Сидни Шелдон - Если наступит завтра Страница 10

Чарльз занимался с ней любовью. Она наблюдала за игрой света и тени на потолке и думала:

«Интересно, сколько девушек захотели бы оказаться на моем месте?»

Чарльз был замечательным уловом. И она тотчас устыдилась этой мысли. Она любила его. Она чувствовала, как он проникал в нее, пронзал мощными толчками, приближаясь к оргазму. А потом спросил, задыхаясь:

– Ты готова?

И она солгала, сказав «да».

– Тебе хорошо?

– Да, Чарльз.

И она подумала: Неужели всему этому конец? И снова – чувство вины…

– Вы! Я вам говорю, вы, спаси Господи, глухая? Пойдемте.

Трейси подняла глаза и снова очутилась в желтом тюремном автобусе. Он остановился во дворе, со всех сторон окруженном огромными каменными стенами.

Ряд из девяти ограждений, покрытых проволокой, окружали 500 акров пастбищ и лесов, которые составляли тюремные земли Южной Луизианской исправительной колонии для женщин.

– Подъем, – сказал полицейский. – Вот мы и здесь.

Это здесь было адом.

Глава 5

Коренастая, с каменным лицом, надзирательница с черно-коричневыми крашеными волосами обратилась к новоприбывшим:

– Некоторым из вас предстоит пробыть здесь долгое, долгое время. Есть только один способ жить здесь – это забыть мир за этими стенами. Вы можете сделать свое пребывание здесь либо легким, либо тяжелым. У нас здесь определенные правила, и вы должны им следовать. Мы будем говорить вам, когда вставать, когда работать, когда есть и когда идти в туалет. Если нарушите одно из правил, то будете мечтать о собственной смерти. Мы любим держать здесь мирные создания и знаем, как сдержать смутьянов. – Ее глаза стегнули над всеми к Трейси.

– Сейчас вы пройдете осмотр вашего физического состояния. После вы пойдете к смотрителям и вас разместят по камерам. Утром вас распределят на работу. Все.

Она собралась уйти.

Бледная молодая девушка, стоящая рядом с Трейси, сказала:

– Простите, пожалуйста, могу ли…

Надзирательница повернулась, лицо ее наполнилось злобой:

– Заткни свой мерзкий рот. Ты говоришь здесь только тогда, когда тебе можно говорить. Иди за остальными.

Тон, так же как и слова, потрясли Трейси. Надзирательница позвала двух женщин-охранниц, стоявших в конце комнаты.

– Заберите этих не очень хороших сук отсюда.

Трейси вдруг обнаружила себя выходящей в толпе из комнаты и идущей вниз по длинному коридору. Заключенных привели в большую, выложенную белым кафелем комнату, где жирный среднего возраста мужчина в грязном комбинезоне стоял около смотрового стола.

Одна из надзирательниц закричала:

– Построиться!

Женщин выстроили в одну длинную шеренгу.

Мужчина в комбинезоне сказал:

– Я доктор Гласко, дамы. Раздевайтесь!

Женщины посмотрели друг на друга, не понимая. Одна из них сказала:

– Как, мы должны раздеться?

– Вы разве не знаете, что означает раздеться? Снимайте всю одежду – все полностью!

Женщины начали медленно раздеваться. Некоторые безразлично, другие оскорбленно. Трейси – непонимающе. Слева от Трейси стояла женщина, лет пятидесяти, сильно дрожавшая, а справа была трогательная худенькая девушка, которой нельзя было дать больше семнадцати лет. Кожа ее была покрыта прыщами.

Врач указал на первую женщину в строю:

– Ложись на стол и поставь ноги на скобы.

Женщина никак не могла решиться.

– Ну же. Ты задерживаешь весь строй.

Она сделала так, как он сказал.

Доктор вставил расширитель во влагалище. Во время осмотра он спросил: – У тебя есть венерическое заболевание?

– Нет.

– Скоро мы об этом узнаем.

Следующая женщина сменила первую. Когда доктор начал вводить те же инструменты, Трейси не выдержала и закричала:

– Подождите минуту!

Доктор остановился и с удивлением посмотрел на Трейси:

– Что такое?

Все воззрились на Трейси. Она сказала:

– Я… вы не простерилизовали инструменты.

Доктор Гласко одарил Трейси медленной холодной улыбкой.

– Отлично! У нас в доме появился гинеколог. Вас волнуют микробы, не так ли? Так отправляйтесь в конец строя!

– Что?

– Вы что, не знаете английского языка? Отправляйтесь в конец.

Трейси, не понимая почему, заняла место в конце шеренги.

– А сейчас, если вы не возражаете, мы продолжим, – сказал доктор.

Он вставил расширитель в женщину, лежавшую на столе, и Трейси вдруг поняла, почему она была последней в шеренге. Он собирался проверить всех женщин одними нестерилизованными инструментами, и она будет последней из осматриваемых. Она почувствовала, как ярость закипает в ней. Он мог проверять их отдельно, вместо намеренного оскорбления их достоинства. И они могли заставить его подчиниться, если бы протестовали все вместе… Подошла ее очередь.

– На стол, мисс Доктор.

Трейси заколебалась, но у нее не было выбора. Она взобралась на стол и закрыла глаза. Она чувствовала, как он развел ее ноги, как холодные инструменты внутри зондировали, жали и больно кололи.

Она скрежетала намеренно зубами.

– Есть у вас сифилис или гонорея? – спросил доктор.

– Нет.

Она не собиралась говорить ему о ребенке. Не этому чудовищу. Она обсудит это с начальником тюрьмы.

Она почувствовала, как инструменты вынули. Доктор Гласко надел резиновые перчатки.

– Отлично, – сказал он, – становитесь в строй и нагнитесь. Сейчас мы проверим вашу хорошенькую маленькую задницу.

Не сдержавшись, Трейси спросила:

– Зачем вы делаете это?

Доктор Гласко посмотрел на нее:

– Я скажу вам зачем, Доктор. Потому что у задницы превосходные тайники. У меня целая коллекция марихуаны и кокаина, которые я вытащил у таких, как вы, дамочек. Теперь нагнитесь.

И он прошел вдоль строя, засовывая пальцы из отверстия в отверстие. Трейси затошнило. Она почувствовала, как горячая слюна заполняет рот, и начала давиться.

– Если кого-то вырвет, я ткну ее личико в блевотину, – он повернулся к охранникам. – Отведите их в душ. Они воняют.

Держащие одежду, нагие, заключенные были отправлены другим коридором в большую бетонную комнату с дюжиной открытых душевых.

– Кладите одежду в угол и идите в душ. Используйте дезинфекционное мыло, – приказала надзирательница. – Вымойте каждый кусочек вашего тела от головы до пяток и шампунем волосы.

Трейси ступила с цементного пола в душ. Она скребла себя, думая:

Я никогда не буду снова чистой. Что здесь за люди? Так они выбьют все человеческое. Я не вынесу 15 лет.

Охранница окрикнула ее:

– Эй, ты, время истекло. Вылезай.

Трейси вышла из душа, и ее место тут же заняла другая заключенная. Ей протянули тонкое изношенное полотенце, и она кое-как вытерла тело.

Когда последняя заключенная вымылась, их привели в большую кладовую, где находились полки с платьем, охраняемые заключенными – латиноамериканцами, и где каждой подобрали и выдали серую униформу. Трейси и остальным заключенным дали по два серых униформенных платья, две пары трусиков, два бюстгальтера, две пары туфель, две ночные рубашки, гигиенический пояс, расческу и пакет для грязного белья. Надзирательницы стояли, наблюдая, как заключенные одевались. Когда они закончили, их препроводили в комнату, где заключенные, пользующиеся особыми привилегиями, сидели на трехногих стульях возле больших фотокамер. – Всем встать напротив стены.

Трейси двинулась на указанное место.

– Повернитесь лицом.

Она стала против камеры.

– Налево. Руки на стол.

На столе стояло устройство для снятия отпечатков пальцев. Пальцы Трейси положили на скользящую чернильную прокладку, потом прижали к белому картону.

– Левую руку. Правую руку. Вытрите руки полотенцем. С вами закончено. Она права, думала Трейси оцепенело. Со мной покончено. Я только номер. Без имени, без лица.

Охранница указала на Трейси:

– Уитни? Начальница тюрьмы хочет поговорить с вами. Следуйте за мной. Сердце Трейси вдруг взмыло. Чарльз занялся ее делом. Конечно же, он не покинул ее, как и она не смогла кого-либо бросить! У него прошло внезапное потрясение, случившееся перед тем разговором. У него было достаточно времени обо всем подумать и осознать, что он все еще любит ее. Он переговорил с начальником тюрьмы и объяснил ужасную ошибку, которая произошла с Трейси. Она собралась сказать слово «свободна». Ее провели совершенно другим коридором, через двойные тяжелые с огромными замками двери, охраняемые мужской и женской охраной. Когда Трейси допустили через вторые двери, ее чуть не сбила с ног заключенная. Это была гигантского размера женщина, большей Трейси не видела в жизни – талия ее была не меньше 6 футов, весила она около 12 стоунов, с квадратным, изрытым оспой лицом и тяжелыми глазами. Она схватила Трейси за руку, рывком поставила рядом и облапила ее грудь. – Эй, – сказала гигантша охраннику, – мы поймали новую рыбку. Как бы устроить ее со мной?