Патрик Бовен - Цирк монстров Страница 10

Я был растерян, оторван от своей культурной почвы и от своей семьи.

Но мне это даже нравилось.

Несколько месяцев спустя я в компании новых коллег пил водку «Зубровка» из пластикового стаканчика в комнате отдыха для сотрудников Центральной парижской больницы, под табличкой «Не курить». Мы все были мокрыми с головы до ног, поскольку недавно совершили нападение на одно из неосновных зданий парижской мэрии, охраняемое пожарными.

Это здание находилось на противоположной стороне улицы, и штурмовать его, как мне торжественно объяснили, было одной из самых старых традиций парижских студентов-медиков. Поскольку я был неофитом, мне никак нельзя было отлынивать. Пришлось натянуть халат интерна, захватить с собой в качестве оружия мешок муки, эозин, заполненные жидкой краской презервативы — и вместе с остальными помчаться на штурм вражеской крепости, быстро лавируя между машинами и оцепеневшими от изумления прохожими. Всего нас было человек пятьдесят. Пожарные держали оборону, хохоча и поливая нас из шлангов.

Вот тогда я ее и увидел. Стройную зеленоглазую брюнетку в обтягивающих джинсах. Она стояла на тротуаре, с восторгом наблюдая за происходящим. Она улыбнулась мне, и я улыбнулся в ответ, несмотря на то что зубы у меня были в краске, а волосы заляпаны яичным желтком (один из снарядов противника угодил в цель).

Это была любовь с первого взгляда. И для меня, и, кажется, для нее тоже.

В следующий раз мы с ней увиделись недолгое время спустя, в приемном покое больницы. Зеленоглазая брюнетка пришла с жалобой на вывих лодыжки. Выяснилось, что девушку зовут Клэр и она танцовщица.

При виде нее мой коллега толкнул меня локтем и выдал скабрезную шуточку на английском. Как выяснилось позже, Клэр прекрасно все поняла, но не подала виду — лишь улыбнулась одной из своих слегка застенчивых улыбок.

Она была красива до умопомрачения.

Вы сами знаете, как бывает в молодости: меня преследовала мысль о том, как хорошо было бы завалить ее в койку. Я пригласил ее в процедурный кабинет таким тоном, словно приглашал к себе домой на ужин.

— Come on, сейчас мы сделаем одну небольшую полезную процедуру, — объявил я со своим ужасным американским акцентом. — Небольшую вязку…

— Э-ээ… вы хотите сказать — перевязку?

— Да-да, именно это я и хотел сказать!

— А без этого никак нельзя обойтись?..

Она снова смущенно улыбнулась. Я машинально отметил, что она очень бледна.

Но я ни о чем не догадывался — ни о том, что она улыбается, чтобы скрыть плохое самочувствие, ни о том, что ее чрезмерная бледность — следствие слишком пониженного давления. Я забыл о том, как сильно могут подействовать на неподготовленного человека запахи больницы, вид белых халатов и тем более крови. И без всякой задней мысли распахнул дверь в процедурную как раз в тот момент, когда мой коллега собирался пришивать какому-то клошару половину скальпа, сорванного осколком бутылки в уличной драке.

При виде этой картины Клэр обессиленно прислонилась к стене и медленно сползла на пол.

— Эй, дорогуша!.. — встревоженно окликнул я.

Быстро подхватил ее и слегка встряхнул, но моя Спящая красавица не очнулась. Прошло три секунды — но ее глаза были по-прежнему заведены под верхние веки.

Четыре. Пять.

Ее конечности словно одеревенели.

— Клэр?

Шесть, семь.

Ее руки начала сводить судорога. Какая-то проблема с блуждающим нервом отнимала у нее последние силы. Я уложил ее на пол и поднял ее ноги вертикально вверх, чтобы обеспечить прилив крови к голове. При этом почувствовал, как по спине у меня стекают струйки пота.

— Клэр! О, черт!..

Восемь, девять.

Ее руки одновременно и резко согнулись в суставах. Я с силой надавил кулаком на ее грудную кость, потом сжал ее правую грудь и с силой крутанул, надеясь, что резкая боль заставит Клэр прийти в себя. Но она не очнулась, не издала ни звука.

Десять.

Затем ее лицевые мышцы расслабились, зрачки расширились настолько, что почти закрыли радужку. Впечатление было такое, словно в стакан молока попали две капли чернил.

И я знал, что это означает.

Непроизвольное расширение зрачка свидетельствует об остановке сердечно-дыхательной деятельности.

Клэр была мертва.

Я застонал. Все остальные, кто на тот момент присутствовал в приемном покое, понятия не имели, что произошло. Я был один рядом с этой хрупкой девушкой. Мертвой. С этой француженкой, которую даже не знал. С девушкой моей мечты, с которой случилась невероятно редкая вещь — поражение блуждающего нерва. Причем настолько серьезное, что оно привело к сильному замедлению сердечной деятельности, вплоть до полной остановки сердца.

Мертва, мертва, мертва, будь оно все проклято!..

Не размышляя, я изо всех сил ударил ее кулаком в грудь.

Скорее это был жест отчаяния, нежели попытка реанимации. Но каким-то чудом сердце Клэр вновь забилось!

Несколько секунд спустя ее щеки слегка порозовели, и она чуть слышно пробормотала: «Что такое?..» Она очень удивилась, осознав, что лежит на полу в приемном покое, с задранными вверх ногами, а я стою на коленях возле нее. Она не могла понять, с чего вдруг лишилась чувств.

Охвативший меня страх постепенно прошел, и мой собственный сердечный ритм нормализовался. Я знал, что в какой-то мере виноват в случившемся: залюбовавшись Клэр, я не заметил вовремя, что с ней происходит. Мне стоило бы рассказать ей все как есть — в том числе и о временной остановке сердца, — но у меня не хватало духу, и я злился на себя за это.

Клэр извинилась за свой обморок, после чего ее вывихом занялся другой врач. Вскоре все было закончено, и она покинула больницу с перевязанной лодыжкой и рецептом мази. Я наблюдал в окно, как она, слегка прихрамывая, выходит из ворот больницы. Вид у Клэр был усталый и опечаленный, она выглядела очень уязвимой. В тот день я не стал просить ее о свидании. Следующая наша встреча произошла гораздо позже, и продолжение любовной истории заставило нас совершенно забыть о ее начале. Было ли это предостережение судьбы? Нечто вроде напоминания о том, что все в этой жизни непрочно, что в любой момент мы можем потерять тех, кого любим?

В тот день Клэр лишь слабо улыбнулась мне, обернувшись уже у самых ворот, и помахала рукой. Я не решился взглянуть ей в глаза и опустил голову.

Когда я снова посмотрел во двор, ее уже не было.

Глава 9

Моя жена не подавала никаких вестей о себе с середины дня.

Я собирался отоспаться перед очередным ночным дежурством, но вместо этого кружил по дому, как лев по клетке. Я пропылесосил ковры, загрузил и запустил посудомоечную и стиральную машины, развесил постиранное белье для просушки, вынес мусор, подстриг живую изгородь вокруг дома — хотя она выглядела еще вполне прилично — и наконец сел проверять домашние задания Билли.

— Вы совсем не оставили мне работы! — воскликнула Розелла, наша приходящая домработница, явившаяся в пять часов. — Вы сами все переделали!

— Да нет, еще кое-что осталось, — возразил я кислым тоном. — Можете сразу отправляться на кухню и начинать готовить ужин. Попробуйте провести кулинарный эксперимент — поджарить мясо так, чтобы оно не обуглилось. Хорошо?

Розелла скрылась в кухне, что-то бормоча себе под нос по-испански. Видимо, она догадалась, что мы с Клэр поссорились — на семейные ссоры у нее было просто какое-то сверхъестественное чутье, причем она всегда принимала сторону Клэр. Я почти не сомневался, что сегодня вечером гамбургеры в ее исполнении опять превратятся в головешки.

Я снова вернулся к тетрадкам Билли, но чуть ли не каждую минуту невольно косился на телефон. Когда раздался звонок, я в ту же секунду вскочил и схватил трубку:

— Клэр?

— Привет, старик, — произнес голос на другом конце провода.

Я вполголоса чертыхнулся.

— Что? — переспросил Кэмерон. — Я не вовремя, да? Ты ждал звонка от Памелы Андерсон?

— Очень смешно.

— Ты какой-то дерганый. Тебе бы отдохнуть. Вчера вечером у тебя был такой вид… краше в гроб кладут.

— Кстати, насчет вчерашнего вечера…

Я замолчал, не решаясь рассказать ему обо всем — о мобильнике, о фотографиях. Кэмерон, кажется, был не в лучшем настроении, и это меня смущало.

— Кто был твой вчерашний клиент? — наконец спросил я. — Он мне чуть плечо не вывихнул!

— Как раз по этому поводу я тебе и звоню. Нам надо поговорить. Можешь ко мне подъехать?

— Что, прямо сейчас?

— Нет, блин, на Рождество!

Я посмотрел на часы. До ужина еще оставалось время. Если Клэр вернется домой раньше, скажу, что решил прогуляться за покупками в ближайший супермаркет, «Пабликс».

— О’кей, скоро буду.

Я припарковал машину на стоянке для персонала. Правда, в этом не было особой необходимости: погода стояла пасмурная, на пляже никого не было, и стоянка для посетителей кафе пустовала.