Дарья Донцова - Толстушка под прикрытием Страница 8

Мы пробежали по отделам, очутились около первого стеллажа со средствами для мытья посуды и замерли.

– Хлеб нам не попался, – сказал эксперт.

– Он слева, – повторила я. – Девица соврала, она не могла очутиться тут в погоне за батоном. И, скорей всего, впервые зашла в «Мишку Пастилу», иначе бы не совершила такой дурацкой ошибки.

– Вероятно, Лора плохо расслышала ее слова, – без особой уверенности произнес Иван Никифорович. – Или перепутала, бывшая ученица сказала «лимонад».

– Я понимаю, как можно перепутать «хлеб» и «халва», слова на одну букву начинаются, но «батон» и «лимонад»… – Глеб Валерьянович пожал плечами.

– Теперь следующее, – продолжала я. – Незнакомка утверждала, будто краем глаза заметила Лору Павловну, которая выбирала стиральный порошок. Так?

Шеф молча кивнул.

– Опять же простите, но это невозможно, – мягко сказала я. – Сейчас мы находимся у ряда со средствами для мытья посуды, потом пойдут полки с туалетной бумагой и памперсами, и только затем – порошки для стирки и прочее. Обратите внимание, стеллажи стоят в форме буквы Z. Почему не прямо, как везде, понятия не имею. Верхняя «черточка» этой самой Z является центральным проходом, и человек, идя по нему, прекрасно видит покупателя, изучающего полки со средствами от накипи. Даже, вероятно, может разглядеть и того, кто стоит возле ополаскивателей и антистатиков для белья. Но вот того, кто выбирает порошок, никак не заметит, он находится вне поля зрения. Девица солгала, она специально подстерегла Лору, чтобы вручить ей статуэтку.

Глеб Валерьянович, решив провести следственный эксперимент, быстро нырнул в стеллажи и спустя секунды крикнул:

– Ваня, ты меня видишь?

– Нет, – ответил шеф. – Таня права, перед глазами всякая хрень в разноцветных упаковках, а ты исчез.

Послышались шаги, Борцов с большой упаковкой в руках вновь очутился около нас.

– Прихватил «Био-Мотос». Говорят, хорошее средство. И у них акция – берешь пакет весом в три кило, а платишь как за один килограмм.

Иван Никифорович дернул плечами.

– Лора в тот день, когда ту бабенку повстречала, тоже «Био-Мотос» выбирала. Он бывает с разными отдушками, Лоре нравится лавандовая, она такой искала.

Я взяла с полки большую бутыль и прочитала на этикетке: «Ополаскиватель для постельного белья со вкусом шоколада». Вот здорово, наверное, приятно после стирки пожевать наволочку или простынку…

– Ваня, ты все еще думаешь, что «ученица» подошла к Лоре случайно? – осведомился Борцов.

– Нет, – коротко отозвался шеф.

– Однако странно, – пробормотала я, когда мы очутились на улице около машины. – Зачем дарить Лоре фигурку, которую вручают победительнице конкурса?

– Понятия не имею, – огрызнулся Иван Никифорович. – Но теперь уверен: кретинская статуэтка как-то связана с похищением. Венера отправится в лабораторию, авось Борцов что-нибудь на ней найдет. А ты завтра рули в «Дом солнца» и на месте изучи обстановку.

– Хорошо, – кивнула я, – надо только найти подходящий предлог для визита.

Начальник вытер рукой лоб.

– Ты будешь одной из победительниц их чертового конкурса, читательницей, мечтающей похудеть вместе со звездой.

– И как вы это устроите? – поразилась я. – Нельзя, чтобы кто-нибудь из журналистов узнал о присутствии в редакции представителя особой бригады.

Босс хлопнул в ладоши:

– Можешь не стараться, не стану объяснять очевидные вещи. Завтра же рули в «Дом солнца». Легенда твоя такова: ты отличный частный репетитор, грузишь в головы школьников знания по русскому языку и литературе, благодарные родители дарят тебе коробки конфет…

Глеб Валерьянович встал между мной и боссом.

– Ваня! Отпусти вожжи, расследование ведет Татьяна!

– Нет-нет, – остановила я Борцова. – Прекрасно, что Иван Никифорович нашел решение проблемы. Сама-то я не имею возможности быстро проникнуть в редакцию журнала в качестве участницы проекта.

Если честно, тогда я сомневалась, что шефу удастся выполнить задуманное. Но, очевидно, возможности Ивана Никифоровича безграничны. Во всяком случае, сейчас я сижу в кресле в музее редакции, посвященном популярному конкурсу, смотрю на полку с призами в стеклянном шкафу, вижу, что одна из фигурок испарилась без следа, и знаю, где она находится: в лаборатории у Борцова.

В сумочке затрясся телефон, я вынула трубку и тихо произнесла:

– Говори, Роберт.

– Ты одна? – осведомился Троянов.

– Да. Но в любой момент сюда могут войти, и тогда я сразу отсоединюсь, – предупредила я. – Что случилось?

– Вроде потянулась ниточка, – сообщил компьютерщик. – Ты велела Борцову изучить статуэтку, которую Лоре дала незнакомка. Глеб нашел на ней много «пальчиков», а я отпечатки по базе прогнал. Знаешь, кто наследил?

– Сделай одолжение, не тяни, – попросила я.

– Фигурку держало в руках много людей, часть «пальчиков» фрагментарна, невозможно определить, кому они принадлежат. Другие не идентифицируются, поскольку в наших базах не засветились. Понятно, что «Венеру» трогал кто-то в перчатках, но это был, полагаю, Борцов. Или ты с Иваном Никифоровичем. Но могу назвать двух женщин, в чьих руках побывал сей шедевр. Это сама Лора, у нее брали отпечатки при поступлении на работу в бригаду, и некая Ирина Олеговна Медведева.

– Кто она такая? – тут же спросила я.

– Весьма интересная особа, – зачастил компьютерщик. – Приехала в Москву четыре года назад из Мижевска, городка, находящегося в четырехстах километрах от Москвы, и довольно быстро сделала карьеру на ниве гламурной журналистики. Сейчас работает в издании «Дом солнца» заместителем главного редактора, часто катается за границу на всякие недели моды и фэшн-мероприятия, знакома с кучей иностранных коллег. Ирина училась в Мижевском педагогическом институте, а заканчивала образование в Бронске, но учителем никогда не работала. Дважды выходила замуж. Родители Медведевой люди интеллигентные: отец – доктор наук, химик, заведовал в городе Канске лабораторией в одном из НИИ, мать – переводчица с английского. В Канске Ирина и родилась. Это населенный пункт наподобие Академгородка под Новосибирском. Был построен в начале пятидесятых годов прошлого века и населен учеными, которым создали идеальные условия для творчества. В советские годы в Канск без особого разрешения нельзя было въехать, да и понятно почему: большинство НИИ пахало на оборону. Город снабжался продуктами и товарами намного лучше Москвы, на семью из трех человек там давали четырехкомнатную квартиру. Детям в школах преподавали доктора и кандидаты наук, а Канский университет считался одним из лучших в России. В общем, райское местечко. После перестройки город потерял элитарность, но до сих пор еще пользуется хорошей репутацией в научном мире. Сейчас, конечно, Канск открыт, туда может приехать любой. И едут, между прочим, со всей России абитуриенты, которые хотят обучаться в тамошних вузах. Ирина окончила там школу. Вскоре уехала в Мижевск, не очень большой городок, где поступила, как я уже говорил, в пединститут. Потом перевелась в Бронск, получила диплом и – очутилась в Москве.

– А как отпечатки пальцев девушки попали в базу полиции? – поинтересовалась я.

– Незадолго до того как Ирина закончила школу, у директора учебного заведения кто-то украл кошелек с зарплатой, – пояснил Роберт, – дело было вечером, в школе оставалось двое преподавателей и шесть девочек, которые занимались танцами. Директор школы вызвал полицию и настоял на том, чтобы у всех присутствовавших взяли отпечатки пальцев. А местные полицейские почему-то пошли у него на поводу. На следующий день родители подняли скандал, но дело уже было сделано. Кстати говоря, вора нашли почти мгновенно. Им оказался преподаватель танцев, а «пальчики» навсегда остались в базе.

– Надо бы мне поговорить с этой Ириной Олеговной, – пробормотала я. – Жаль, дамочка не занимается проектом «Убей лишний вес». Со мной, как с победительницей конкурса, общалась другая местная начальница, тоже зам. главного редактора, Арина Обнорская.

– А теперь самое интересное, – объявил Троянов. – Начинаю рассказ о мужьях Медведевой. Первый раз девушка расписалась, когда ей едва стукнуло восемнадцать. Второго апреля Ирина стала совершеннолетней, а третьего у нее в паспорте уже появился штамп загса. Кстати, тебе не кажется странным, что абитуриентка укатила получать высшее образование в Мижевск? Неужели родители, наверняка имевшие в Канске полезные знакомства, не могли устроить дочурку в какой-нибудь вуз в ее родном городе? Мижевск – дыра цивилизации, молодые люди используют любую возможность, чтобы оттуда удрать, а Ирина решила получить профессию в институте, который не вошел даже в рейтинг «Тысяча учебных заведений России». Забавно, да?

– Ну, может, у Медведевой в кармане лежал аттестат с одними тройками, поставленными сердобольными учителями из жалости к туповатой девочке, – предположила я. – А родители ее из породы людей, которые считают, что диплом о высшем образовании, пусть даже выписанный в Мижевске, является жизненной необходимостью.