Иоанна Хмелевская - Убийственное меню Страница 60

Без шума! Нет, Марина без шума не хотела, наоборот, они должны поднять такой шум, чтобы Кароль проснулся и выскочил отстаивать свою собственность.

— Надо предостеречь мужа.

— А я о чем? Непременно. А то когда другие пытаются, он только смеется в ответ. Дескать, машина застрахована, не о чем беспокоиться.

Горечь, прозвучавшая в словах Крупяжа, говорила сама за себя. Наверняка Кароль не стремился получить информацию, за которую надо дорого платить.

Лишь вернувшись домой, Марина осознала свое поражение. Столько потратила труда и денег, напустила на мужа воров, на бегах появилась просто уникальная возможность — и все впустую! Попыталась лично отравить Кароля, и что же? Все отравились, кроме этого бегемота. Сделала попытку застрелить — и тоже неудачно. Может, не стоило с ним церемониться, надо было сразу топором действовать, но как же тогда алиби? Он обязан умереть подальше от дома. Кстати, а где он сейчас?

И она бросилась к телефону в кабинет.

— Минуту назад пан Вольский вошел в казино «Мариотт», — информировал Конрад.

— Минуту назад? — вскинулась Марина. — А что он делал до того? Из дома уехал уже давно.

— По дороге он зашел в оружейный магазин.

— Зачем?

— Этого я не знаю, но вышел он из магазина с зонтом.

Марина онемела. При словах «оружейный магазин» она успела подумать, что муж тоже решил приобрести огнестрельное оружие. Зонтик сбивал с толку.

— Кароль купил у оружейника зонтик? — недоверчиво переспросила она.

Конрад любил точность.

— Не знаю, может, одолжил. Во всяком случае, вошел без зонтика, а вышел с ним. Я это видел своими глазами.

— Какой зонтик?

— Длинный, черный, явно не складной.

Марина опять помолчала, переваривая услышанное. Информация ее ошарашила. У Кароля были зонтики, складные, и даже автоматы. Целых три штуки. Зачем ему еще?

— И сейчас он в «Мариотте»?

— Именно! — подтвердил Конрад, который только что узнал об этом от своего сменщика. — С кем-то в данный момент разговаривает. Оба сидят за столиком в кафе. Собеседник явно взволнован, пан Вольский спокоен.

— О боже, боже! — в полном отчаянии выдохнула Марина и положила трубку.

Непонятно почему, но зонтик ее добил окончательно… С Каролем ей не справиться, теперь ясно. Сотовый телефон он ей не купил — и не купит, тоже ясно. Ничего не купит! А тут еще и пожаловаться некому, Юстины нет дома, впрочем, ей она тоже не может пожаловаться. Все надо переживать в своем сердце. О боже, боже! Больше она не вынесет.

Несчастная женщина так ослабела от огорчений, что понадобилось срочно подкрепиться. Подогревать остывшие пызы не хотелось. Ага, в холодильнике остался кусок заливного из утки. С майонезом. И откупорить бутылку красного вина…

При виде хозяйки, попеременно шмыгающей носом, всхлипывающей и поглощающей изрядные куски утки с майонезом, Хелена позволила себе деликатно заметить:

— Так плакать за едой человеку вредно. Пани сообщили что-то нехорошее?

— Чуть не увели машину Кароля, — прорыдала хозяйка.

— Так не увели же?

— Не увели. Он даже и не знал, что собираются. Даже не заметил!

— Значит, радоваться надо. И пусть уж пани перестанет переживать из-за пана Кароля и столько есть. Или переживать, или есть. Вино пусть будет, вроде от него настроение улучшается, а со стола я убрала…

Марина подчинилась осторожному нажиму и перешла в гостиную. Вторую бутылку откупорила. Потом как-то сами собой под руку попались соленые палочки из слоеного теста. Потом подвернулся коньяк и кофейные шоколадки.

К восьми вечера Марина была уже готова, поскольку с самого начала действовала в хорошем темпе. Столько несчастий на бедную голову! И на базаре всучили не то оружие, и детектив не счел нужным сообщить ей о попытке угона, а она забыла его за это отругать. Кароль мог себе позволить заходить в оружейные лавки, а она не могла! Боже, боже, если бы у нее были свои деньги!

Все, абсолютно все ополчились против нее.

Коньяк в сочетании с красным вином вдруг настроил ее на воинственный лад. Мало того что Кароль и без того богат, он позволяет себе еще выигрывать в казино и на ипподроме. А она что, хуже? Она что, не человек? У сороки из-под хвоста выпала? Почему бы и ей не играть?

«Мариотт» исключается, раз там сейчас Кароль. Расплывчато замаячил Дворец культуры.

Поскольку ключи от машины никак не находились, пришлось вызывать такси.

* * *

У ворот своего дома Юстина увидела такси. Впрочем, какое ей дело, приехали наверняка не к ней, а у нее свои проблемы.

До дома ее подвез Петр. Тот самый старшекурсник, покоривший сердца всех студенток, в том числе и Юстинкино. Занятый своими проблемами, главным образом взаимоотношениями с женой (дурак Петр женился на первом курсе), он не обращал на нее никакого внимания. А тут вдруг сам подошел после консультации правоведа и предложил отвезти домой. Был не похож на себя, весь лучился радостью, куда девалось прежнее уныние? По дороге выяснилось — надо было излить душу. Оказывается, встретил женщину своей мечты, она отвечает ему взаимностью, хорошо, что успел развестись, но каких нервов это стоило, и зачем вообще было жениться так рано? Он знает — Юстинка к нему хорошо относится, всегда хорошо относилась, она его поймет, а ем надо с кем-то поделиться своим счастьем.

Юстинка уже привыкла к тому, что все друзья, приятели, подруги и просто знакомые изливали ей душу, и не дрогнула, услышав признание Петра. Ей даже удалось скрыть предательскую дрожь в голосе и не выдать себя. А тут какие-то гости, черт бы их побрал, ей бы забиться в свою нору и в одиночестве пережить еще одно разочарование.

Поблагодарив Петра, она уже собиралась с ним распрощаться, но замерла. Из дома вышла тетка. Нет, «вышла» — не то слово. Тетка протиснулась в дверь, захлопнув ее за собой с таким размахом, что дом затрясся, и сплыла по ступенькам. До калитки добиралась переменным аллюром, то трусцой, то короткими, нервными перебежками. Хорошо, что дверца такси была открыта, она бы ее вырвала напрочь. И повалилась на сиденье рядом с водителем.

— Подожди! — торопливо попросила Юстина Петра. — Если можешь… ты ведь все равно едешь в центр? Пожалуйста, давай проследим за такси. Ладно?

Петр был не из тех, кто слепо следует желаниям дамы.

— Следить за такси? Зачем?

— Хочу знать, куда поехала тетка. Может понадобиться моя помощь. Похоже, она в таком состоянии…

Не стоило вводить Петра в курс их семейных проблем. Юстина знала его достаточно хорошо, сейчас непременно посоветует оставить тетку в покое, разумеется, из самых лучших побуждений: руководствуясь правами человека или заботясь о ней же, Юстине.

— Долго рассказывать, это наша семейная тайна, просто мне надо будет в подходящий момент тактично помочь тете, учитывая ее состояние… здоровья.

Этот аргумент Петр мог понять. Юстина выскочила из машины и перебросила во двор свой рюкзачок с учебниками, на всякий случай освободившись от лишней тяжести, потом села рядом с Петром, и они поехали следом за такси.

* * *

А Каролю в «Мариотте» приходилось несладко. Его отловил Ромек Матушевич и замучил разговорами о своем разводе.

Жена оказалась очень предусмотрительной особой, не поверила в официальную отписку об имущественном положении мужа, потребовала для детей дополнительной дотации. К тому же никак не удавалось возложить на нее вину за то, что их брак распался. Супруга не давала согласия на развод, не собиралась брать вину на себя, но это еще не самое плохое. Выяснилось, что после многих лет совместной жизни и при наличии детей он обязан при разводе обеспечить ей такой же жизненный уровень, как и до сих пор. Просто бросить ее — не мог, выгнать из дому — не мог, проще самому сбежать. Он не хотел никакого раздела имущества, не знал, как тут выкрутиться, и требовал советов от Кароля. Да и, кажется, уже сомневался, нужен ли ему этот развод. Менять одну прохиндейскую бабу на другую, не менее прохиндейскую, не имеет смысла. Где логика? Правда, другая помоложе и покрасивее.

— Оседлает она тебя, — пробурчал Кароль.

— Мне не привыкать, я и так жизнь провел в упряжке, — с горечью заметил Ромек.

Нытье Матушевича уже порядком доело Вольскому, единственное утешение — у него самого таких проблем с Мариной не было. При желании он мог развестись с ней запросто. Конечно, пришлось бы отстегнуть ей большой кус, раз уж надо обеспечить прежний уровень жизни. А кроме того…

Этих «кроме» набралось так много, что решительно не хотелось думать о них. Особенно сейчас, когда хотелось играть. Кароль чувствовал в себе соответствующее настроение, а играть надо только так, с подъемом. Матушевич же пиявкой присосался к нему, потащился за Вольским и к автоматам, и за стол с рулеткой. Пришлось спасаться от него бегством. Кароль придумал, что ему пора на деловую встречу, и покинул «Мариотт» с Матушевичем. «Виктория» или Дворец культуры? Дворец культуры как-то больше привлекал.