Эльвира Барякина - Нежное притяжение за уши Страница 8

— Не знаю, — Дуняша была более осторожна в своих эмоциях. — Посмотрим.

И как только обвиняемых и подозреваемых вернули «домой», половина обслуживающего персонала СИЗО тут же собралась перед камерой номер десять.

На этот раз Маевская сидела на нарах Клубнички, а рядом чинным порядком разместились остальные сокамерницы и слушали ее внимательно и завороженно.

— Я пошла разбираться! — сказала Пеликанова, придавая лицу профессионально-зверское выражение. Ключи забренчали, заключенные вскочили.

— Что это за бедлам, а? — рявкнула она. — Все запрещено!

Нонна Маевская завлекающе улыбнулась ей.

— А я по руке девушкам гадаю!

— И все чистая правда! — всхлипнула от умиления Клубничка.

Пеликанова стояла, усиленно борясь между желанием навести порядок и узнать свою судьбу. Ее уже давно волновал один очень важный вопрос: что будет с ее пенсией? В отделе кадров потеряли ее трудовую книжку, и при воспоминании об этом факте сердце Пеликановой болезненно сжималось.

— Хотите, и вам чего-нибудь предскажу? — разрешила все ее сомнения Маевская.

Пеликанова чуть-чуть повздыхала, а потом обреченно закивала и выставила вперед короткопалую лапу, покрытую трудовыми мозолями от резиновой дубинки и хозяйственной сумки.

День был всячески жизнерадостным и солнечным. Сквозь открытую форточку в маленькую комнатку юридической консультации долетали осенние запахи и звуки. Но у Машуни все равно было плохое настроение. Однако хранить свои горести в себе она смогла только до обеденного перерыва. В тот момент, когда они с Василисой вернулись из соседнего буфета с пирожками и пакетом кефира, ее прорвало, и она выложила коллеге все свои новости-хреновости.

Василиса жевала расстегай, мешала сахар в кефире и внимала.

— Или эта Нонна заранее знала об убийстве и своими пророчествами всего лишь играла на публику, или она действительно ясновидящая! — сделала она вывод, выслушав рассказ об аресте Маевской.

— Или Колька просто нафантазировал себе, что она чего-то предсказала, — угрюмо отозвалась Машуня. — У него же самого близкого друга убили. От этого у кого хочешь крыша поедет!

Василиса смела крошки в мусорную корзину.

— Вполне вероятно. Эх, если б не мои разводы, я бы с удовольствием занялась таким делом! Знаешь, что самое противное в нашей адвокатской профессии? Это ублюжественные клиенты. Особенно это касается уголовки. Наймет тебя мамаша какого-нибудь наркомана, вот ты и общайся с этим обмороком на ножках. Он и так-то двух слов без мата связать не может, а ему еще надо что-то приличное о себе в суде рассказывать. А Ноннка, по твоим словам, даже прикольная. Может, тебе стоит предложить ей свои услуги?

В это время в дверь всунулось хорошенькое личико Верочки — секретарши юридической консультации.

— Девчонки, кому-нибудь надо клиента по уголовке?

Сердце Машуни радостно забилось, однако прежде чем восторженно закричать «Мне!», она обернулась на Василису. Но той не надо было уголовников, ей надо было несчастных жен и мужчин, разрывающихся между долгом и любовницей.

Все осознав и без слов, Верочка позвала из коридора невысокого, чуть полноватого молодого человека. Дорогая куртка, ботинки и сотовый телефон сразу выдавали в нем личность состоятельную, а внешность повзрослевшего купидона указывала на легкий характер и общую жизнерадостность.

Машуня готова была прыгать от счастья. У нее наконец-то появился настоящий клиент! И он оказался вовсе не ублюжественным, а очень даже милым.

Стараясь ничем не выдавать своей радости, она показала молодому человеку на стул рядом с собой.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Чем могу быть полезна?

Во взгляде первого клиента на секунду отразились сомнения насчет того, что такая юная дамочка вообще может быть полезной в чем-либо ином, кроме приготовления еды и сексуального массажа на ночь. Но у него хватило совести не отказаться от Машуниных услуг.

— Послушайте, — начал он, внимательно изучая ее светло-голубыми купидоновскими глазами, — мне нужен специалист по убийствам. Вы специалист?

Машуня уже давно поняла, что если адвокат не будет преувеличивать свои трудовые достижения, то он никогда не заработает ни копейки, и поэтому кивнула:

— Всю жизнь только убийствами и занималась.

— Хорошо.

Забравшись во внутренний карман своей куртки, молодой человек извлек оттуда белую с золотом визитку, на которой значилось: «Михаил Витальевич Ковров. Генеральный директор радио „Пирамида“».

Машуня едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Опять Радио «Пирамида»?!

— Очень приятно, — произнесла она заторможено и тоже выдала посетителю свою визитку.

— Понимаете, — начал Ковров, — я оказался в щекотливом положении: наша радиостанция всегда имела безупречную репутацию… Мы никогда не брали на работу людей недостойных… Но тут произошел довольно неприятный инцидент: вы наверное слышали, что нашего известного ди-джея Сергея Дрозда убили на его собственной свадьбе?

При этих словах Машуня окончательно растерялась: этого не могло быть! К ней пришли по поводу Стаса?!

— И вот вчера вечером, — меж тем продолжал Ковров, — был арестован наш рекламный агент Нонна Маевская. Кто-то дал против нее показания, и следствие решило, что именно она и является убийцей.

— Так Нонна тоже работает на радио?! — бессильно переспросила Машуня, которой было уже трудно удивляться.

— А вы ее знаете?

— Нет, нет, что вы! Мне просто интересно.

— Да, она работает, — пояснил он. — Но совсем недавно: даже двух недель не прошло. Однако мы все равно должны заботиться о своих сотрудниках… Так что я хочу, чтобы вы сделали все возможное, чтобы вытащить ее из тюрьмы. Сколько будут стоить ваши услуги?

При этих словах он достал из барсетки весьма пухлый бумажник, отчего у Машуни в глазах появился золотой блеск.

— Сейчас мы все оформим! — слишком уж поспешно проговорила она, и повела своего первого клиента к Верочке заполнять бланк договора и расплачиваться.

Начальник юридической консультации № 12 Егор Егорович долго глядел сквозь очки сначала на договор, а потом на распирающуюся от гордости Машуню. Ожесточенно ходившие на его лице морщины выдавали, что он беспокоится за свою подчиненную.

— Значит, ордер тебе подписать? — осведомился он.

— Угу! — подтвердила Машуня.

Ей было радостно, смешно и великолепно. В этом месяце у нее намечалась зарплата!

И какой все-таки душка этот Михаил Витальевич! Поди-ка поищи сейчас начальников, которые будут так заботиться о своих подчиненных! И ведь денег не пожалел на адвоката. Конечно, для директора радиостанции это гроши, но все-таки…

Вибрируя всей душой от свалившегося счастья, Машуня смотрела, как Егор Егорович медленно и тщательно выводил подпись на бланке ордера. В солнечном свете, льющемся из окна, его реденькие седины совершенно пропадали, отчего становился виден гладкий шарообразный череп. Это было до смерти прикольно, но Машуня старалась преодолеть свои эмоции и думать о работе.

Ох, Маевская предсказывала, что ее выпустят ровно через неделю. А кто ее вытащит, если не адвокат? По сути дела пророчество Нонны гарантировало Иголиной успех в ее первом деле. Да, такие перспективы весьма радовали, и Машуня вдруг поймала себя на мысли, что уже полностью и безоговорочно верит в ясновидческие способности своей подзащитной.

— Когда пойдешь к следователю знакомиться с делом? — ответственно поинтересовался Егор Егорович и протянул Машуне ордер.

Демонстрируя готовность, она приложила ладонь к виску.

— Прямо сейчас! Разрешите приступить?

— А справишься? — все еще недоверчиво переспросил он.

— Конечно!

… Когда Иголина умчалась, Егор Егорович сокрушенно покачал головой: вот когда он был молодым и неопытным, он так не носился.

Хотя почтенный адвокат лукавил: он просто уже не помнил, что и в его жизни были времена, когда чувства были бурными, солидность мешала, а волосы на голове не только не просвечивали, но и покрывали все отведенное им природой пространство.

Помимо работы и зарплаты защита Маевской несла в себе еще один плюс: у Машуни появилась возможность утереть нос Федорчуку. О, она нисколько не сомневалась, что разобьет его обвинение в пух и прах! Ей даже очень отчетливо представлялась ситуация, когда она предъявит ему доказательства полной Нонниной невиновности, а Федорчук весь обмякнет, позеленеет и все же признает ее правоту. Вот тогда он будет знать, как звонить к ней домой и пудрить маме мозги своим страстным мычанием!

В общем, Машунино настроение можно было охарактеризовать такими словами как «В бой роковой мы вступили с врагами».

Но прежде чем отправиться в прокуратуру и приступить к защите Нонны Маевской, Машуня предприняла несколько важных шагов: она купила на последние деньги пробник духов и забежала домой переодеться во что-то более приличное, нежели простенький свитерок с юбочкой. Федорчука надо было сразить наповал.