Людмила Милевская - Веселая поганка Страница 63

Я не ошиблась; он улетел.

Когда я с Санькой на руках выросла на пороге своей квартиры, баба Рая едва не лишилась чувств. Лишь тогда поняла я, как привязалась она к моему сыну. Она пятилась, беззвучно шевеля губами, и по щекам ее катились крупные слезы, хотя, я знаю, все должно было бы быть не так. Баба Рая должна была бы обругать меня макитрой, выхватить Саньку из рук и умчатся с ним в детскую. Теперь же в детскую умчалась я, положила спящего сына на кровать и пошла капать бабе Рае корвалол.

А вот когда баба Рая ожила и возымела возможность быть прежней бабой Раей, уж тогда-то я получила свое сполна. Ох, ругала она меня, не скупясь на острое слово, ругала…

Не знаю, чем закончилось бы мероприятие это, если бы не раздался телефонный звонок. Как утопающий за соломинку схватилась я за трубку и услышала приятный мужской голос, преисполненный дежурной любезностью:

— Софья Адамовна?

— Да, это я.

— Из приемной господина Гургенова беспокоят вас. Срочно потребовалось ваше личное присутствие. Могли бы вы уделить нам внимание?

Я готова была кому угодно и что угодно уделить, лишь бы оказаться подальше от своей несносной бабы Раи.

— Конечно, конечно! — с восторгом закричала я.

— Спасибо, машину за вами уже послали.

Дальше все было как во сне: пришла машина, та роскошная машина, в которой когда-то разговаривал со мной Гургенов. Меня привезли в тот же офис: холл, лифт, длинные коридоры, громадная, шокирующая роскошью комната и… тут только я поняла, что это капкан. Под высокой развесистой пальмой, развалившись в креслах, сидели Доферти, Ангира Муни, Каштановая Борода и… Буранов. У двери часовыми застыли Колян и телохранитель Буранова. Еще двое головорезов маячили за спиной Ангиры Муни.

Я растерялась, метнулась к выходу, но Колян и его коллега подхватили меня под руки и выволокли на середину комнаты.

— Не дергайся, — бросая меня в кресло, сердечно посоветовал Колян и вернулся на свой пост.

Совет мне показался своевременным и, следуя ему, я перестала дергаться. Тоже развалилась в кресле, закинула ногу на ногу и, обращаясь исключительно к Доферти, потребовала сигарету, хотя недели две как бросила курить.

— Какими судьбами оказалась в такой приятной кумпании? — спросила я, аристократично попыхивая дымком.

— Где Мукунда, сучка? — опуская приличия, рявкнула Каштановая Борода.

Рафинированный Доферти от грубости поморщился, но промолчал. Я тоже поморщилась, но ответила.

— Достопочтенный Шрила Мукунда сейчас совершает полет над просторами нашей великой страны, — с патетикой сообщила я и буднично спросила: — Надеюсь, не надо уточнять вектор этого полета?

Услышав мой ответ, Доферти гневно посмотрел на Ангиру Муни, тот злобно воззрился на Каштановую Бороду, Каштановая Борода втянула голову в плечи. Один Буранов, сволочь, сохранял хладнокровие. Таким он и в детстве был: все ему по фигу. Все, кроме меня.

В комнате воцарилось молчание. Такое молчание подобно гранате — взорваться может в любой момент. Я нервно подумала: «Господи, где же моя граната? Точнее Тамаркина, как мне ее не хватает. Гранаты, разумеется, а не Тамарки. Пистолет тоже пригодился бы…»

Первым нарушил молчание Доферти. Говорил он по— английски, обращаясь только к Ангире Муни.

— Раз Мукунда улетел, — строго сказал он, — следовательно Мукунда и примет управление всей восточной Общиной. Куда же мы будем нашего агента внедрять?

Доферти злобно посмотрел на Ангиру Муни.

— Эта часть операции провалена по вашей вине, — все так же, по-английски, сказал он.

Буранов и Каштановая Борода сидели с видом идиотов, неспособных понять разговор в силу малограмотности. У них прямо-таки на лбу отпечаталось, что владеют они всего лишь каким-то русским. О головорезах, не исключая Коляна, я уже и не говорю: те стояли как глухие. А вот Ангира Муни заерзал в кресле и огрызнулся на чистейшем английском:

— Напоминаю, мы не одни. Зачем при посторонних эти важные вопросы поднимать? Понимаю, известие неожиданное, но держите, пожалуйста, себя в руках. Разве вас этому не учили?

Доферти взорвался и неприлично выругался — даже стыдно стало за него. Интеллигентный человек, дипломат, шпион… Однако, Ангира Муни оказался ничуть не лучше — слабонервный народ американцы эти.

— Надо было на месте Мукунду убирать, — распаляясь от оскорблений и повышая голос, сказал Ангира Муни. — Почему вы его в Америке не убрали? Говорил же, что из этой затеи не выйдет ничего. Я старался, но Маха прабху всю обедню испортил.

Услышав это, Доферти так разъярился, что перешел на крик.

— Если здесь, в этой дикой стране его убрать не смогли, кто рискнет убить Шрилу Мукунду в Америке? — завопил он. — Там пресса поднимет страшный вой! И у нас нет агентов в восточной Общине. Там Мукунда неуязвим.

Ангира Муни сумел взять себя в руки.

— Надо было устроить аварию по пути, когда Мукунда покинул Общину и в Россию уехал, — спокойно посоветовал он и добавил: — Умоляю, держите себя в руках. Если уж взялись при посторонних наши проблемы обсуждать, так хоть не кричите.

Этот совет окончательно Доферти добил. Бедняга даже задыхаться начал. Для начала он все оскорбления повторил, а потом как закричит:

— Убрать Мукунду по дороге?! Это невозможно! Не взрывать же его в аэропорту или вместе с самолетом! Убийство Мукунды не должно быть похоже на убийство. Ты испортил все, говнюк! Мы столько времени и средств на тебя потратили! Ты, болван, должен был занять место Мукунды в восточной Общине! Теперь все прахом пошло! Провал идеологической операции полностью лежит на тебе! В порошок сотру! Сгною! Изуродую!

Ангира Муни начал панически оправдываться, видимо и ему уже не до секретов было. Еще бы, после таких обвинений и угроз!

— Я ничего сделать не мог, — закричал он. — Я не всевластен! Сам Маха прабху ему помогал! Не мог я пойти против воли гуру в открытую. Он и так уже начал меня подозревать.

Мне стало смешно. Я не стала сдерживаться и расхохоталась. Все компания уставилась на меня.

— Почему ржет эта дура? — спросила у Буранова Каштановая Борода.

Буранов пожал плечами и лениво воззрился в потолок, демонстрируя как ему скучно.

— Господа, — сказал он, — мне надоел ваш английский треп. Я ничего не понимаю. Давайте перетрем финансовые вопросы, да я заберу эту дурочку с собой. Мои орлы быстро из нее информацию выколотят.

Ангира Муни его поддержал, правда по-английски.

— Да, давайте займемся финансовыми делами, — сказал он, обращаясь только к Доферти. — А потом я вернусь к Маха прабху и попытаюсь исправить ситуацию с восточной Общиной.

— Уже поздно, — буркнул Доферти. — Ничего уже не получится. Раз Мукунда жив — его поставят управлять восточной Общиной.

— Если не получится с восточной, — ответил Ангира Муни, — здесь вместо Махи прабху останусь. Так даже лучше. В русской Общине тоже нужен свой агент.

— Это не тебе решать, — рявкнул Доферти.

Буранов рассердился:

— Господа, хватит трепаться по-английски! Я ничего не понимаю. Давайте лучше займемся финансовыми вопросами.

Услышав это, я засмеялась еще громче.

— Че ты ржешь? — по-свойски спросил Буранов.

— Ржу потому, — ответила я, — что Великий гуру Маха прабху с самого начала знал: Ангира Муни никакой не санньяси, а агент ЦРУ — Майкл Берг. А Доферти, как теперь выяснилось, его начальник. Приехал в Россию всячески нам вредить.

И я, как ребенок, показала им всем язык. Бывает иногда со мной такое. Доферти окаменел, Ангира Муни разъярился, а я добавила:

— Великого гуру невозможно обмануть. Он читает прямо в душах.

— Пора узнать на кого работает эта сучка! — закричал Ангира Муни, давая знак своим верзилам.

— Мы так не договаривались, — закричал Буранов. — Я возьму ее с собой!

Его крик потонул в жутком вопле. Вопила, естественно я, потому что верзилы зверски заломили мне руки. Душа от боли едва не рассталась с телом.

Дальнейшее описать трудно. Что началось там! Стрельба! Пальба! До сих пор не пойму как выжила. Когда я не чувствовала уже своих рук, и душа моя приготовилась к отлету, Колян вдруг, спасая меня, бросился на верзил. Телохранитель Буранова энергично его поддержал. Я была освобождена, но уже не знала, хорошо ли это, потому что теперь оказалась на полу под ногами четырех сражающихся слонов — иначе этих здоровенных мужиков не назовешь. Лишь чудом не затоптали меня.

Пока я на карачках пыталась отползти в безопасное место, Буранов отбивался сразу от троих: от Ангиры Муни, Доферти и Каштановой Бороды. Ангира Муни палил в него как сумасшедший даже с риском попасть в Каштановую Бороду.

Наконец Доферти, сообразив, что пора сматываться, бросился к двери. Буранов вполне классическим апперкотом в челюсть послал Каштановую Бороду в нокдаун и устремился за Доферти. Ангира Муни, пользуясь моментом, тщательно прицелился в спину Буранова…