Сара Шепард - Милые обманщицы. Грешные Страница 10

– Какие у тебя планы на обеденный перерыв? – звонко спросила Кейт, так что Ханна чуть не подпрыгнула на месте. – Может, проведешь для меня экскурсию?

– Я занята, – надменно ответила Ханна, трогаясь с места. Черт бы побрал отца с его требованием относиться к Кейт «как к члену семьи». – Иди в канцелярию, скажи, что заблудилась, и тебе, я уверена, охотно нарисуют карту.

С этими словами она попыталась обойти Кейт, но та не отставала. Ханну обдало ароматом персикового геля для душа, которым пользовалась Кейт. И она решила, что запах, имитирующий аромат персика, для нее самый ненавистный на свете.

– Может, по кофейку? – не сдавалась Кейт. – Я угощаю.

Ханна прищурила глаза. Должно быть, Кейт полная идиотка, если думает, что сумеет завоевать расположение Ханны, целуя ее в задницу. Мона, когда они подружились в начале восьмого класса, тоже перед ней пресмыкалась – и вот что из этого вышло. Хотя с лица Кейт не сходило раздражающе дружелюбное выражение, было ясно, что она не отстанет. Внезапно еще одна мысль посетила Ханну: если она будет постоянно отталкивать Кейт, та, чего доброго, опять ее подставит, как тогда в Le Bec-Fin.

Шумно вздохнув, она откинула назад волосы.

– Ладно.

Они вернулись в «Заряд бодрости», благо отошли от него всего на два шага. Из стереопроигрывателя звучала песня Panic! At the Disco, работали обе кофе-машины, за столиками было полно школьников. В одном углу устроили собрание члены драмкружка, обсуждавшие пробы на роли в постановке «Гамлета». Ханна слышала, что теперь, когда Спенсер Хастингс запретили играть в спектакле, на роль Офелии прочили талантливую десятиклассницу по имени Нора. Несколько девочек помладше пялились на старое объявление о Роузвудском Преследователе, который не давал о себе знать с тех пор, как был разоблачен Аноним, – полиция полагала, что им, скорей всего, была Мона. Несколько членов футбольной команды стояли возле компьютера. Ханне казалось, что они взглядами прожигают ей спину. Она собралась было помахать им рукой и увидела, что таращатся они вовсе не на нее, а на симпатичную стройную Кейт с упругой попкой и грудью третьего размера.

Они встали в очередь, Кейт принялась изучать меню. Ханна услышала громкий шепот, доносившийся с другого конца зала, и резко обернулась. На нее смотрели два ее давних злейших врага, Наоми Зиглер и Райли Вулф, занимавшие столик на четверых, за которым раньше любили сидеть Ханна с Моной.

– Привет, Ханна, – насмешливым тоном окликнула ее Наоми, помахав в знак приветствия. На каникулах она сделала себе короткую взъерошенную стрижку в стиле Эджинесс Дейн. Но с коронной прической супермодели ее голова стала похожа на булавочную головку.

Райли – ее медные волосы были собраны в тугой узел на затылке, как у балерины, – тоже ей помахала. Она смотрела на зигзагообразный шрам на подбородке Ханны.

В душе у Ханны поднялась буря, но она подавила порыв прикрыть руками шрам, который не удавалось полностью убрать ни косметическими средствами, ни дорогущими сеансами лазерной терапии.

Кейт проследила за взглядом Ханны.

– Ой! Та блондинка – из моего класса по французскому. Кажется, очень приятная девчонка. Это твои подруги?

«Однозначно нет», – хотела ответить Ханна, но не успела. Наоми уже отвлекла внимание Кейт на себя, махая ей и одними губами говоря «привет». Кейт поспешила через зал к их столику. Ханна отстала на несколько шагов, делая вид, будто с интересом изучает меню, которое знала наизусть. Впрочем, ей было все равно, что Наоми и Райли скажут Кейт. Они ее вообще не интересовали.

– Ты ведь новенькая, да? – спросила Наоми, когда Кейт подошла к ним.

– Да, – подтвердила та, широко улыбаясь. – Кейт Рэндалл. Сводная сестра Ханны. Будущая сводная сестра. Я только что переехала сюда из Аннаполиса.

– А мы и не знали, что у Ханны скоро появится сводная сестра! – Улыбка Наоми напомнила Ханне жуткую прорезь вместо рта на фонаре из тыквы.

– Есть такая. – Кейт театрально развела руками. – Это я.

– Красивые сапоги. – Райли показала на обувь Кейт. – Marc Jacobs?

– Винтаж, – сообщила Кейт. – Купила в Париже.

«Ой, я такая особенная, в Париже была», – про себя передразнила ее Ханна.

– Тобой интересовался Мейсон Байерс. – Райли лукаво посмотрела на Кейт.

У той заблестели глаза.

– Кто такой Мейсон?

– Красавчик, – ответила Наоми. – Не хочешь присесть? – Она развернулась и забрала стул от столика, за которым сидела компания девчонок из школьного оркестра, беспардонно скинув на пол чей-то рюкзак.

Кейт глянула на Ханну через плечо, вопросительно приподняв брови: Почему бы нет? Ханна шагнула назад, решительно замотав головой.

Райли поджала свои блестящие губы.

– Мы тебе не компания, да, Ханна? – Ее голос полнился сарказмом. – Или теперь, когда Моны больше нет, ты подсела на диету без подруг?

– Или, может, у нее идет очищение организма от подруг, – язвительно предположила Наоми, озорно подтолкнув локтем Райли.

Кейт посмотрела на сводную сестру, потом снова на Наоми и Райли, словно решала, рассмеяться ей или нет. У Ханны сдавило грудь, будто ее бюстгальтер уменьшился сразу на три размера. Демонстрируя полнейшее безразличие, девушка резко развернулась, тряхнув волосами, и с гордым видом удалилась.

Но, оказавшись в гуще школьников, выходивших из кафетерия, она опустила плечи и сникла. Диета без подруг. Очищение организма от подруг. Хороша Кейт, ничего не скажешь. С ходу нашла общий язык со стервами, которых Ханна особенно ненавидит. Наверняка прямо сейчас Наоми и Райли рассказывают, как «Э» заставила Ханну признаться в том, что она склонна переедать и затем искусственно вызывать у себя рвоту и что Шон Эккард отверг ее, когда она предложила ему заняться сексом на вечеринке у Ноэля Кана. Ханна воочию представляла, как Кейт, запрокинув голову, заливается смехом – вместе со своими двумя новыми лучшими подругами.

Ханна сердито зашагала к кабинету современных материалов, локтем отпихнув со своего пути замешкавшегося девятиклассника. По идее, теперь она должна презирать Мону, но Ханна многое бы отдала, чтобы та сейчас оказалась рядом. Несколько месяцев назад, когда Наоми и Райли стали дразнить Ханну по поводу очищения желудка, Мона быстро вмешалась и на корню пресекла сплетни, напомнив им, кто в школе хозяин. Это было прекрасно.

К сожалению, теперь у Ханны не было такой подруги, которая не побоялась бы вступиться за нее. И, возможно, никогда больше не будет.

6

Эмили и церковное чудо

В понедельник вечером после тренировки по плаванию Эмили, тяжело ступая, поднялась наверх в комнату, которую занимала вместе с сестрой Кэролайн, закрыла дверь и бухнулась на кровать. Тренировка не была изнурительной, но девушка почему-то очень устала. Казалось, что к рукам и ногам у нее подвешены кирпичи.

Эмили включила радио и принялась крутить ручку. Наткнувшись на новости, она услышала знакомое пугающее имя и стала слушать внимательнее.

– В пятницу утром в Роузвуде начинается судебный процесс по делу Йена Томаса, – монотонно вещал хорошо поставленный голос женщины-диктора. – Однако мистер Томас отрицает свою причастность к гибели Элисон ДиЛаурентис, и некоторые источники, близкие к окружной прокуратуре, говорят, что, возможно, он даже не предстанет перед судом, поскольку улик недостаточно.

Ошеломленная Эмили села на кровати. Недостаточно улик? Разумеется, Йен отрицает, что жестоко расправился с Эли, но разве можно ему верить? Особенно после свидетельских показаний Спенсер. Эмили вспомнила найденный несколько недель назад в Интернете ролик с интервью Йена, которое он дал, находясь в тюрьме округа Честер. «Я не убивал Элисон, – все повторял и повторял Йен. – Почему все думают, что ее убил я? Зачем это говорят?» Лоб его покрывала испарина, выглядел он бледным и осунувшимся. В самом конце интервью, в последних кадрах ролика, Йен с пафосом заявил: «Кому-то нужно, чтобы меня посадили. Кто-то скрывает правду. И они за это поплатятся». На следующий день Эмили хотела еще раз посмотреть интервью, но запись загадочным образом исчезла из Интернета.

Девушка прибавила громкость, ожидая, что диктор сообщит что-нибудь еще, но вместо этого начались региональные новости.

Раздался тихий стук в дверь. В комнату заглянула миссис Филдс.

– Ужин готов. Я приготовила макароны с сыром.

Эмили прижала к груди моржа – свою любимую мягкую игрушку. Обычно она за один присест могла умять целый горшочек с мамиными макаронами, но сегодня у нее болел желудок.

– Я не голодна, – буркнула она.

Миссис Филдс вошла в комнату, вытирая руки о передник с нарисованными цыплятами.