Алистер Маклин - Санторин Страница 10

— Доктор Уикрэм, ваши интересы в области ядерной физики распространяются на ядерное оружие?

— Безусловно, распространяются.

— Вас и профессора следует поздравить и, наверное, вручить медаль для гражданских лиц. Вице-адмирал Хокинс, конечно, вынужден выполнять свою обязанность, а вот вам, господа, как мне кажется, следовало бы остаться в Риме. Там ведь безопаснее, разве я не прав?

Хокинс прочистил горло.

— Вы не задумывались о том, что можете вызвать гнев своего начальства?

— Нет, не задумывался, сэр.

— Ну ладно, давайте ближе к делу. Оба сообщения получены. Первое вызвало некоторое недоумение, а второе произвело впечатление разорвавшейся бомбы.

— Вы имеете в виду сообщение о... тиканье, сэр?

— Вот именно, о тиканье. Оба сообщения были отправлены в Пентагон, а второе, кроме того, в Белый дом. Думаю, что слово «остолбенение» вполне характеризует их реакцию. Это, конечно, только предположение, но я сужу по скорости их ответа на второе сообщение. Обычно можно ждать месяцами, чтобы получить из Пентагона самую незначительную информацию, но на сей раз они ответили буквально через несколько минут. Когда я прочитал их ответ, то сразу все понял.

Хокинс замолчал, видимо желая произвести более драматический эффект.

— Я тоже понял.

— Что вы хотите этим сказать?

— Если бы я был на месте Пентагона или Белого дома, то тоже почувствовал бы себя не в своей тарелке, когда американский бомбардировщик или грузовой самолет с бомбами на борту неожиданно падает в море. Особенно если эти бомбы или ракеты, которые нес самолет, ядерные. Или, еще хуже, водородные.

— Черт побери, Тальбот, вы лишаете стареющего вице-адмирала последних радостей в жизни. Я разгневаюсь.

— Но это совсем нетрудно понять, сэр. Мы догадались, что упал бомбардировщик. Гражданские самолеты, за исключением «конкордов», на такой высоте не летают. Глупо было бы не сообразить, в чем дело. Бомбардировщики обычно имеют на борту бомбы. По реакции американцев сразу же стало ясно, что это их самолет. И вам не пришлось бы в такой дикой спешке прибывать сюда, тем более в сопровождении эксперта по ядерному оружию, если бы бомбы не представляли особой опасности. Лично я не могу представить себе чего-либо хуже водородных бомб.

— Да и никто не может этого представить. Мне следовало бы догадаться, что вы все поймете. Даже Пентагону неизвестно, какого типа был самолет. Они предполагают, что, скорее всего, это последняя модель самолета С-141 «старлифтер», способного перевозить грузы, который заправился на Азорских островах и направлялся в Грецию. Из вашего первого послания мы поняли, что вы видели, как самолет упал в море, но не смогли его идентифицировать. Почему?

— Первый помощник, объясните вице-адмиралу, почему мы этого не сделали.

Ван Гельдер вытащил пачку фотографий и протянул Хокинсу, который быстро просмотрел их, перебрал еще раз, но медленнее, наконец вздохнул и поднял голову.

— Завораживающее зрелище. Думаю, оно меня заинтересовало бы, если бы я любил фотографировать пожары с огромными языками пламени и дымом. Но меня это не интересует. Единственное, что я смог разглядеть, — левый внешний двигатель, правда, толку от этого никакого. В любом случае нет ответа на то, что явилось источником или причиной пожара.

— Думаю, сэр, Ван Гельдер не согласится с вами, — сказал Тальбот. — Он считает, что пожар возник в носовой части и причиной его явился внутренний взрыв. Я согласен с ним. Самолет явно не был сбит с моря противовоздушными средствами. По крайней мере, теми, что нам известны. Единственным исключением могут служить ракеты с тепловой системой наведения. Здесь мы, однако, имеем два «но». Прежде всего, такая ракета ударила бы в двигатели, а не в фюзеляж, и, кроме того, что весьма важно, в этом районе нет никаких судов. Наш радар сразу обнаружил бы их. А отсюда следует и то, что удар не мог быть нанесен с воздуха. Надеюсь, адмирал, нет необходимости напоминать о том, что радарная установка на борту «Ариадны» — самая совершенная в мире.

— Возможно, это уже и не так, сэр, — почтительным, но уверенным тоном заметил Денхольм. — И если я прав, тогда мы не можем с такой легкостью отбросить ракеты. Только не считайте мое предположение нереальным, фантастическим. Мне только сейчас пришла в голову одна мысль.

— Поделитесь с нами, лейтенант, — сказал Хокинс.

— Я не уверен, сэр, что нам это что-то даст, но все же... Мне известно о бытующем мнении, что Советы в области развития технологий всегда следуют по пути Запада. Насколько такое представление обоснованно, не знаю. Признаю, что Советы потратили определенное время на выуживание военных секретов Запада. Я говорю «определенное», потому что и среди американцев, и среди англичан немало ученых, которые готовы продать Советам все, что угодно, главное, чтобы хорошо платили. Уверен, что это относится и к компьютерам, где Советы больше всего отстают. Но я не думаю, что это относится и к радарам. Ведущие специалисты Запада в этой области находятся в Плесси, в Англии. Им удалось совершить революционный переворот в этой сфере и разработать совершенно новую радарную систему, типа 966, предназначенную для установки на самолетах-невидимках, эсминцах типа 42 класса «Шеффилд» и фрегатах типа 23 класса «Норфолк». Этот новый радар создан не только для обнаружения и слежения за ракетами «земля-воздух» и «вода-воздух», но и для...

Хокинс закашлялся.

— Извините, что прерываю вас, Денхольм. Вам, возможно, и известно многое, но наверняка данная информация проходит под грифом секретности.

— Если бы это было так, я бы не стал говорить о радарах даже здесь. Все можно найти в средствах массовой информации. Так вот, продолжаю свою мысль. Радар предназначен также для управления летательными снарядами в полете и для точнейшего наведения их на цель. Насколько я понимаю, на них совершенно не действуют радиотехнические и тому подобные помехи. Если в Плесси удалось создать такую установку, то аналогичную могли сделать и Советы, которые, в отличие от западников, такие вещи не афишируют. Мне почему-то кажется, что они владеют ноу-хау.

— И поэтому, — сказал Хокинс, — вы считаете, что причиной пожара явилась ракета?

— Совсем нет, сэр. Я только выдвинул предположение. Возможно, что командир и капитан-лейтенант Ван Гельдер абсолютно правы. Вся беда в том, что я понятия не имею о взрывчатых веществах. Вероятно, существуют ракеты с небольшим зарядом, вызывающим незначительные повреждения. Мне кажется, что, если бы самолет был сбит обычной ракетой, он распался бы на тысячи кусочков, а не рухнул целиком в море. Но должен опять повторить, точно мне ничего не известно. Мне хотелось бы знать, каковы были меры безопасности на базе в США, откуда вылетел этот самолет?

— Безопасности? В таком случае, как этот? Когда речь идет о сверхсекретном самолете? Конечно, максимальные меры безопасности!

— Неужели вы, вице-адмирал, верите, что существует такая вещь, как максимальные меры безопасности?

Хокинс лишь молча отхлебнул из своего стакана.

— За последний год произошли четыре авиакатастрофы, причем все четыре самолета вылетели из аэропортов, где обеспечивались максимальные меры безопасности. И во всех четырех случаях террористы проникли в аэропорты с помощью детских уловок.

— Но это были гражданские аэропорты, а мы с вами говорим о сверхсекретной американской базе военно-воздушных сил, весь персонал которой состоит исключительно из военных людей, специально отобранных и проверенных на детекторе лжи.

— При всем моем уважении к вам, вице-адмирал, и к вашим американским друзьям, должен сказать, что детекторы лжи, точнее, полиграфы — ерунда. Любой более или менее образованный человек может научиться его обманывать. В конце концов, показания полиграфа основываются на примитивных измерениях частоты пульса, уровня кровяного давления и потовыделения. При соответствующей подготовке вы сумеете дать такой ответ, какой вам нужен, и тот, кто проводит тест, ничего не заметит.

— Это имеет какое-нибудь отношение к вашим занятиям электроникой, а?

— Абсолютно никакого, сэр. Полиграфы относятся к отжившей уже эре. Вы только что воспользовались словом «сверхсекретный», сэр. «Ариадна», если так можно выразиться, набита всякими сверхсекретными штучками. И сразу же возникает вопрос, а кто из членов команды проходил испытания на детекторе лжи? Никто!

Хокинс в течение нескольких мгновений молча сидел, уставившись на стакан в своей руке, а затем поднял голову и посмотрел на Тальбота.

— Если возникнет такая необходимость, капитан, сколько времени вам понадобится, чтобы связаться с Пентагоном?

— Практически нисколько. От силы полминуты. Связаться немедленно?

— Нет, подождите. Я должен еще подумать. Вся беда в том, что даже у Пентагона возникают трудности, когда необходимо получить информацию с военно-воздушной базы, которая, если не ошибаюсь, находится где-то в Джорджии. Конечно, это вина самого Пентагона, хотя сам он никогда не признается. Там приучили старших офицеров всех четырех родов войск соблюдать полную секретность, и никто не отважится дать ни малейшей информации без разрешения командира военно-воздушной базы, корабля или еще чего-то там. В данном случае командир базы, к полному неудовольствию Пентагона, оказался не лишен человеческих слабостей и выписал сам себе увольнительную на двадцать четыре часа. Никто понятия не имеет, где он находится.