Галина Куликова - Если вы не влюблены Страница 6

«Дети», двое из которых были значительно старше Алика, внимали идейному вдохновителю и организатору проекта молча и не очень внимательно. Таня, всегда опаздывавшая на официальные мероприятия, сидела позади всех и украдкой рассматривала присутствующих. Все ей здесь были знакомы, потому что в прошлом году они уже выезжали с антрепризой практически в том же составе. Гастроли удались, поэтому Будкевич, который думал исключительно о деле и об успехе своей затеи, снова пригласил всю прошлогоднюю труппу участвовать в нынешнем турне. На личных чувствах своих актеров Алик постарался не зацикливаться, а посему сегодня помимо Тани тут были и Таранов, и Регина. Регина сидела в первом ряду, закинув ногу на ногу и томно положив руку на спинку пустого соседнего кресла. Время от времени она поворачивала голову, бросая на Таню ленивые и откровенно насмешливые взоры. Еще бы! Она до сих пор оставалась победительницей и надеялась, что так будет всегда. Где ей было знать, что Таня уже приняла решение во что бы то ни стало помириться с Тарановым. Конечно, учитывая последние события, ей придется сильно постараться, пофантазировать… Тем не менее в успехе Татьяна не сомневалась – они с Тарановым обязательно будут вместе!

Алексей издали кивнул ей – коротко и довольно холодно. Выполнял свое обещание относиться к ней как к коллеге. Ну что же, другого она и не ждала, а потому не стала понапрасну огорчаться.

Вчера состоялся генеральный прогон спектакля, последний перед предстоящей поездкой. И вот теперь Будкевич перед небольшим коллективом актеров, приглашенных в антрепризу из разных театров, наносил на почти готовую картину грядущих гастролей последние мазки.

«Почему гастроли для актеров – праздник непослушания какой-то? – размышляла Таня, глядя на расслабленные, довольные лица коллег. – Взрослые люди, а как будто не на работу, а на курорт едут – так все невероятно оживлены. Как будто им дома мешают куролесить – выпивать, флиртовать и заводить романы. Видимо, смена обстановки и в самом деле помогает раскрепоститься. Впрочем, не все находятся в состоянии эйфории», – тут же подумала она, взглянув на супружескую чету, сидящую от неё наискосок.

Чего стоила одна Мария Кирилловна Яблонская, народная, между прочим, артистка. В прошлом – опереточная дива, которая с возрастом легко перешла на амплуа благородных старух. В театре ее за глаза называли Маркизой, и это ей очень шло – горделивая посадка головы, сложные прически, эффектная седина. Говорила Маркиза громко, голос у нее был поставлен очень хорошо, а интонации завораживали. Характером она обладала довольно агрессивным, любила во все вмешиваться, а в мелочах была дотошна до занудства. В настоящий момент Маркиза засыпала руководство животрепещущими вопросами.

– Алик, надеюсь, нас поселят в приличном месте? Или мы будем жить в клоповниках, где можно спать только стоя? И насколько широка реклама? Надеюсь, население нас ждет?

– Население, Маня, сосредоточилось в Европе, – тотчас возразил ей муж, Андриан Серафимович Курочкин. – А у нас не население, а народ. И он конечно же уже предвкушает.

– Что предвкушает? – грозно спросила Маркиза, поглядев на него взором быка, выпущенного на арену.

– Твой приезд! – бесхитростно ответил матадор, рассчитывая обезоружить противника своей невинностью.

Андриан Серафимович являл собой полную противоположность супруге. Комик на сцене, он и в жизни оставался очень забавным. Всегда взъерошенные рыжие волосенки – Таня подозревала, что он подкрашивал их хной, – стоптанные ботинки, мешковатые костюмчики и хитрющие глаза. Глаза эти беспрестанно шныряли по сторонам, и создавалось впечатление, что Андриан Серафимович ищет место, куда бы можно было спрятаться от всевидящего ока громогласной супруги. В сущности, это была игра, забава, которой он предавался весьма охотно.

Супруги были самыми возрастными актерами антрепризы. Андриану Серафимовичу недавно исполнилось пятьдесят восемь лет, а Маркиза грозилась в декабре устроить роскошное празднование своего шестидесятилетия. Впрочем, злые языки в театральных кругах утверждали, что с этим она опоздала лет примерно на пять.

– Алик, я хочу, чтобы за моими костюмами следили как следует. А не так, как это у нас принято, – неожиданно подала голос Регина.

Голос был низким, чувственным, с едва уловимой хрипотцой, на которую реагируют не только отоларингологи.

Когда Таня пришла работать в театр «Тема», Регина Брагина играла там практически все главные роли. Она была высокая и сухощавая, с крупными, но довольно приятными чертами лица и надменным взглядом. Как-то сразу получилось, что она стала Таниной наставницей и даже одно время претендовала на роль подруги, хотя была старше лет на пятнадцать. Регине покровительствовал сам Олег Борисович Богородский – в то время главный режиссер театра. К сожалению, благодетель неожиданно умер от инфаркта, а пришедший в театр новый главреж поснимал с репертуара все старые спектакли. Новым замыслам нового режиссера Регина соответствовала не всегда, зато им часто соответствовала Таня. С тех пор дружба двух актрис постепенно начала разваливаться – Регина ревновала Таню к каждой новой роли. Окончательно они разорвали отношения ровно год назад, когда Таранов оказался в постели так называемой подруги.

– А магазины там до какого часа открыты? – грозно спросила Яблонская, словно режиссер лично должен был позаботиться о правильном графике работы торговых точек на всей территории страны.

– Где это – там? – вмешался Тихон Рысаков. С неаккуратно замазанным синяком под глазом он был удивительно похож на котенка по имени Гав. – Нам еще даже не сообщили, куда повезут, а вы уж о кефире.

– Я без кефира на ночь, да будет вам известно, не засыпаю. Продают там, куда мы поедем, кефир пониженной жирности? Или не продают?!

Будкевич честно признался, что не знает, после чего сказал:

– Если у Марии Кирилловны больше ко мне вопросов нет, я предлагаю перейти к заключительной части, после чего закончить собрание.

Присутствующие встрепенулись и загомонили. Заключительная часть должна была содержать самую волнующую информацию, а именно точный маршрут гастролей, условия проживания и размер денежного вознаграждения. Правильно оценив оживление в партере, Будкевич сначала выдержал такую паузу, что сам Станиславский упал бы в обморок от нетерпения. После чего объявил:

– Мы будем выступать в трех довольно крупных городах – Перегудове, Ордынске и Приозерске. В каждом даем по четыре вечерних спектакля. Плюс бесплатная культурная программа для всей труппы. Есть еще один город, где нас очень ждут, но пока это предмет обсуждения, так сказать, резервный вариант. Теперь об условиях проживания.

Курортная расслабленность окончательно исчезла, уступив место неподдельному интересу к происходящему.

– Алик, Перегудов не так далеко. Мы туда на поезде поедем или в автобусе? – спросила Таня.

– На поезде, – ответил тот, отправив ей подбадривающую улыбку. Прияткина была его любимицей, и это все знали.

Таня познакомилась с Будкевичем еще во времена своего студенчества на скучном торжестве по поводу то ли присвоения звания, то ли ухода на пенсию кого-то из мэтров. Они понравились друг другу сразу, почувствовали некое родство душ. Будкевич был старше и как-то сразу дал понять, что не собирается ухаживать. Таню это устраивало. Потом они встречались еще несколько раз, сожалели, что не работают вместе, но тут же соглашались, что пути Господни неисповедимы, так что – кто знает? И вот в прошлом году, взявшись за антрепризу, Будкевич пригласил Таню на главную роль.

– Лучше бы мы поехали на автобусе, – немедленно подала голос Регина, не переносившая невнимания. – А то попадешь в купе Бог знает с кем.

– Мы бумажки будем тянуть, – тотчас придумал Рысаков. – Из шапки.

– Из какой шапки? – сердито воскликнула Регина, сверкнув на него глазами. – Фантазии, как у пэтэушника.

Именно в этот момент позади Тани раздались осторожные шаги, кто-то слегка тронул ее за плечо и бархатный голос тихо произнес:

– Привет.

Тане даже не нужно было оборачиваться, чтобы сразу идентифицировать обладателя этого голоса. Не иначе ей в очередной раз посчастливилось встретиться с Валерием Дворецким.

Дворецкий был «заскоком» ее семьи, которая состояла из матери, тетки и бабушки. Таня любила их трепетно и нежно, однако как только представилась возможность жить отдельно, не преминула ею воспользоваться. Таня уверяла и доказывала, что она вполне взрослая, самостоятельная и самодостаточная личность. Однако, быстро смирившись с ее проживанием в собственной квартире, все три женщины упорно продолжали считать Таню хрупкой и чувствительной натурой, которой непременно нужна поддержка. И не только поддержка семьи, но в первую очередь крепкое мужское плечо, надежный спутник жизни, на которого все они могли бы положиться.