Валентина Мальцева - КГБ в смокинге. Книга 2 Страница 9

Еще не соображая толком, что он намерен предпринять, Юджин включил правый поворотник «импалы» и въехал на просторную асфальтированную площадку перед двухэтажной коробкой мотеля. Оставив дома после разговора с Уолшем почти все вещи, которые брал с собой в Европу, он ехал на встречу с матерью налегке. В синей спортивной сумке, небрежно брошенной на заднее сиденье, были лишь бритва, смена белья, да пара свитеров, между которыми покоился пластиковый пакет с несколькими обоймами к армейскому кольту. Мать, естественно, понятия не имела о его возвращении. Таково было одно из неписаных правил «фирмы» — никогда и никому (естественно, кроме прямого начальства) не сообщать ни по телефону, ни письменно о том, где находишься и куда собираешься.

Мать Юджина всегда относила внезапные появления сына в родительском доме на счет его детского пристрастия к сюрпризам. Естественно, Юджин не пытался ее в этом разубедить…

— Переночуете у нас, сэр? — хозяин мотеля, дородный человек в темном костюме и синей бабочке, с нескрываемой симпатией смотрел на Юджина.

— Даже не знаю… — Юджин поскреб в затылке.

— Смотрите, сэр, — толстяк выразительно пошевелил пухлыми губами и взглянул в окно. — Погода портится. По радио обещали снегопад. Да и ехать на ночь глядя по такой скользкой трассе — дело рискованное.

— А почему вы решили, что я куда-то еду? — Юджин пристально взглянул на толстяка. — Номера моей машины — вирджинские, вещей с собой нет…

— Сэр, — улыбнулся хозяин, — я почти тридцать лет занимаюсь отельным бизнесом. Поверьте мне: в чем в чем, а в психологии клиента я разбираюсь. Так что — переночуете или поедете дальше?

— Пожалуй, вы меня убедили…

— До завтра?

— Да, до утра.

— С вас двадцать долларов, сэр.

Не считая названия, мотель этот во всех отношениях был типичным — неизменный американский стандарт преследует клиентов от Юты до Миссисипи, от Фриско до Нью-Хэйвена. Идеально чистая спальня. Стерильный туалет. Широкая и жесткая, как бильярдный стол, кровать. Библия в добротном переплете на ночном столике. Черно-белый телевизор на тумбочке. Широкое окно с пластиковыми жалюзи, из которого открывался вид на широкую ленту шоссе Вирджиния — Северная Каролина — Флорида.

Юджин вздохнул, бросил сумку на идеально застеленную кровать, скинул короткую черную меховую куртку, с облегчением расстегнул плечевую кобуру и повесил ее в крохотный платяной шкаф. «Выпить бы чего-нибудь», — подумал он, и тут же в номер коротко постучали.

«Если это посыльный с бутылкой „Джонни Уокера“, — пробормотал Юджин, направляясь к двери, — я переселюсь сюда навсегда».

У входа действительно переминался с ноги на ногу посыльный — прыщеватый подросток в синей форменной курточке, отделанной желтым галуном. Однако в руках у него была не бутылка, а продолговатый белый конверт.

— Чего тебе, парень?

— Это вам, сэр, — доложил мальчишка и протянул конверт Юджину.

— Ты уверен, что именно мне?

— Да, сэр. Мне сказали, в пятьдесят третий номер.

— Кто?

— Мужчина в баре.

— Ты его знаешь?

— Н-нет, сэр.

Юджин нашарил в кармане джинсов пятидолларовую купюру и протянул ее курьеру.

— Ты его знаешь?

Рассыльный помялся, но затем, видимо, поборов соблазн, спрятал руки за спину.

— В чем дело, парень?

— Сэр, тот джентльмен из бара дал мне двадцатку, чтобы я не отвечал на ваши вопросы. Мне велено только передать это.

— Ты умеешь держать слово… — улыбнулся Юджин.

— Я стараюсь, — прыщавое лицо подростка стало пунцовым.

— О’кей. Но пятерку все равно возьми — заслужил.

— Спасибо, сэр.

Закрыв номер на ключ, Юджин подошел к лампе и внимательно рассмотрел пакет. Это был фирменный конверт мотеля «Смеющаяся дева» с эмблемой и номерами телефонов в нижнем правом углу. В конверте лежал небрежно сложенный листок, вырванный из обычного блокнота. Послание содержало всего две строки:

«В баре, через десять минут. Нужно встретиться по проблеме, одинаково интересующей вас и меня».

Юджин нахмурился. Автором записки не мог быть кто-то из своих — коллеги Юджина никогда не пользовались подобного рода приемами да и вообще избегали личных встреч, не продиктованных необходимостью. И потом, никто не мог знать, что он окажется сегодня в этом мотеле. Действительно никто, поскольку он сам решил заночевать здесь всего несколько минут назад. Значит, за ним следили и, возможно, от самого дома. Юджин понимал, что за всей этой историей вряд ли стоит злой умысел. Опасаться вроде бы нечего. Иначе зачем было незнакомцу вступать в переписку да еще назначать встречу в баре?

В то же время инструкции «фирмы» категорически запрещали в таких случаях идти на контакт без ведома руководства. Нарушать эти правила разрешалось в исключительных случаях, о чем в данной ситуации не могло быть и речи. Инструкции предписывали немедленно собраться, уничтожить все следы своего присутствия, по возможности незамеченным исчезнуть с места обнаружения и с ближайшего телефона-автомата кодом проинформировать о случившемся непосредственного начальника.

Юджин повертел записку в руках, потом щелкнул зажигалкой и сжег ее вместе с конвертом в мраморной пепельнице с фирменной эмблемой мотеля. Затем подошел к платяному шкафу, снял с вешалки плечевую кобуру, аккуратно закрепил ее под мышкой, вытащил тяжелый кольт, проверил обойму, водворил пистолет на место, накинул куртку и, закрыв номер на ключ, спустился вниз.

— Что-то случилось, сэр? — осведомился хозяин, привстав в своем закутке.

— Где я могу пропустить пару стаканчиков?

— Если я скажу, что в ближайшей больнице, вы ведь все равно не поверите?

— Простите, я просто устал с дороги…

— Бар в цокольном этаже, сэр.

— Спасибо.

Бар был стандартизован в той же мере, что и весь мотель: вытянутая, полузатемненная кишка коридора, левую часть которого занимала дубовая стойка бара с четырьмя ярусами разнокалиберных бутылок, а правую — невысокие столики, наполовину обжатые кожаными диванчиками. Со света Юджин не сразу рассмотрел посетителей, заметив лишь, что несколько столиков заняты. Подойдя к стойке, он заказал у молоденького бармена в белой рубашке двойной «скотч», дождался, пока толстый стакан с янтарной жидкостью, запотевший от неимоверного количества льда, перекочует к нему в руки, и направился с ним в дальний конец бара. Усевшись за пустой столик спиной к залу, Юджин пригубил виски и тут же отставил стакан — пить расхотелось.

— Можно составить вам компанию? — голос за его спиной, без сомнения, принадлежал — хоть об заклад бейся — стопроцентному янки.

— Почему бы и нет? — тихо ответил Юджин, не оборачиваясь.

Человека, который не слышно опустился на диванчик напротив, Юджин видел впервые. Скорее всего, это был его ровесник — белокурый мужчина среднего роста с удивительно черными, какими-то жгучими цыганскими глазами. Гладко выбритое лицо без морщин, тонкие, профессорского вида очки, добротный твидовый пиджак в мелкую темно-серую клетку, надетый на тонкий кашемировый свитер, серебряный «Роллекс» на запястье делали его похожим на представителя интеллектуальной среды. Этакий «высоколобый» с рекламного проспекта: «Оксфорд — лучшее образование и гарантированный успех в будущем!» Да и руки незнакомца — узкие, белые, с идеально подстриженными и покрытыми бесцветным лаком ногтями, — красноречиво свидетельствовали о том, что их хозяин никогда не занимался физическим трудом.

— Это вы прислали мне записку? — спросил Юджин, вертя в пальцах стакан и прислушиваясь к позвякиванию льдинок.

— Да.

— Вы знаете, кто я?

— Да.

— И вы уверены, что не ошиблись, назначив мне встречу?

— Да.

Все эти три «да» незнакомец произнес совершенно спокойным тоном, без нажима.

— Меня зовут Грин… — он отпил из своего стакана и поморщился.

— В чем дело?

— Вместо «Уайт лейбл» этот мальчишка налил мне «Джонни Уокер». В мотелях всегда бардак…

— Итак?.. — Юджин уже с любопытством разглядывал незнакомца.

— Как я сказал, меня зовут Грин. Я знаю, что у вас возникла проблема. И, мне кажется, мы бы могли обменяться услугами ко взаимному удовольствию. Если вас интересует мое предложение, будем разговаривать. В противном случае мне придется — коль скоро я уже заплатил за это пойло четыре доллара — допить виски и распрощаться.

— Вы следили за мной?

— Я бы сформулировал это иначе.

— Например?

— Я искал встречи с вами в относительно спокойном месте.

— О какой проблеме, собственно, речь?

— Мистер… Простите, как я могу называть вас?

— Вам известно мое настоящее имя?

— Естественно.

— Вы меня пугаете.