Маргарита Южина - Сыщицы-затейницы Страница 6

– Отсюда хоронить будут. И к чему только эти ваши отчеты!

– А у него что, своей квартиры не было? – удивилась Василиса.

– Бабуси!!! Вы достали!!! – сверкнула глазами Жанночка и захлопнула двери прямо перед носом женщин.

Подруги ехали домой в полном молчании. Конечно, надо было узнать про трагедию поподробнее, но только кто же им, затейницам, будет докладывать о происшествии! Эта самая Жанна ведь не знает, что теперь уже они не балаганные артистки, а самые что ни на есть серьезнейшие детективы. И все же, что произошло с женихом? Лишь выйдя на своей остановке, Люся предложила:

– Давай хоть в магазин зайдем, в холодильнике мышь повесилась, а нам, похоже, силы понадобятся. Много сил.

– Тогда возьмем еще двести граммов ветчины и хлеба.

– И маленькую бутылочку коньяку. Для широты мысли.

– Ага… и еще…

Домой подруги вернулись нагруженные пакетами и изрядно уставшие от толкотни по магазинам. Полчаса они топтались на кухне, готовили обед и вздыхали по поводу ранней кончины Романа Логинова. После того как молодой мужчина был помянут, дамы приступили к размышлениям.

– Итак, что же мы имеем? – начала Василиса. – Во время свадьбы нам по ошибке суют ужасную коробку, потом нам кто-то звонит и посылает нас.

– К Лёне, – торопливо подсказала Люся.

– Правильно, а в это время к нам приходит Роман и что-то ищет.

– Руки, что же еще.

– Необязательно. Хотя, может, и руки. Но ничего, видимо, не находит.

– Почему?

– А что у нас можно найти? Или ты что-нибудь слямзила у Логиновых? Нет? Ну вот, жених ничего не находит и погибает. Случайно.

– Нет, не случайно. Вася, я знаю, что случилось. Скорее всего Роману было поручено чье-то убийство. В доказательство выполненной работы он должен был принести… ну, например, руки. Доказательство он потерял, а его за это и порешили, вот!

– Он никого не мог убить, у него же была свадьба. Причем на этой свадьбе он значился женихом, то есть был все время на виду. Регистрацию назначили на одиннадцать утра. Слушай, Люсь, а что это у нас вдова какая-то несерьезная? Совсем непохоже, что у нее безутешное горе.

– Вот-вот. Погиб молодой муж, а у нее даже настроение не испортилось. Чует мое сердце, Василиса, что-то здесь не фиалками пахнет. Позвонила бы ты Пашке, ну его, этот миллион.

Пашка, конечно, подойдет к этому делу профессионально, да только вряд ли будет благодарен за такой «подарок» от матушки с ее подругой – парень и без того разрывается. И все же Люся была права. Василиса вздохнула и потянулась к телефону. Телефонный разговор у нее получился странный – она лишь успела поздороваться, а остальные двадцать минут только согласно кивала головой, цокала языком и ахала. Наконец, Василиса Олеговна попрощалась и аккуратно положила трубку.

– Ну?

– Ничего не «ну», я с Лидочкой говорила, с невесткой. Пашу срочно вызвали на работу, у них операция «Вихрь – антитеррор». Теперь им явно будет не до нас. Я вот что подумала – и что же, мы так быстро сдадимся? А как же гражданский долг, сердечная инициатива и помощь родной милиции?

– А может – ну их, все эти долги? Чего-то не хочется, как этот Роман…

– Так, значит, от миллиона ты отказываешься?

– Не говори ерунды. С чего начнем? – опомнилась Люся.

– С похорон. Мы в четверг идем оплакивать жениха и фотографируем всех присутствующих. Потом попросим Диму-соседа посмотреть – нет ли среди них того, второго, кто к нам приходил.

– Логично, а еще надо за невестой приглядеть, уж больно она странно выглядит.

Подруги еще долго строили планы, как им успешнее выявить преступников, пока не выдохлись окончательно.

– Вася, у нас же еще коньяк недопитый, – вскочила Люся и тут же взвизгнула – в ее ноги впились острые когти: у кота наступило время охоты.

Утром Василиса проснулась с каким-то приятным чувством. Да, она уже себе не принадлежит, ей надо раскрыть это дело, помочь Паше и перегруженной родной милиции. Теперь она вся обратится в ум и сосредоточится. И все бытовые проблемы должны отойти на второй план, все – Финли, Люся, Паша, Лидочка… Лидочка! Она же вчера просила купить ей халатик, потому что сама купить не может – не с кем оставить детей, а старый халат ей мал. Бедной девочке даже не в чем лечь в больницу на сохранение!

Василиса бодро вскочила, умылась и приступила к таинству макияжа.

– Вась, ты чего в такую рань? Еще, наверное, и одиннадцати не случилось, – ворчала Люся.

– Я в магазин. Да заодно пробегусь, а то стала уже форму терять. Так что поднимайся. Нам нужно зарядить себя бодростью и энергией.

Людмила заряжаться не спешила. В конце концов, какая разница – пробегутся они в одиннадцать часов или чуть позже! Однако спорить с Василисой было излишне, подруга и сама любила потянуть резину. Люся, как всегда, не ошиблась. После сытного завтрака бегать Василисе Олеговне расхотелось. Но халат купить все же было надо, и подруги подались в центральный универмаг. Люся таскаться по магазинам не любила. Василиса же с упоением рылась в кружавчиках, рюшечках и складочках, поэтому Люся оставила подругу выбирать халат, а сама прошла в книжный отдел. Там она могла пропадать часами. Заботливая свекровь довольно долго ковырялась в фасонах, подбирала расцветку, искала нужный размер и, наконец, выбрав то, что нужно, заплатила за покупку и отправилась на поиски коллеги. Люся нашлась быстро – застыв у какого-то стеллажа, она с головой ушла в чтение книги.

– Ну что, купила? – спросила Люся, когда подруга оттащила ее от книжных стеллажей.

– А как же! Смотри – и цвет и фасон, видишь, какая веселенькая полосочка!

– Ну ты даешь! Лидочка, помню, при мне говорила, что терпеть не может полоски, она в них на матрас похожа. Два часа выбирала, а подобрала самое неподходящее. Она тебе назло третью девочку родит, вот увидишь.

Василиса всполошилась. Как же она могла забыть! И ведь верно – вчера ее невестка просила, если можно, без полосатости.

– Идем, поменяем. Теперь я быстро возьму однотонный, и все, – ринулась назад незадачливая покупательница. – Идем, Люся.

– Стой! – вдруг дернула ее подруга. – Смотри!

В отделе женской одежды из примерочной вальяжно вышла молодая вдова, та самая Жанна. В ее руках были плечики с изящным черным платьицем.

– Скажите, а что-нибудь нестандартное у вас есть? Я по всему городу ищу платье с черной сеточкой, у вас нет такого? – выспрашивала она у продавщицы.

Женщина пожала плечами, по всей видимости, ассортимент траурных платьев был неширок. Тогда роскошная молодая женщина тряхнула пышной гривой волос, поправила шубку и стремительно вышла из магазина. На улице перед ней распахнулась дверца «БМВ», красавица села, и машина унеслась, сверкнув окнами. Начинающие сыщицы с минуту таращились вслед исчезавшему авто, а потом, не сговариваясь, рванули следом.

– Номер! Номер смотри! – кричала Люся, безнадежно отставая от долговязой подруги. Но Василиса скачками уходила вперед и никого вокруг не видела и не слышала.

– Нет, не догнать, – дыша, словно беговая лошадь, сокрушалась Василиса.

– Так ты что, машину догоняла? Я же тебе кричала, чтобы ты номер запомнила.

– Да не видела я. Я же без очков, поэтому и бежала, чтобы этот самый номер рассмотреть.

Люся вспомнила, как Василиса читает газеты, представила, на какое расстояние ей надо было подбежать, и махнула рукой. Подруга была не по возрасту близорука. Пришлось возвращаться домой ни с чем.

– Поведение нашей вдовы просто возмутительное! – сокрушалась Люся, терзая на кухне мясо для борща.

– И в самом деле. Муж еще не предан земле, а она уже с мужиком разъезжает. И, смотри, даже из похорон умудряется сделать демонстрацию мод.

– Вась, а почему ты решила, что за рулем мужик?

– Видела. Еще когда она в иномарку прыгала. Смазливый такой, черненький, пальто нараспашку.

– Точно пальто? Не дубленка, не куртка?

– Длины его прикида я не усмотрела, но не кожаная куртка и не тулуп, – уверенно ответила Василиса, утирая слезы – ей выпало резать лук.

Вечером к подругам принеслась раскрасневшаяся Лидочка.

– Василиса Олеговна, вы халат купили? А то мне прямо в больницу не в чем, а врачи настаивают на сохранении…

У Василисы при напоминании о халате часто задергался глаз, а пальцы стали нервно комкать подол платья, не к месту открывая узловатые колени.

– Вот, возьми, – протянула она пакет. – Дома примеришь.

– Да ну! Чего дома, я сейчас примерю, мне нетрудно. – Невестка кинулась разворачивать сверток.

При виде обновы Лидочка судорожно вздохнула, и уголки губ самопроизвольно поползли вниз, но она успела взять себя в руки.

– Надо же, какой миленький. И на мне сидит замечательно, – с преувеличенным восторгом щебетала она.

Но Василисе и Людмиле было невесело – в этом халате Лидочка и правда напоминала полосатый матрас.

На похороны недавнего жениха подруги старались не опоздать и все же прибыли только к выносу тела. Еще дома женщины строго распределили обязанности, и теперь Люся прочно приклеилась к спине Жанны, а Василиса, вооружившись дешевеньким фотоаппаратом-мыльницей, со скорбным лицом щелкала всех присутствующих. На нее была возложена особенная миссия: по фотографии Дима Фокеев, сосед, должен был опознать, кто приходил к ним в дом вместе с женихом. Надо сказать, что именно эта задача разрешилась легче всего. И даже без Димы. Василиса сразу заметила высокого крепкого парня. Он шел с непокрытой головой, в распахнутой дубленке, а на его шее болтался синий шарф с маленьким желтым орлом. Женщина без устали щелкала фотоаппаратом и боялась только одного – чтобы не кончилась пленка. Не забывая всем своим видом соответствовать трагическому моменту, Василиса обводила взглядом горестную толпу. Народу было совсем немного. Почему-то все больше бабушки и женщины унылого возраста, а из молодежи помимо вдовы шествовал только парень с синим шарфом да две-три подружки Жанны, которые, то и дело сбиваясь с траурного настроя, неприлично хихикали. Вот, пожалуй, и все. Хотя нет. Чуть поодаль от процессии бежала стайка ребятни, которым все было интересно. Василиса и на них навела объектив, но коварная мыльница замерзла и отказалась работать. Пришлось отчаянно на нее дышать и даже засунуть под шубейку, поближе к тощей груди. Впрочем, ребятню она фотографировать не спешила, у нее был серьезный трофей – кадры парня с синим шарфом. Теперь у него можно будет смело поинтересоваться, какого хрена он выискивал в их квартире. Осталось выяснить, кто это такой, и Василиса, пустив горючую слезу, обратилась к одной из старушек: