвонила Наташке на мобильник и попросила купить небольшой торт или пирожные.

– Ага, сей минут бу сделано, – проворковала она, входя в комнату с пластиковыми пакетами в одной руке и телефоном – в другой. – Обойдешься сухариками.

Последнюю фразу отчеканила мне, выключив аппарат. Я и не слышала, как она вошла.

– Махнемся развлечениями? – предложила она. Ты займешься хозяйством, а мне надо сделать пару звонков.

Мне очень не хотелось отрываться от ежедневника, тем не менее я встала и поплелась на кухню. В конце концов размышлять и там можно.

За обедом, вернее сказать, почти ужином Наталья заявила, что у Димки будет хороший адвокат (очевидно, эта новость стала результатом телефонных переговоров подруги), и, предусмотрительно вытащив непонятно откуда коробку конфет, предложила позвать «на чай» Нику.

Я удивилась тому, что мыслим мы почти одинаково и отправилась за Никой.

На звонок в дверь никто не торопился ее открывать. Очевидно, соседушка отсутствовала. На всякий случай я еще раз нажала на кнопку звонка и уже развернулась, чтобы уйти, когда услышала певучее «Иду-у-у, и-и-иду…» – и совсем у двери «Кто там?».

Я еще не успела ответить, как дверь открылась, но не Никой, а пожилой женщиной, смущенно мне улыбнувшейся.

– Ноги больные, вот и тащусь еле-еле. Да вы проходите…

– Спасибо большое, но я, собственно, к Нике, – и, спохватившись, – представилась: – Я со вчерашнего дня живу напротив вашей квартиры. Меня Ирой зовут.

Старушка улыбнулась, закивала мне головой, и я подумала, что Нике, вероятно, тепло и уютно рядом с ней.

– А Никуся уехала в Санкт-Петербург. Будет только завтра к вечеру.

– В командировку, – догадалась я.

– Да нет, она проводницей работает. А вам, Иришенька, может я чем-нибудь могу помочь? Переезд – такое дело… Хотите, чаем вас напою? Я свою заварку делаю.

– Вот и я хотела Нику к чаю пригласить. Может быть, вы… ой, простите, даже не спросила, как вас зовут.

– Клавдия Васильевна, а еще лучше – тетя Клава.

– Тетя Клава, пойдемте к нам. Заварка, конечно, обычная, но зато есть хорошие конфеты.

– Нет, Иришенька, лучше ко мне. Вдруг Никуся позвонит, а меня нет – волноваться будет.

– Хорошо, тетя Клава, я быстренько – конфеты с подружкой захвачу. Только дверь не закрывайте.

Через несколько минут мы с Наташкой сидели в уже знакомой мне кухне и пили необыкновенный чай.

– Здесь главный аромат от смородинового листа, – поясняла тетя Клава, – еще добавлены листочки малины, мяты немножко… Много нельзя, перебьет весь запах…

– А вы, тетя Клава давно здесь живете? – спросила Наталья.

– Да лет пять уже. Раньше квартира в центре была, в Колобовском переулке. Потолки – три с половиной метра. Как ремонт делать, так целая проблема. Воздуха – никакого. Одна гарь, хоть совсем окна не открывай. Муж сердечник был, вот и решили поменяться. Племянник помог. Здесь-то хорошо. Только все равно, не долго мой Ленечка здесь пожил. Второй инфаркт… Ну да вы, девчатки, пейте еще чаек. Иришенька, наливай сама. Очень скучаю я по мужу, такой был хороший человек. Только вот Никусю жалко. Одна она… Выдать бы ее замуж, да за кого? Сейчас таких, как мой Ленечка, не найти. Одна шелупонь, прости меня, Господи.

Мне неудобно было переводить разговор на интересующую нас тему. Ну не могла я прервать воспоминания и размышления милейшего человека и очень удивилась, когда тетя Клава сама заговорила о моей квартире.