Стивен Кинг - Оно. Том 2. Воссоединение

Стивен Кинг

Оно

Том 2

Воссоединение

© Stephen King, 1986

Бежишь с санками, бросаешься на них и летишь вниз… чуть ли не со скоростью звука. Взрослым такого не сделать – отобьешь яйца.

Пальцы его прошлись по диску, соскользнули, поднялись обратно. Было у него смутное предчувствие, что звонит Майк Хэнлон. Майк звонит из Дерри, чтобы сказать, что он должен вернуться, сказать, что он должен вспомнить, сказать, что они дали обещание, Стэн Урис разрезал им ладони осколком бутылки из-под колы, и они дали обещание…

Только все это уже произошло.

Он прибыл вчера, во второй половине дня. Почти в шесть вечера, если точнее. Если Майк позвонил ему последнему, предположил он, то все остальные тоже должны были добраться в самое разное время; некоторые, возможно, провели здесь целый день. Сам он никого не видел, не хотел никого видеть. Просто зарегистрировался в отеле, поднялся в свой номер, заказал ужин через бюро обслуживания, понял, что не сможет ничего съесть, как только ужин поставили перед ним, потом улегся в кровать и крепко, без сновидений, спал до этого самого телефонного звонка.

Билл разлепил один глаз и поискал телефонную трубку. Она упала на прикроватный столик, и он потянулся к ней, одновременно открывая второй глаз. В голове царила полная пустота, он напрочь оторвался от реальности, действовал на автомате.

Наконец ему удалось ухватить телефонную трубку. Он приподнялся на локте, поднес ее к уху.

– Алло?

– Билл? – Голос Майка Хэнлона, по крайней мере в этом он не ошибся. На прошлой неделе он вообще не помнил Майка, а теперь одного слова хватило, чтобы узнать его. Довольно-таки удивительно… но не предвещало ничего хорошего.

– Да, Майк.

– Так я тебя разбудил?

– Да, разбудил. Все нормально. – На стене над телевизором висела отвратительная картина: рыбаки в желтых дождевиках вытаскивали сети с лобстерами. Глядя на нее, Билл понял, где находится. «Дерри таунхаус», Верхняя Главная улица. В полумиле по этой улице и на другой стороне Бэсси-парк… Мост Поцелуев… Канал. – Который час, Майк?

– Без четверти десять.

– Какой день?

– Тридцатое. – В голосе Майка слышалось некоторое удивление.

– Понятно. Хорошо.

– Я подготовил встречу в узком кругу. – Теперь голос Майка изменился.

– Да? – Билл перекинул ноги через край кровати. – Приехали все?

– Все, кроме Стэна Уриса, – ответил Майк. И что-то в его голосе оставалось Биллу непонятным. – Бев прибыла последней. Поздно вечером.

– Почему ты говоришь, последней, Майк? Стэн может подъехать сегодня.

– Билл, Стэн мертв.

– Что? Как? Его самолет…

– Ничего такого, – прервал его Майк. – Послушай, если ты не возражаешь, я думаю, лучше подождать, пока мы не соберемся вместе. Тогда я смогу все рассказать сразу всем.

– Его смерть связана с этим?

– Думаю, да. – Майк помолчал. – Я уверен, что связана.

Билл вновь ощутил знакомую тяжесть ужаса, от которого сжимается сердце – к этому так быстро привыкаешь? Или ты всегда носил его в себе, только не чувствовал и не задумывался, как не задумываешься о неизбежности собственной смерти?

Он потянулся за сигаретой, затянулся и потушил спичку, выдохнув дым.

– Никто вчера друг с другом не виделся?

– Нет… уверен, что нет.

– И ты еще никого не видел?

– Нет… тебе звоню первому.

– Ладно. Где собираемся?

– Ты помнишь то место, где был Металлургический завод?

– На Пастбищной дороге?

– Ты отстал от жизни, старина. Теперь это Торговая дорога. У нас там построен третий из самых больших торговых центров штата. «Сорок восемь магазинов под одной крышей для вашего удобства».

– Звучит очень по-а-а-американски, это точно.

– Билл?

– Что?

– Ты в порядке?

– Да. – Сердце билось очень уж часто, кончик сигареты чуть подрагивал. Он заикался. И Майк это услышал.

Последовала короткая пауза, которую прервал Майк:

– Сразу за торговым центром построили ресторан, «Нефрит Востока». У них есть банкетные залы. Вчера я один и снял. Вся вторая половина дня наша, если мы захотим.

– Думаешь, нам потребуется столько времени?

– Я просто не знаю.

– Такси меня туда довезет?

– Безусловно.

– Хорошо. – Билл записал название ресторана в блокнот, лежавший у телефона. – Почему там?

– Наверное, потому, что он новый, – говорил Майк медленно. – Вроде бы… даже не знаю…

– Нейтральная территория? – предложил Билл.

– Да. Пожалуй, что так.

– Готовят вкусно?

– Не знаю. А как у тебя аппетит?

Билл подавился дымом, то ли рассмеялся, то ли закашлялся.

– Не так чтобы очень, дружище.

– Да, я тебя понял.

– В полдень?

– Лучше в час дня. Чтобы дать Беверли выспаться.

Билл затушил окурок.

– Она замужем?

Майк опять замялся.

– Все узнаем при встрече.

– Как будто возвращаешься на встречу выпускников через десять лет после окончания школы. Чтобы увидеть, кто растолстел, кто полысел, у кого де-дети.

– Надеюсь, так и будет, – вздохнул Майк.

– Да. Я тоже, Майки, я тоже.

Он положил трубку, потом долго стоял под душем, заказал завтрак, но только поковырялся в тарелке. Да, его аппетит определенно оставлял желать лучшего.

Билл набрал номер «Биг йеллоу кэб компани» и попросил прислать машину без четверти час, полагая, что пятнадцати минут вполне хватит для того, чтобы добраться до Пастбищной дороги (не мог он думать о ней как о Торговой дороге, даже увидев Торговый центр собственными глазами), но недооценил плотность транспорта в обеденный час… и насколько разросся Дерри.

В 1958-м это был обычный город, не более. В территориальных границах Дерри жили порядка тридцати тысяч человек и еще семь – в прилегающих городках.

Теперь Дерри превратился в действительно большой город, конечно, не такой, как Лондон или Нью-Йорк, но очень даже внушительный по меркам штата Мэн, в самом крупном городе которого, Портленде, население не превышало триста тысяч человек.

И пока такси медленно ползло по Главной улице («Мы сейчас над Каналом, – думал Билл. – Его не видно, но он внизу, вода бежит в темноте»), а потом повернуло на Центральную, предугадать первую мысль Билла не составляло труда: как же все изменилось. Но предсказуемая мысль сопровождалась сильным разочарованием, чего он никак не ожидал. Детство он помнил как пугающее, тревожное время… и не только из-за лета 1958 года, когда они семеро столкнулись лицом к лицу с кошмаром, но и из-за смерти Джорджа, из-за глубокой летаргии, в которую впали родители после этой смерти, из-за непрерывных насмешек над его заиканием, из-за того, что Бауэрс, Хаггинс и Крисс постоянно выслеживали их после той перестрелки камнями в Пустоши,

(Бауэрс, Хаггинс и Крисс, ё-моё, Бауэрс, Хаггинс и Крисс, ё-моё)

и от ощущения, что Дерри – холодный, Дерри – бесчувственный, Дерри глубоко плевать, жив кто-то из них или умер, Дерри без разницы, взяли они верх или нет над Пеннивайзом-Клоуном. Жители Дерри так долго жили с Пеннивайзом во всех его обличьях… и, возможно, каким-то безумным образом начали понимать его. Он им нравился, они в нем нуждались. Любили его? Возможно. Да, возможно и такое.

Но с чего это разочарование?

Только потому, что изменения такие стандартные? Или потому, что для него Дерри лишился своего своеобразия.

Кинотеатр «Бижу» исчез, его место заняла автостоянка («ВЪЕЗД СТРОГО ПО ПРОПУСКАМ, – гласила надпись над воротами. – АВТОМОБИЛИ НАРУШИТЕЛЕЙ БУДУТ ЭВАКУИРОВАНЫ»). Исчезли и располагавшиеся рядом «Корабль обуви» и ресторан «Ленч у Байли». Их заменило отделение Северного национального банка. Цифровое табло на фасаде из шлакоблоков показывало время и температуру, последнюю по шкалам Фаренгейта и Цельсия. «Аптечный магазин на Центральной», логово мистера Кина, где Билл в тот день добыл лекарство от астмы для Эдди, тоже исчез. Переулок Ричарда превратился в некий гибрид между улицей и небольшим торговым центром. Читая вывески, пока такси стояло на светофоре, Билл выяснил, что там располагались магазины звукозаписи, натуральных продуктов, игр и игрушек. Плакат в витрине последнего сообщал о том, что идет полная распродажа «ПОДЗЕМЕЛИЙ И ДРАКОНОВ».