Фаина Раевская - Методика очарования Страница 8

— Кошмар какой-то! Узловые письмена племени майя несут в себе больше смысла, чем эти сводки. По ним выходит, что Никита торговал погодой. Как такое может быть, Сан Саныч? Климат, он ведь от человека не зависит… А у тебя как дела?

— Никак, — вздохнула я. — Ты, наверное, что-то перепутала, Кать. Ни одно кулинарное прозвище компьютер не принимает.

— Чебурек пробовала?

— В каком смысле? — растерялась я.

— В смысле пароля, — повысила голос подружка, злясь на мою бестолковость.

— Я даже шаурму пробовала. И люля-кебаб тоже. Все равно ничего не получается. Что делать-то, Кать?

Подружка наморщила лоб, имитируя активную мозговую деятельность, а я, затаив дыхание, ожидала результатов этой самой деятельности. Так прошло минут десять. Мое терпение подверглось серьезному испытанию, однако иссякнуть не успело, потому что Катерина глубокомысленно изрекла:

— Надо ехать на биржу.

Если честно, я всегда думала, что биржа — это какое-то абстрактное понятие. Нет, в кино, конечно, показывали сумасшедших брокеров, которые орут непонятно по какому поводу и рискуют сорвать себе голосовые связки, опять же ни за что ни про что. Но то была самая настоящая капиталистическая биржа в Нью-Йорке. О существовании чего-то подобного на родине я тоже слышала, но никак не думала, что она реально существует. То есть в виде солидного здания, осаждаемого по утрам дорого одетыми молодыми клерками, желающими покричать в общественном месте. Представив свою личность в эпицентре галдящей толпы, я с ног до головы покрылась мурашками размером с мамонта. С раннего детства меня воспитывали в атмосфере тишины и покоя. Даже когда я совершала какие-то противозаконные акты (с точки зрения родителей, разумеется), на меня не кричали, а старались доходчиво объяснить, в чем заключается моя ошибка. Если я не понимала объяснений, то мама или папа шлепали меня по мягкому месту, после чего воспитательный процесс возобновлялся. Скандалы в нашей семье были редки, как месторождения алмазов в Подмосковье. Катьке хорошо, она с пеленок оказалась участницей миниатюрных мировых войн в отдельно взятой квартире. Ее предки о-очень любили выяснять отношения на уровне запредельных децибел. Лежа в кроватке или сидя в манеже, юная Катерина всегда оставляла за собой последнее слово. Справившись с мурашками, я робко поинтересовалась:

— Это действительно необходимо? Я имею в виду наш поход на биржу. Может, как-нибудь обойдемся? Давай лучше нанесем визит приятелю Никиты… Как его? Михаил Саламатин, кажется. Вдруг он нам и расскажет что-нибудь стоящее. А на биржу мы всегда успеем.

Я старалась быть как можно более убедительной, и, кажется, мне это удалось. Катерина после непродолжительных размышлений согласно кивнула:

— Хорошо. Только у меня один вопрос: как мы узнаем, где он живет? Лариса Ивановна, насколько я помню, не успела срисовать его адрес.

— Не беда! — с оптимизмом воскликнула я, обрадованная отменой визита на биржу. — Зато она прекрасно запомнила паспортные данные! Я сейчас позвоню Александрову, и он нам поможет. Я надеюсь…

При этих словах подружка презрительно фыркнула, а я пунцово зарделась.

Александр Александрович Александров является не только моим полным тезкой — с этим еще можно как-то жить. Хуже всего, что он служит в органах. В самых что ни на есть внутренних — он следователь. Как уже говорилось, некоторое время назад мы с Катериной вляпались в наследство. Вернее, вляпалась я, а Катька, подобно верному оруженосцу, все время находилась рядом. Ежу понятно, что просто так получить богатство невозможно, потому что в наше неспокойное время самая конфиденциальная информация слишком часто становится едва ли не всенародным достоянием. Произошла очень криминальная история, а я вместе с наследством получила в нагрузку и товарища Александрова со всеми его потрохами. Сашка не без труда вытащил нас из заварухи, после чего совсем неожиданно предложил мне руку и сердце. Катерина очень вовремя и к месту процитировала тетушку Чарли из Бразилии: «Ах, нет, он любит не меня, а мои миллионы!» Я прониклась и матримониальное предложение отклонила. На время. Отказ был мотивирован тем, что мне необходимо какое-то время на размышления, что все это слишком скоро и мы оба должны проверить свои чувства. С моей точки зрения, на такой отказ грех обижаться, но Александров почему-то обиделся.

— Ну понятно! — саркастически скривился он, когда получил от ворот поворот. — Куда нам с нашим ментовским рылом в ваш калашный ряд! Принца Альберта ждете, девушка? Так ведь он вроде бы уже женился на какой-то бедной журналистке. Тьфу, дуры бабы!

С этими словами следователь удалился.

— Вот за что не люблю мужиков — нервные они очень! — прокомментировала Катерина его уход, а я осталась в легком недоумении: он мне еще друг или уже нет?

Вскоре ответ на этот вопрос был получен. Александров время от времени звонил и холодно интересовался, как у нас дела. Наверное, в глубине его души жила непоколебимая уверенность, что рано или поздно мы с Катькой угодим в неприятную историю, а он, как истинный рыцарь без страха и упрека, безвозмездно придет на помощь. Представляю, как Александров обрадуется моему звонку и злорадно ухмыльнется: мол, знал я, знал, что без меня вы погибнете! Однако иного выхода у нас все равно не было, так что придется удовлетворять здоровое мужское самолюбие следователя, потому я, маетно подышав минут пять, все же взялась за телефонную трубку.

— Александров слушает, — сразу отозвался следователь таким строгим голосом, что мне захотелось бросить трубку и не отвлекать занятого человека от важных дел. Наверное, так и стоило бы поступить, а заодно забросить к черту затеянное расследование, но насмешливый взгляд Катерины меня разозлил, я постаралась придать своему голосу небрежность и отозвалась:

— Привет, Сан Саныч…

С небрежностью вышел явный перебор. Даже по телефону я почувствовала, как Сашка насторожился, однако многолетний опыт работы в следственных органах позволил ему сохранить видимое спокойствие:

— Ну, привет.

Следователь был немногословен. После приветствия он снова умолк, ожидая продолжения.

— Как дела? — промямлила я, уже жалея о звонке другу. В конце концов, при желании можно было бы найти какой-нибудь другой способ узнать координаты приятеля Никиты!

— Дела все у прокурора, — буркнул Александров.

Я даже обиделась на подобное отношение к собственной персоне:

— Ты что это такой злой?

— С метлы упал. Так чем обязан столь приятной неожиданности? Сама Александра Александровна позвонила! Может, сегодня солнечное затмение случилось? Или магнитные полюса Земли местами поменялись?

Ну почему, почему мне так не везет в жизни?! Почему господь посылает мне на пути одних только ехидных людей, крайне невоздержанных на язык?! Неужели я так нагрешила в прошлых своих жизнях и теперь приходится каждый день расплачиваться за это? Наверное, Сашка сообразил, что слегка перегнул палку. Он смущенно прокашлялся, после чего вполне человеческим голосом молвил:

— Ну ладно, извини. Просто я устал — дел уйма, времени не хватает катастрофически, приходится работать по двадцать шесть часов в сутки. Ты что звонишь-то?

— А ты догадайся, — все еще обижаясь, предложила я.

Следователь немного посопел в трубку, после чего выдал версию:

— Сперва я решил, что ты решила все-таки выйти за меня замуж. Прости за самоуверенность, мужики в большинстве своем эгоцентричны. Впрочем, я тут же отмел эту мысль, как совершенно фантастическую — на идеального мужчину я пока не похож. Зарплата маленькая, королевство тоже невелико — всего-то кабинет метров восемь квадратных, плюс однокомнатная квартира гостиничного типа метражом чуть более кабинета, да и подданных маловато: парочка сержантов и один лейтенант, зато начальников пруд пруди, и всем им все время от меня что-то надо. Значит, остается лишь один вариант: вам с Катькой, как и моему начальству, от меня тоже что-то понадобилось. Вот я и интересуюсь, что именно? Надеюсь, это «что-то» не связано с криминалом? — окончил свой монолог следователь довольно смелым предположением.

— Просто удивительно, почему, обладая такими дедуктивными способностями, ты еще не самый главный министр внутренних дел? — проворчала я. — Ты, как всегда, прав. Мы с Катериной ищем одного человека…

На другом конце провода раздался прямо-таки сатанинский хохот. Я даже отодвинула трубку от уха — не могла поверить, что скромный следователь умеет так демонически смеяться. Может, я его недооценивала, и в Сашке действительно есть что-то такое, чего так сразу и не заметишь? Во всяком случае, стоит, наверное, взглянуть на него другими глазами. Пообещав себе при первом же удобном случае именно так и поступить, я глубоко вздохнула, а потом принялась сочинять правдивую историю.