Кайл Миллс - Обжигающий фактор Страница 10

Он дернул на себя руль. Пластиковое колесо опасно изогнулось в его руках, и по лицу водителя расползлась широкая улыбка: сила возвращалась. А он-то уже почти забыл, как это бывает.

Машина словно сама собой сбавила скорость, когда впереди у дороги показались дома. Порой он гадал — не это ли самая приятная стадия процесса в целом. Годы предвкушения, тщательной проработки плана, нарастающий, уже почти невыносимый накал. И затем последние моменты перед самим действием, когда время словно бы останавливается и во всем мире существует лишь бешеное биение сердца, странная сухость в схваченном судорогой горле и повышенная активность слюнных желез.

Дорога пошла на подъем, и вот автомобиль въехал на острый гребень — самую высокую точку на много миль вокруг. Внизу расстилалась крохотная долинка, сверху похожая на стеганое одеяло из множества аккуратных кусочков правильной геометрической формы: в этих краях все еще процветали фермеры. Человек за рулем проследил взглядом разделяющие поля прямые линии, на миг задерживаясь там, где они сходились у какого-нибудь из старинных домиков, разбросанных по склонам холмов.

Он знал: на сей раз он перегнул палку, испытывая терпение тех, кто пытался за ним наблюдать. Слишком внезапно выдернул их из самодовольной дремоты, в которую сам же и погрузил. Ведь после определенного момента даже законченный тупица становится непредсказуем, как смертельно раненный зверь, не сознающий, что жизнь вот-вот покинет его. Но это входит в игру. Делает ее еще более захватывающей и возбуждающей. Помогает вновь вернуться к жизни.

Машина остановилась на обочине, опять словно сама собой, без каких-либо усилий со стороны водителя. Не было ни ветерка, солнце жарко припекало спину, когда он вылез из машины и двинулся вдоль дороги. До ведущего к дому ответвления пути оставалось совсем немного, каких-нибудь пятьдесят метров. Сворачивая, он на ходу провел рукой по пышущему жаром металлическому почтовому ящику на столбе.

Когда он шагал к дому, весь окружающий мир словно бы померк, потускнел. Обычный человек ничего не заметил бы, но он — он видел, как цвет медленно покидает поля и холмы вокруг, как крохотный домик с высоким фронтоном и ухоженным садиком словно бы наливается светом, начинает сиять еще ярче.

И чем ближе подходил человек, тем сильнее делался этот странный оптический эффект. Перед дверью чужак остановился, помедлил, оглядывая выцветший мир вокруг. Ближайший дом — в четверти мили отсюда — почти растаял в дымке пшеничных полей.

Он даже не осознал, что уже постучал, пока дверь не открылась. На пороге стояла молодая женщина. Футболка и джинсы забрызганы грязью, на миниатюрных ручках — потрепанные перчатки. Длинные каштановые волосы забраны в хвост, но несколько непослушных прядок выбились и спадали вперед, подчеркивая красоту гладкой кожи и юного лица.

Он знал: она работает гидробиологом, изучает воздействие промышленных предприятий на экологию Чесапикского залива. По всем отзывам — весьма талантливый и многообещающий молодой специалист.

— Могу вам чем-нибудь помочь? — спросила она, стягивая перчатки и запихивая их в передний карман джинсов. Мускулистое бедро на миг чуть сжалось от давления, а потом самым соблазнительным образом разгладилось вновь.

Эта молодая женщина улыбалась так уверенно и спокойно. Чувствовала себя в полной безопасности — как и все остальные до нее. Они видели лишь то, что он позволял им видеть. Потом чужак покажет ей больше, но пока он излучал лишь добродушие, чуть приправленное беспокойством и неуверенностью: эта маска всегда срабатывала на сто процентов.

Глава 11

Не доходя до квартиры, Куинн Барри с досадой швырнула спортивную сумку вверх, но та с тяжелым стуком грохнулась на середине лестничного пролета, не долетев до цели. Сердитый пинок отправил ее через оставшиеся ступеньки на балкон, что тянулся вдоль всего здания. По дороге домой девушка завернула в гимнастический зал, чтобы хоть немного выпустить пар и отвлечься от событий сегодняшнего паршивого, прямо-таки препоганейшего дня. Но даже двадцать минут яростного избиения груши не помогли избавиться от уныния.

В жизни она не испытывала такого унижения, как сегодня, пока выгребала вещи из ящиков своего рабочего стола. После показательной порки, устроенной ей Луи, она снова подошла к тем типам из «СТД» с великодушным, как ей казалось, предложением ввести их в курс того, что она уже успела сделать и на чем остановилась. Однако те парни лишь снисходительно посмотрели на нее и помотали головами, а потом просто-напросто повернулись спиной и взялись за прежнее. Ей пришлось в буквальном смысле слова отпихнуть одного из них с дороги, чтобы добраться до ящика со своими вещами.

Высокомерные ублюдки! Обращались с ней точно с полной идиоткой, клушей-бухгалтершей, не способной отличить живую мышь от компьютерной. Да она как программист наверняка их сто раз обойдет — в любое время суток! Черт возьми, да начни она сразу после колледжа работать в «СТД», они скорее всего сейчас находились бы у нее под началом!

Когда девушка угрюмо подобрала с пола сумку и побрела к двери квартиры, поднялся ветер. Проходя мимо окна крохотной гостиной, где она устроила рабочий кабинет, Куинн краем глаза заметила в глубине комнаты какое-то движение. Резко остановившись, она припала к стеклу и, приложив к нему ладони, попыталась через полузакрытые жалюзи разглядеть, что же там происходит. Глазам потребовалось несколько мгновений на то, чтобы привыкнуть к царящей внутри полутьме, но потом Куинн сдавленно ахнула.

Там, спиной к ней, стоял какой-то человек. Мужчина. Стоял и преспокойно проглядывал бумаги, лежавшие возле компьютера. Словно примерзнув к месту, девушка наблюдала, как он пролистал стопку счетов на краю стола и как ни в чем не бывало уселся в ее кресло. Куинн прижала руки к стеклу как можно плотнее, чтобы отгородиться от солнца, и тут вдруг незваный гость повернулся вполоборота влево, и она узнала этот профиль.

Дэвид!

Девушка глубоко вздохнула. Только этого ей сегодня не хватало! Она невольно посмотрела вниз, на стоянку, где оставила машину. Может, смыться по-быстрому?

— Ох, да повзрослей же наконец! — тихонько сказала она сама себе и решительно зашагала к двери. Вошла в дом Куинн как можно тише, сумку поставила на ковер, туфли сняла возле дивана. Бесшумно ступая в носках по полу, она прокралась по коридору и остановилась в дверях кабинета.

Дэвид все еще сидел в кресле, но теперь согнулся вдвое, проглядывая кипу бумаг на полу.

— Что-то ищешь?

Как она и добивалась, Дэвид подпрыгнул и нервно выскочил из кресла, едва не опрокинувшись на компьютер.

— Куинн, силы небесные! Что ты тут делаешь?

— Живу. Что ты ищешь?

— На чем можно писать. Хотел оставить тебе записку. — В голосе Дэвида сквозила легкая неуверенность, которой девушка ни разу не слышала у него раньше. Только вот почему? Действительно ли он беспокоился о будущем их отношений — или никак не мог опомниться от того, что она застала его врасплох?

Когда она шагнула к нему, он чуть не попятился. Вытащив из царящего на столе хаоса блокнот, девушка шлепнула им Дэвида по груди.

— И что ты собирался написать?

— Что прошу прощения.

Подозрения взыграли еще сильнее. За все время знакомства с Дэвидом она ни разу не слышала, чтобы с его уст слетело хоть что-то подобное. Он был отлично вышколенным юристом, и извинения его всегда отличались многословностью, запутанностью, обилием оговорок и опровержений.

— Понятно, — произнесла девушка.

Они уставились друг на друга. Казалось, Дэвид не знал, что делать дальше. Она тоже не знала, хотя и по иным причинам. Понимала лишь, что определенно не хочет, чтобы у него создалось впечатление, будто она склонна принимать извинения. Злой близнец Купидона явно предлагал ей путь разорвать опостылевшие отношения, и она твердо вознамерилась принять предложение.

— Куинн, послушай… То, что я наговорил… Я был не прав.

Еще одно потрясение. День сплошных неожиданностей.

— Послушай, Дэвид, — начала Куинн, стараясь говорить как можно бесстрастнее и невыразительнее, — я не хочу изображать сволочь. Но нам все же надо поговорить.

— Знаю! Знаю, что надо. Поэтому и заказал столик у Тони. Подумал, может, нам поужинать тихо и мирно — только ты да я.

Девушка вздохнула. Она точно знала, что должна сказать. Должна сказать «нет». Должна сказать, что не хочет никаких повторений, что настала пора разбежаться, пока еще не поздно. Но подобрать слова оказалось так трудно. Ведь они с Дэвидом встречались уже около года, и в общем и целом он был очень славным молодым человеком — умным, честолюбивым и, на свой лад, верным другом. Только вот для нее совсем не годился.

— Конечно, Дэвид, — услышала она свой собственный голос. — Звучит заманчиво.