Илья Фальковский - Подсвечник Чпока Страница 9

Наконец, снова привели Крокодила. Он незаметно подмигнул Чпоку.

— Одевайтесь, давайте, — лениво позевывая, скомандовал прыщаво-усатый. Одевались молча, да и Серые, казалось, вовсе про них забыли, как будто они уже ушли восвояси.

— Откупился, — объяснил на улице Крокодил.

Уже стемнело, снег валил пуще прежнего. По просеке потопали к площади. Через один тускло горели фонари. На снегу валялся пьяный и спал.

— Эй, бедолага, вставай, — наклонились к нему Чпок с Крокодилом, — а то и тебя заберут.

Трясли его, будили. Сзади снова притормозил кузовок, только не «Газель», а «Уазик». Больно слепили фары.

— Чо сучары, грабануть хотите? — раздался голос из темноты кабины.

На этот раз Чпока с Крокодилом привезли не в вытрезвитель, а в центральное отделение. За подкладкой пальто Чпок нащупал завалившегося Лысого. Скинул его в снег при подходе к дверям.

— Товарищ начальник, они пьяного шарили, грабануть хотели, — докладывал привезший их долговязый лейтенант похожему на барсука насупившемуся начальнику.

Потом шептал ему что-то на ухо.

— Так, ты на выход, — скомандовал тот Чпоку, — а ты, — он показал на Крокодила сальным, словно огарок новогодней свечки, пальцем, — оставайся.

На улице Чпок отрыл Лысого. Долго ждал Крокодила. Окончательно замерз. Не дождался и побрел на централку ловить точилу домой.

«Наверное, — думал он, — те Серые в вытрезвителе забрали у Крокодила половину Рыжиков и стуканули друганам в отделении, что у него еще на кармане есть. Вот эти нас и приняли. Теперь играют театр с грабежом, его на оставшиеся колют».

Мороженые

Чпок немного завидовал Крокодилу. Вот тот, не такой тупой, не только в Лысых, но еще в Рыжиках толк знает. А это уже развитие дела, расширение. Правда, куда их девать, Чпок не знал. Неужто тоже в пизду, да на переплавку? Не то, что Чпок устал от Лысых. Но хотелось какой-то новинки. Удача пришла сама.

Позвонил очередной Добытчик и пригласил на встречу. Так Чпок познакомился с Коллекционером. Коллекционер был невысок, улыбчив, носил костюм, палец его украшал массивный золотой перстень с камнем, а на запястье виднелись квадратные голдовые же часы. Говорил он с легким кавказским акцентом, но его Чпок поначалу не заметил. На встречу в кафе пришел с красивой блондинкой, — Моя жена, — пояснил, и это тоже понравилось Чпоку.

«Серьезный человек, солидный», — подумал он.

— Вот, — сказал Коллекционер и протянул Чпоку легкий на винте с кружевной эмалью на резном серебре предмет.

Чпок открыл рот. Поразивший его своим изяществом предмет оказался нагрудным царским знаком Военно-воздушных сил Страны. Не зная зачем, Чпок купил его.

«Пусть будет, — думал Чпок, — вложение, как никак, дело хорошее».

В следующий раз Коллекционер предложил Чпоку плоский серебряный круг размером с ладонь, это оказались два рубля императрицы, и их Чпок тоже взял, бережно завернул в носовой платок и понес домой.

Так Чпок стал водиться с Коллекционером, встречался с ним и без дела. Раз в баню ходили, два молоденьких стройных Петуха обхаживали их упругими вениками, парились подолгу до устали, потом пили беленькую, запивали ледяным, трещавшим на губах пивасом, услужливые Петухи, почтительно согнувшись, подносили угощения. Потом Чпок нырял в глубокий, аккуратно выложенный мраморной плиткой бассейн, и Петухи заныривали вслед за ним, прижимались к нему с двух сторон, гладили, а восседавший на краю бассейна в плетеном кресле-качалке Коллекционер довольно улыбался, глядя на них и попивая пивас. Вообще-то Чпок не любил баню, но эта, цивильная, приятная, пришлась ему по душе.

В другой раз ближе к лету Коллекционер взял целого молочного поросенка и ящик пиваса, ездили на речку. Коллекционер был с женой, а Чпок по старинке с Гонцами, правда, почему-то постеснялся признаться, что это его Гонцы крепкозадые, поскромничал, понтоваться Чпок не любил, сказал, что просто подружки-одноклассницы, и они согласно улыбнулись, кивнули головами. Гонцы с блондинкой верещали там сами по себе, а Коллекционер рассказывал Чпоку про коллекционное дело, как с детства еще собирал марки да монеты, не зная в них толку, потом одноклассник привел его в нумизматический клуб в их родном городе, там он познакомился с одним старичком, узнал, что тот выменял свой альбом марок на квартиру двухкомнатную, удивился и решил приобщиться, начать этим делом зарабатывать, потихоньку втянулся, так что на жизнь теперь не жалуется, она у него приемлемая, сладкая.

Скупщик, которому как-то за обедом Чпок показал свои приобретения, неодобрительно покачал головой.

— Не твой это Путь, сторонний, — сказал он, — ты пока что дорогой Лысых идешь, зачем отклоняться, с пути сбиваться.

Но Чпок знал, что Скупщик остался в прошлом времени, с возрастом потерял нюх, да и слушать его советы он не любил, гораздо больше ему нравились истории, которые рассказывал Скупщик, пусть и непонятные, зато похожие на детские сказки, впрочем, Скупщик их давно уже не рассказывал, все больше думал о чем-то своем.

Как-то позвонил тревожный Крокодил, предложил встретиться в «Пузыре». Вид у него был напуганный, говорил он тихо, постоянно по сторонам оглядываясь.

— В городе появились Мороженые, — сообщил он.

— Кто? — не понял Чпок.

— Звери Мороженые, отродясь их не было, все спокойно было, чин чином шло, а тут откуда они взялись, сам черт принес. Не по закону живут, на все понятия плевать, сами Шалые им не указ, режут напропалую, вышак им от Серых светит, так что им уже людские нравы по барабану, народ говорит, семеро Скупщиков уже на их счету.

Чпок не все понимал, что тараторил Крокодил, но ясно осознал, что дело явно — дрянь.

— Короче, — продолжал тот, — тут такая тема, они с Мойшей работали, ну, он же не знал, кто они, думал, все в порядке, Лысых у них брал, а тут ему дед один звонит, встречу назначает, Мойша приперся, как обычно, на точиле своей, а тут они с двух сторон, стволы автоматов-самодвиг в окна просовывают, «Мы с тобой», — говорят, в лес его отвезли, били долго, кровянили, потом самодвигу к пузу приставили, вези домой, падла, говорят, ну, он повез, что было делать. А дома первым делом собаку его для острастки пристрелили, жена молодая орет, ребенок годовалый плачет, щас, говорят, мы ребенку уши отрежем, говори, падла, где у тебя все тут припрятано, ну, Мойша, что было делать, все и отдал, зелень всю, голду накопленную, семерых Лысых у него взяли, звезду геройскую и шашку маршала воровского Шила.

— Какую еще шашку? — удивился Чпок.

— Ну шашку, взял он ее тут у одного Коллекционера, просто так, чтоб была, на красоту повелся, но не важно, так они такие жадные, все у него вынесли, опустошили хату, даже колеса запасные от точилы взяли, духи там, одеколон и телефонный аппарат. Велели никому не говорить, а то убьют, но он, понятное дело, мне-то рассказал, а я тебе, по дружбе, только ты уж молчок.

Чпок испугался не на шутку. А на завтра ему позвонили, и хриплый звериный голос предложил семь Лысых, геройскую звезду и маршалову шашку.

— Я подумаю, — еле выдавил Чпок и хлопнул трубку.

Отыскал Пешего, который снимал деревянный дом где-то в Заречье, попросил пожить вместе с собой, но в чем дело утаил. Велел Бочке завести Барбоса злющего, сменил замок на калитке на новый мудреный, себе на баню поставил дверь железную и дней пять из дома не выходил, на звонки телефонные не отзывался.

Но больше Мороженые не звонили, и постепенно Чпок успокоился, про них позабыл. Снова стал встречаться с Добытчиками, ездить в «Пузырь», а потом Коллекционер предложил ему две новгородские гривны. Две серебряные продолговатые пластины призывно манили, ласкали ему взор. Чпок сказал, что возьмет их на пробу, покажет специалисту. Коллекционер согласился.

— А еще, — сказал он, — есть у меня пистолеты серебряные, волыны князя Меньшого, царского дружка, немало косарей зеленых стоят, потянешь?

Чпок скромно ответил, что подумает, покумекает, что к чему. Коллекционер обещал на следующую встречу принести фотокарточки, чтоб Чпок увидел их собственными глазами, убедился, порадовался красоте неземной.

— Только ты никому не говори, — улыбнулся Коллекционер, — а не то мы твою сестру придушим.

Вмиг Чпок потерял дар речи, как бывало уже, нехорошо, тягуче засосало под ложечкой, будто кол в живот воткнули. Как мог, скривил улыбку на прощание, протянул покрывшуюся холодным потом руку и ватными ногами поковылял домой. — Сестру, откуда они знают про сестру? По какой базе меня пробили? Кто это они? Он же Коллекционер? Или он не Коллекционер никакой? Черт, надо собраться с мыслями.

Но мысли не слушались, разбегались, разлетались в разные стороны, как тараканы в старом пятиэтажном доме Чпока, когда он нашел их убежище под ванной, распотрошил и гонялся за ними с тапком по всей квартире.