Дарья Донцова - Маскарад любовных утех Страница 8

Девочка вывернулась из-под моей руки, схватила лежащую на столике книжку Смоляковой, раскрыла ее и начала озвучивать текст: «Стояла ночь. Возвращаясь домой, Катя услышала из мусорного бачка трель мобильного телефона…»

Оля быстро отняла у нее роман, пробормотав:

– Господи, опять мамочка Краснова детектив забыла, надо его спрятать подальше… Киса! Ты читаешь лучше школьницы!

Малышка подбоченилась.

– Еще могу примеры решать и про динозавров рассказать. Много разного знаю.

– Потрясающе! – восхитилась Ольга. – Завтра непременно получишь звезду Героя группы. Золотую. До свидания, моя радость!

Мы с Кисой вышли во двор и медленно двинулись к воротам. Похоже, Кисе в садике очень понравилось, потому что она стала на удивление разговорчивой.

– На обед давали суп с вермишелью и запеканку. Кроватка моя у стены, рядом спит Лена, у нее есть кролик.

– Ты спала? – спросила я.

– Не-а, – ответила девочка. – Кролик пищал. Тихо, пи-пи-пи, но слышно.

Я поправила капюшон ее комбинезона.

– Лена принесла в группу кролика? Ольга ей разрешила?

Киса приложила палец к губам.

– Тсс… Это секрет. Зайчик – тайна. Никто о нем не знает, только я.

Меня охватило удивление.

– Неужели взрослые не заметили длинноухого?

– Не-а.

– Ни дети, ни педагоги?

– Нет.

– Где же он все время сидел? – недоумевала я.

– Лежал. У Лены на кровати. Под подушкой.

Я изумилась.

– Бедняга болен? И каким образом Лена протащила его в группу?

– В трусах.

– В трусах? – подпрыгнула я. – Кролик поместился у Лены в трусиках?

– Ага!

– Он же большой, – в полной растерянности протянула я.

– Не-а! Маленький, – просветила меня Киса, – вот такусенький, на ладошке умещается. Он программа такая, компьютерная.

– Тамагочи! – с запозданием дошло до меня.

– Не-а! – возразила Киса. – Мистер Кролик живет в телефоне, и, если его не покормить, он умрет.

– В садике запрещены мобильные, – напомнила я.

– Ага, – согласилась Киса. – Лена раньше свой телефон маме отдавала, просила за мистером Кроликом смотреть. Но у мамы работы много, поэтому он умер. Теперь Лена сама другого Кролика воспитывает. Кладет трубку в трусы, потом под подушку прячет. Так все делают, у кого телефоны есть. А у меня его нет.

Я растерялась. Потом пробормотала:

– Макс вернется из командировки, и мы подумаем о покупке тебе мобильного.

– Он мне не нужен, – отказалась Киса. – Звонить некому, с Егором я по скайпу разговариваю через ноутбук. Пошли пирожное есть.

Я взялась за калитку и начала дергать ее, одновременно заверив:

– Сейчас купим эклер или «картошку».

– Мамочка, не ломайте ворота! – вдруг раздался над головой грубый голос. – Заперто у нас. Всуньте в прорезь пропуск родителя, тогда замок сработает.

– У меня его нет, – промямлила я. – Когда входила, никаких проблем не было.

– Без малыша шли, – пояснил невидимый охранник, – не было причин препятствовать. А с ребенком требуется карточка. Возьмите у воспитателя.

– Пошли назад, – скомандовала я Кисе.

– Не таскайте девочку, вспотеет одетая в помещении, простудится, – неожиданно вмешался секьюрити, – пусть во дворе постоит.

– Не хочется ребенка одного оставлять, – вздохнула я.

– Налево гляньте, – приказал домофон.

Я повернулась и увидела маленькую избушку с открытой дверью, на пороге которой стоял мужчина в черной форменной куртке. Он помахал мне рукой и крикнул:

– Не волнуйтесь, пригляжу за малышкой. Да и куда ей деться с подводной лодки? Периметр обнесен сплошным забором, мы его на предмет подкопов и пролазов каждый день тестируем. Ступайте спокойно.

Я поспешила назад в здание, увидела в группе незнакомую женщину и сказала:

– Мне нужен пропуск родителя. Где Оля?

Тетушка схватилась за голову.

– Ой, простите! Я няня, меня зовут Елена Ивановна. Это моя обязанность карточки выдавать, а я совсем забыла! Вы не сердитесь?

– Конечно, нет, – улыбнулась я, – сущая ерунда.

– Вы такая милая! – умилилась Елена Ивановна. – Уж извините. Зуб мне вчера удалили, болит сильно, вот память и отшибло. Вы Евлампия Андреевна, мама Кисы?

– Правильно, – подтвердила я.

– Девочка у вас развитая, сразу видно, что ею дома много занимаются. Простите, что вам вернуться пришлось. Олечка пошла вместо меня на кухню за кефирчиком. Мы тех, кого мамочки поздно забирают, молочным продуктом всегда поим и по булочке даем, их наша повариха печет. Оля очень заботливая, увидела, что я за щеку держусь, и побежала на пищеблок. Сейчас пропуск дам… Вот, возьмите. Уж не серчайте на меня, – зачастила нянечка.

– Лишний раз пройтись не вредно, – улыбнулась я. – А то все на машине да на машине, этак гиподинамию заработать можно.

Елена Ивановна оглянулась по сторонам.

– Я была в подсобке и слышала вашу беседу с Олей про то, как вы Кисе пирожное в кондитерской у въезда в «Крот» купить пообещали… Прямо не знаю, как и сказать… Неудобно, но я должна, наверное, предупредить… по секрету…

– Что-то случилось? – напряглась я. – С ребенком? О чем мне не сообщили?

– Нет, девочка в полном порядке, но может беда произойти, если в той кондитерской пирожное купите, – прошептала Елена Ивановна. – Там… ну… э… слов не подберу… В общем, в этой лавке людей травили, много народа из деревни умерло. Серафима Кузьминична подробности знает. В поселке «Крот» живет наш воспитанник Антоша Кроков. Его мамочка дружит с Аленой Петровной, она вчера принесла нам торт из того кафе. Очень красивый! Алена Петровна после закрытия решила устроить чаепитие. Мы так иногда делаем, у нас коллектив очень дружный. Короче, начала она торт разрезать, а Серафима заявила: «Нельзя есть бисквит, все на тот свет уедем». И жуткую историю рассказала. Получился настоящий скандал. Заведующая на Симу обозлилась, велела сплетни не распространять, пообещала уволить тех, кто их разносит.

– Что не так с кафе? Говорите конкретно! – потребовала я.

Собеседница втянула голову в плечи, продолжая бормотать:

– В садике хорошие условия, люди прекрасные, зарплата нормальная, не хочется места лишиться… Но я до сих пор под впечатлением от услышанного, а вы такая милая, за пропуск не разозлились, Киса очаровательная… Просто я обязана сказать о возможной беде… Ведь недаром говорят: «Кто предупрежден, тот вооружен»…

– Почему нельзя пользоваться кондитерской? – налетела я на няню.

– Идите к Серафиме, – еще больше понизив голос, шепнула та. – Она рядышком живет, на площади за почтой. Ее избушка в ярко-голубой цвет покрашена, не спутаете. Говорят, кафе, где беда случилась, закрыли, а теперь, оказывается, оно вновь заработало, раз вы туда собрались. Ну… короче… там раньше всех отравили. Ой! Я ничего вам не говорила!

Глава 7

Не успели мы с Кисой открыть железную калитку, как на крыльце маленького аккуратненького домика показалась старушка и ласково спросила:

– За яичками пришли? Завтра к полудню прибегайте. Сколько вам оставить?

– Здравствуйте, Серафима Кузьминична, – отозвалась я, – меня к вам Елена Ивановна, нянечка из садика, отправила.

Старушка прищурилась.

– Так все равно яиц нет. Расхватали все, потому что вкусные очень, не с птицефабрики, домашние.

Я решила сразу начать с главного вопроса.

– Хочу про кафе-кондитерскую спросить, которая при въезде в поселок «Крот» работает. Я собралась там пирожное девочке купить, а Елена Ивановна меня остановила, посоветовала сначала к вам зайти, вроде вы что-то о кафе знаете.

Бабуля начала креститься.

– Свят, свят, свят… Да, да, не ходите туда!

– Почему? – спросила я.

Пенсионерка обернулась.

– Катька!

Из домика выглянула девочка лет десяти.

– Чего?

– Оденься и погуляй с ребенком, – распорядилась старушка. – Козочек ей покажи, кролей, кур. А мы пока потолкуем.

Катя закатила глаза.

– Рожу-то не криви, – одернула внучку бабушка, – схлопочешь за кривлянье. Велено – делай.

Девочка не посмела спорить.

– Сейчас. Только в куртку влезу.

– Так-то лучше, – одобрила Серафима Кузьминична и поманила меня рукой. – Скидывай сапоги, ступай в кухню.

В неожиданно просторной комнате с современной электроплитой вкусно пахло какой-то травой. Я подергала носом.

– Чабрец аромат дает, – пояснила хозяйка. – Чаю хочешь?

– Не откажусь, – ответила я, – холодно на улице.

Старушка включила чайник.

– Да уж, зима на дворе, не август. Садись. Как тебя звать?

– Евлампия, – представилась я.

Хозяйка всплеснула руками.

– Надо же, как мою бабушку покойную, царствие ей небесное… Ну, слушай про кондитерскую. В «Кроте» какой-то праздник устроили и позвали на него из Мишкина наших простых людей, кто в поселке работал. И на банкете целая семья померла, Варфоломеевы. Они в соседнем доме жили: Светлана Петровна, Алексей Борисович и Рома. А еще Лариса Прокофьева, тоже из наших. Во какое дело. Яд был в пирогах-пирожных. Нинка, жена нашего участкового, мне сказала, что там вся еда была с отравленной начинкой. Вроде хотели всех «кротовцев» поубивать, но остальные поесть не успели. Полиция преступника нашла – хозяйку кондитерской. Ее посадили, кафешку закрыли, долго она запертой стояла, а в конце нынешней осени открылась. Но наши из Мишкина туда никогда не пойдут. И старые «кротовцы» тоже. Новые же, вроде матери Антона Крокова, ничего не знают. Она нам из того кафе торт принесла. Но я его есть не стала и других отговорить пыталась, за что от директора выговор получила. Нет бы Алене Петровне мне спасибо сказать, что я хотела коллектив от смерти уберечь.